«Мир будет жестоко наказан, так что не выживет даже десятая часть населения. <…> Только в Мюнстере будет мир и безопасность, так как это будет город Господа и Новый Иерусалим, где Господь спасёт тех, кто принадлежит ему, и всем им будет достаточно», — утверждали радикальные анабаптисты, последователи Мельхиора Гофмана, задержанные в Дюссельдорфе во время марша на Мюнстер в феврале 1534 года. Они были лишь небольшой частью фанатиков, в итоге захвативших власть в городе и установивших там теократический режим, лидеры которого ожидали скорого Апокалипсиса.
Перекрещенцы — изгои христианского мира
18 октября 1517 года разделил религиозную историю Европы на «до» и «после» — 95 тезисов виттенбергского богослова Мартина Лютера дали начало ряду реформатских течений в христианской вере. Постепенно они распространялись из Германии по всему континенту. Одним из наиболее радикальных стал анабаптизм, первоначально возникший в Швейцарии — одном из центров Реформации.
[Сборник: Реформация]
Главным отличием анабаптистов от лютеранских евангелистов, последователей Жака Кальвина и других ветвей протестантов, была идея о том, что человек может принять крещение только в сознательном возрасте (отсюда и название «анабаптисты» — «перекрещенцы»). Анабаптисты критиковали руководителя Реформации в Швейцарии богослова Ульриха Цвингли за недостаточную радикальность. Тот не стал терпеть раскол в своей вотчине, из-за чего анабаптисты подверглись гонениям со стороны единоверцев, что тем не менее привело не к исчезновению учения, а наоборот, к его широкому распространению: общины «перекрещенцев» стали появляться в Германии и Нидерландах.
Многие анабаптисты приняли участие в Крестьянской войне в Германии в 1520-е годы: последователи швейцарских «перекрещенцев», проповедовавших в этом регионе, часто были выходцами из средних и низших социальных слоёв, поэтому могли доходчиво донести свои идеи до братьев по сословию. Их деятельное участие в войне стало причиной новых гонений, и большое число анабаптистов оказалось в Нидерландах — одной из немногих европейских провинций, где в первой половине 16-го века протестант мог чувствовать себя относительно спокойно.
Будучи гонимыми и нигде не чувствующие себя в безопасности, анабаптисты всё чаще стали прибегать в проповедях к апокалиптическим сюжетам и обращали внимание на знамения, которые могли предвещать скорое второе пришествие Иисуса Христа.
Прелюдией к Страшному суду христиане считали появление среди людей персонажей из Ветхого Завета: пророка Илии и Еноха, прадеда легендарного Ноя. Согласно наиболее авторитетным трактовкам Откровения Иоанна Богослова, именно они будут проповедовать среди людей на протяжении 1260 дней, готовя их к Страшному суду, после чего погибнут от химер, вырвавшихся из ада.
Мельхиор Гофман — «пророк Илия»
Первым объявил себя ветхозаветным пророком Илией анабаптистский проповедник Мельхиор Гофман в 1533 году. Выходец из ремесленного сословия, зарабатывавший на жизнь выделкой меха, он воспринял реформатские идеи Мартина Лютера и даже лично общался с ним в 1525 году, после чего принял решение оставить своё дело ради того, чтобы открыть глаза другим христианам. Гофман побывал в Ливонии, Швеции и Дании и к 1529 году, изгнанный отовсюду, оказался в Восточной Фризии, где попал под влияние анабаптистов.
Свежий взгляд на веру и постоянные гонения породил в голове богослова идею о том, что скоро начнётся конец мира — и к нему обязательно нужно подготовить людей. Объявив себя пророком, Гофман призывал всех истинно верующих христиан (под которыми, в первую очередь, понимались анабаптисты) собираться в Страсбурге: здесь незадолго до прихода Мельхиора местный магистрат признал Реформацию. Однако взгляды Гофмана оказались настолько радикальными, что как только он прибыл в город в 1533 году, то был тут же арестован. Заключению проповедник не сопротивлялся.
Деятельность Гофмана стала примером для многих анабаптистов и даже породила течение мельхиоритов, которое распространилось, прежде всего, в Нидерландах. В ожидании скорого Страшного суда сотни христиан объединялись в общины и размышляли над своим будущим и о путях к спасению. Поражение инициативы Гофмана вызвало к жизни и радикальные идеи, проводником которых среди анабаптистов стал пекарь из Харлема Ян Матис — именно с его именем связана кровавая история Мюнстерской коммуны.
Мюнстер — Новый Иерусалим
Нидерландский ремесленник, примкнувший к анабаптистам после долгого поиска своего места в религиозной жизни родины, довольно быстро учёл ошибки Мельхиора и после провала его акции в Страсбурге практически сразу объявил земную реинкарнацию Илии лжепророком, настоящим посланцем Господа объявил себя, в этот раз использовав образ Еноха. В отличие от предшественника, Матис не собирался смиренно ждать своего ареста — наоборот, в своих проповедях он объявил, что следует активно бороться за спасение своей души на пороге будущих потрясений. Лишь государство, построенное на праведных принципах, сможет спасти тех, кто истинно верует в Христа.
Матис довольно быстро смог собрать вокруг себя сторонников со всех Нидерландов. Среди них был портной Иоанн Лейденский, быстро ставший одним из самых активных и известных проповедников в окружении «Еноха». Новым Иерусалимом на сей раз был объявлен город Мюнстер, в котором к тому времени, как и в Страсбурге, власть перешла к сторонникам Реформации.
Идеологом религиозных изменений в городе стал молодой священник Бернхард Роттман. Вступив в противостояние с местным епископом, он тем не менее нашёл многочисленных сторонников среди ремесленников и торговцев, которые постепенно меняли баланс сил в магистрате. В феврале 1533 года город официально стал протестантским, что привело к конфликту с мюнстерским архиепископом Францем фон Вальдеком.
Победа протестантов в Мюнстере привлекла внимание радикальных анабаптистов в Нидерландах. Ян Матис отправлял в город своих проповедников, что приводило к постоянным конфликтам между сторонниками Реформации. Несмотря на это, постепенно влияние анабаптистов росло, в том числе за счёт прибытия в город «перекрещенцев» из Нидерландов, возглавляемых «апостолами» Матиса, прежде всего Иоанном Лейденским. В январе 1534 года Бернхард Роттман был перекрещён гостями из Севера, а уже в следующем месяце анабаптисты победили на выборах в городской магистрат.
Власть мирным путём перешла к сторонникам Яна Матиса, который сам прибыл в город в конце февраля, чтобы провозгласить создание нового государства. Все несогласные принять новую веру были вынуждены бежать из города, а их имущество перешло во владение общины. Подверглись разгрому католические церкви и монастыри, иконы уничтожали. Мюнстер превратился в теократическое государство во главе с Яном Матисом, который продолжал отправлять своих эмиссаров в близлежащие города и посёлки с призывом присоединяться к праведным силам и готовиться к грядущему концу света.
Практически сразу Мюнстер оказался на осадном положении: против анабаптистов выступил как католический епископ, так и протестанты. Мартин Лютер, узнавший о появлении Нового Иерусалима, жёстко осудил действия Яна Матиса. «Перекрещенцы» оказались блокированы на всех уровнях. Несмотря на это, десятки и сотни анабаптистов из Нидерландов продолжали приходить в город, избегая встреч с войсками епископа. За несколько месяцев мигрантов в Мюнстере стало едва ли не больше оставшегося местного населения.
Ян Матис приступил к формированию «праведного государства». Всё имущество переходило в общее владение, как во времена первых христианских общин. Сосредоточив власть в своих руках, «пророк» тем не менее опирался на совет «12 апостолов», в который вошли как пришедшие с Яном нидерландские анабаптисты, так и уроженцы Мюнстера, воспринявшие новое учение. Среди них был Бернт Книппердоллинг, бывший бургомистр города.
Иоанн Лейденский — «царь Нового Израиля»
Во время одной из вылазок за пределы города в апреле 1534 года Ян Матис попал в плен к мюнстерскому епископу и сполна заплатил за своё отступничество: его казнили, а голову «пророка» водрузили на шест и выставили на всеобщее обозрение. Власть перешла к ближайшему сподвижнику Матиса Иоанну Лейденскому. На 25-летнего проповедника практически сразу снизошло «божественное откровение», которое подсказало путь выхода из сложившейся ситуации. Иоанн объявил себя царём Нового Израиля, преемником библейских Давида и Соломона.
Получив признание и присягу Роттмана и Книппердоллинга, Иоанн сосредоточил власть в своих руках. Он усилил давление на жителей города, в лояльности которых имелись сомнения: многие мюнстерцы, которые не успели покинуть родину в феврале, вынужденно становились анабаптистами, стремясь сохранить свою жизнь. С течением времени они всё чаще и активнее проявляли своё недовольство установившимися порядками (особенно отторжением имущества в пользу общины), что приводило к столкновениям между сторонниками и противниками «пророков» и «апостолов». Самым крупным стало восстание в июле 1534 года, которое было жестоко подавлено Иоанном, а зачинщики и участники, попавшие в плен, были убиты.
Сам новоявленный «царь» заменил «12 апостолов» «12 герцогами», пытаясь усилить влияние на оставшихся лояльными представителей горожан, что было жизненно необходимым в условиях блокады. Ситуация в Мюнстере становилась критической: запасы продовольствия стремительно таяли, население голодало, а централизованное распределение пайков не сильно улучшало ситуацию. Одновременно силы защитников из-за постоянных стычек с войсками епископа и поддерживавших его соседних протестантских князей редели: город обороняли немногим больше тысячи человек.
В это время в вопросах общности имущества Иоанн Лейденский пошёл дальше своего предшественника и объявил о снятии запрета на многожёнство. Теперь каждый взрослый член общины мог взять в жёны нескольких женщин, а сам «царь Израиля» в своём «гареме» держал 16 человек. Не все женщины принимали такую участь — согласно позднейшим сообщениям, одна из претенденток на высокое звание царской жены, Эльзабет Вандшерер, за отказ стать частью гарема была казнена. Однако достоверность этих рассказов вызывает сомнения: сами анабаптисты отказались от ведения документации и даже уничтожили городские архивы, а сохранившиеся до нашего времени источники вышли из-под пера противников «перекрещенцев» (среди которых был, например, Герман фон Керссенброк), поэтому сообщения о жестокости и аморальности анабаптистов следует подвергать сомнению.
Развязка кровавой драмы
«Мы не терпим злых дел и ужасных грехов, которые ложно нам приписывают <…> Если вы не верите, что наша вера истинна, то мы позволим некоторым из вас прийти и самим всё проверить», — прокламации с таким текстом, автором которых был Бернхард Роттман, распространялись из Мюнстера на протяжении всего 1534 года. Летом отдельные бунты анабаптистов, впрочем, быстро подавленные, случились в нескольких крупных городах Нидерландов, в том числе и Антверпене. Но к зиме число желающих приобщиться к «истинной вере» таяло, в том числе из-за увеличения численности протестантских и католических войск, сосредоточенных против еретиков.
Развязка мюнстерской драмы настала летом 1535 года. Измотанные голодом, защитники города не смогли оказать достойного сопротивления противнику, и 24 июня войска епископа фон Вальдека вошли в город. Лидеры анабаптистов были арестованы, «царь» Иоанн Лейденский и Бернхард Книппердоллинг после почти полугодового расследования были приговорены к смерти, а их тела вывесили на рыночной площади Мюнстера в качестве устрашения.
После этих событий тень легла на всех анабаптистов, даже если они не разделяли радикальных взглядов Матиса и Иоанна Лейденского. Их выгоняли из всех городов, запрещали публично исполнять свои таинства, а инквизиция буквально охотилась на ушедшие в подполье общины. Так вышло с наиболее мирным и пацифистским ответвлением анабаптистов — меннонитами. Преследуемые в Нидерландах и Германии, они только во второй половине 16-го заслужили право на существование как награду за помощь Соединённым Провинциям во время их войны за независимость от испанской короны.
Время правления анабаптистов в Мюнстере позднее стали называть Мюнстерской коммуной, а в 19-м веке последователи учения Карла Маркса называли её предтечей коммунизма, иногда забывая о том, что главной движущей силой фанатиков было не стремление изменить существующий общественный строй, а религия.