Через два года после окончания Второй мировой войны в Великобритании было объявлено о грядущей свадьбе принцессы Елизаветы. Пошив платья невесты и костюмов других членов королевской семьи был доверен ателье Нормана Хартнелла. Героини романа Дженнифер Робинсон — талантливые вышивальщицы, чьими руками был создан шедевр.
18 августа 1947 года
Когда в девять утра мистер Хартнелл вошёл в мастерскую, Энн догадалась. Они ждали этого момента больше месяца.
Все встали. В комнате будто лопнул пузырь: ножки стула шаркали по полу, тут и там раздавался громкий шёпот, вечно шмыгавшая носом Рути несколько раз чихнула. Потом повисла тишина. Казалось, притих даже гул уличного движения за окном.
Мистер Хартнелл улыбнулся широко, как Чеширский кот.
— У меня прекрасные новости! Королева и принцесса Елизавета одобрили мой дизайн свадебного платья. Также я буду создавать платья для самой королевы, королевы Марии, принцессы Маргарет Роуз и подружек невесты.
Девушки вежливо аплодировали, не забывая, что находятся на работе, а не на концерте. Затем мисс Дьюли, стоявшая рядом с мистером Хартнеллом на лестничной площадке, кашлянула и произнесла:
— Официальное объявление будет сделано позднее. Как и сказал мистер Хартнелл, мы отвечаем за все наряды для свадебной церемонии. Обещаю, что никто из вас не останется в стороне. А пока нам предстоит большая работа. Возвращайтесь на места, пожалуйста, и приберегите разговоры для перерыва.
Энн вернулась к пяльцам, за которыми уже неделю работала вместе с Мириам. Они расшивали лиф свадебного платья: знакомое сочетание кружева алансон, блёсток, мерцающих на свету, и хрустальных бусин и жемчужин, создающих текстуру. Платье скорее походило на то, что надела бы бабушка невесты, но мнения Энн никто не спрашивал. Когда они с Мириам закончат вышивку, платье станет невероятно красивым, отец невесты обеднеет на несколько сотен гиней, а все гости на свадьбе единодушно признают, что мистер Хартнелл опять создал шедевр.
Энн переставила стул, чтобы свет падал как нужно, и тут на ткань легла тень. Она подняла глаза и увидела мистера Хартнелла и мисс Дьюли, стоящих рядом с пяльцами.
— Прошу прощения. — Спохватившись, она вновь встала. Мириам, отошедшая подобрать нитки, вернулась и встала, касаясь Энн локтём.
— Вы помните мисс Хьюз и мисс Дассен? — сказала
мисс Дьюли.
— Да, конечно, — ответил мистер Хартнелл. — Доброе утро!
— Доброе утро, сэр, — отозвалась Энн. — Примите наши поздравления. Новости и в самом деле превосходные.
— Согласен. Я пришёл, чтобы лично сообщить: мисс Дьюли рекомендовала доверить вам выполнение образцов, которые мы отправим её величеству и принцессе. Ну, что скажете?
Энн изо всех сил старалась изобразить удивление.
— Благодарю вас, сэр. Для меня это большая честь. Я вам крайне признательна.
Она посмотрела на Мириам, которая выглядела ошеломлённой, и слегка кивнула ей.
— Да, разумеется, спасибо. Благодарю, что выбрали нас, — пробормотала Мириам.
— Её величество специально для платьев заказала шотландский атлас из Винтертура в Данфермлине, а также более плотный атлас для вышивки из Луллингстона. Боюсь, что ткани будут готовы только через несколько недель.
— А жемчуг всё ещё в Америке, — добавила мисс Дьюли.
Мистер Хартнелл печально вздохнул.
— Клянусь, эти несчастные жемчужины сведут меня в могилу.
— Я предложила мистеру Хартнеллу пока работать с материалами, которыми располагаем. Сделаем полдюжины образцов. Вот эскизы для узоров. Давайте рассмотрим их на свету.
Они последовали за мисс Дьюли к окну; она разложила на широком подоконнике восемь набросков, и мистер Хартнелл пояснил некоторые детали.
— Это платье, а это шлейф. Боюсь, сейчас наброски довольно импрессионистские, но я сделаю эскиз элементов, где должны быть различные узоры, в натуральную величину. Мне нужно видеть, каким получится платье на самом деле.
— Сегодня вечером мы можем расчистить здесь пол и положить бумагу, — предложила мисс Дьюли.
— Отличная мысль, давайте так и поступим! В любом случае, — продолжил он, повернувшись к Энн, — шлейф будет крепиться к плечам принцессы, а не к талии. Её величество согласна на шлейф длиной пятнадцать футов.
Силуэт наряда выглядел знакомо и практически не отличался от нескольких других платьев, на которых Энн делала вышивки за последний год. Вырез в форме сердца, длинные узкие рукава, пышная юбка. Энн сразу поняла, что платье будет выделяться именно вышивкой.
Юбку украшали гирлянды цветов и листьев, ярус за ярусом, и те же мотивы появлялись на лифе и по всей длине шлейфа. Хотя узор был идеально симметричен, он не выглядел надуманно или строго.
— Получилось прекрасно, сэр, — тихо проговорила Энн.
— Спасибо, мисс Хьюз. Пожалуй, среди множества эскизов, отправленных её величеству, этот — один из моих любимых. Я вдохновлялся Боттичелли и его «Весной». Вы видели эту картину?
Понимая, что сейчас не время и не место демонстрировать недостаток образования, Энн просто кивнула.
— Так или иначе, — продолжил мистер Хартнелл, — вот основные элементы узора. Йоркские розы разных размеров, звёздчатые цветы, колосья пшеницы, цветы жасмина и листья смилакса. Думаю, достаточно сделать один образец с большой розой, второй с гирляндой меньших роз и по одному на каждый из оставшихся элементов. Все они предназначены для украшения шлейфа. Впрочем, не думаю, что придется разрабатывать дополнительные элементы для самого платья. По крайней мере, пока.
— Как вы считаете, вам хватит двух или трех дней на образцы? — спросила мисс Дьюли.
— Полагаю, хватит, — ответила Энн. — Какую отделку вы планировали использовать, мистер Хартнелл? Вы уже упоминали жемчуг.
— Верно. Маленькие круглые жемчужинки по краям большинства вышивок, более крупные в центре некоторых элементов, а также разнообразные кристаллы, бусины и тому подобное.
— Мы с мисс Хьюз и мисс Дассен всё обсудим, — пообещала мисс Дьюли. — Сначала я предлагаю пойти на склад и посмотреть, что есть у мисс Луи.
— Да, конечно. — Мистер Хартнелл кивнул. — Просите у неё хороший плотный атлас-дюшес для вышивки, только не кипенно-белый, и шёлковый тюль для основы. В крайнем случае подойдёт шёлковый газар. Берите что-то полупрозрачное.
— Да, сэр, — сказала мисс Дьюли. Затем она повернулась к Энн и Мириам с необычно суровым выражением лица. — Уверена, вы понимаете, что к этому заказу проявляют повышенный интерес. Принцесса Елизавета не желает, чтобы в прессе появлялись описания её платья, и для мистера Хартнелла будет большим разочарованием узнать, что кто-то из нас предал её доверие.
Энн взглянула на мистера Хартнелла: казалось, весь его задор улетучился из-за необходимости обсуждать неприятную тему.
— Новости о подготовке к свадьбе выйдут в газетах сегодня вечером, ваши родственники и друзья могут задавать вопросы о нарядах. На самом деле даже говорить вам это довольно нелепо, поскольку вы уже работали над важными заказами раньше. Я выражаю надежду…
Он выглядел смущённым, и Энн до глубины души сочувствовала этому добрейшему человеку.
— Я всё понимаю и клянусь, что никому не скажу ни слова, — заверила она мистера Хартнелла.
— Как и я, — подтвердила Мириам.
— Благодарю. Что ж, дамы, я оставляю вас, чтобы вы могли приняться за работу. Я вам ещё понадоблюсь, мисс Дьюли?
— Пока нет, сэр. Я дам вам знать, если возникнут вопросы.
…
Энн взяла из ящика на столе с десяток листиков луковой шелухи и пошла к окну в дальнем конце комнаты. Там приложила к стеклу сделанный мистером Хартнеллом эскиз самой большой йоркской розы, накрыла луковой шелухой и тщательно обвела цветок. Она повторила то же самое со всеми узорами, кроме жасмина и колосьев, которые предстояло полностью вышить бисером. Одну за другой Энн вырезала фигурки из луковой шелухи и разложила их на эскизе. Чтобы вырезки не разметало случайным дуновением воздуха, она сверху прижала их пуговицами. Затем тщательно вытерла один из столиков и, убедившись, что он безупречно чист, расстелила на нём атлас. Будь ткань не такой нежной и светлой, Энн бы перенесла узор при помощи древесного угля. Однако этот атлас был такого плотного плетения, что она могла наметить рисунок, просто проведя по ткани иглой.
Энн положила на атлас первую деталь из луковой шелухи, взяла иглу, посаженную в пробку, и стала намечать края лепестка. Затем она вырезала его своими лучшими ножницами, решив начать с одного элемента и поэкспериментировать.
Как часто бывает с атласом, ткань оказалась очень прихотливой: скользкой и в то же время довольно жёсткой. Если придерживать элемент пальцами, то обметать края, не оставив следов на ткани, очень сложно. Придётся обрабатывать края аппликаций одновременно с пришиванием к основе, надеясь, что до этого момента ткань не слишком расползётся.
Затем Энн вернулась к выкройкам и вырезала большие и маленькие лепестки, звёздчатые цветы и листья смилакса в форме сердца. Закончив, она положила детали на соответствующие эскизы. Получилось больше двух десятков аппликаций, каждая из которых будет пришита невидимыми стежками на натянутый тюль. Только после этого можно будет приступить к собственно вышиванию.