Портрет герцога Веллингтона
В 1812 году Артур Уэлсли, первый герцог Веллингтона, британский полководец и государственный деятель, участник Наполеоновских войн, заказал Франсиско Гойе портрет. Работа, начатая в августе в Мадриде, растянулась до 1814 года. Предположительно, герцог лично позировал Гойе. Художник изобразил его усталым и изнурённым после многочисленных военных кампаний. Лицо выписано очень тщательно, остальное же выполнено с большой энергией, экспрессивными мазкам.
В тот же период Гойя выполнил большой конный портрет герцога. Правда, Уэлсли на нем «принадлежит» только голова: рентгеновский анализ 1960 года показал, что она была написана позднее тела всадника.
Портрет неоднократно менял владельца. В 1961 году собственник полотна — на тот момент Джон Осборн — выставил картину на аукцион и возник риск, что шедевр покинет Великобританию. Чтобы это предотвратить, фонд Вольфсона, предложивший 100 тыс. фунтов стерлингов, и британское правительство, добавившее 40 тыс. фунтов стерлингов, приобрели картину для Национальной галереи в Лондоне. Полотно было впервые выставлено в музее 2 августа 1961 года. Почти три недели спустя портрет был украден.
Куда пропал герцог?
Через четыре года полотно было возвращено пенсионером Кемптоном Бантоном. Он дал признательные показания, был судим и оправдан присяжными. Последние признали обвиняемого невиновным в хищении портрета, но виновным в краже рамы (которая и правда пропала). Бантон провел в заключении 3 месяца.
Исчезновение портрета герцога Веллингтона даже упоминалось в одном из эпизодов бондианы — в «Докторе Ноу», вышедшем на экраны в 1962 году.
Эта же история легла в основу сценария фильма Роджера Митчелла «Герцог», премьера которого состоялась на 77-м Венецианском кинофестивале. Фильм, с одной стороны продолжает сильную традицию британского независимого кино 1960-х. С другой, — подхватывает тон откровенной криминальной аферы, как если бы это был «Большой куш» другого британца Гая Ричи.
Криминальная афера о социальных проблемах
Как и в случае любого преступления, полицию и общественность интересовали мотивы. Ответ на этот вопрос как раз дает фильм Роджера Митчелла. Режиссер пишет свой портрет — на этот раз Кемптона Бантона, пенсионера, вынужденного менять постоянно работу, перебиваться ничтожными доходами и придумывать для своей жены оправдания, почему же все вновь пошло не так.
Бантон — представитель многочисленной армии неимущих, тех, кто даже не может себе позволить смотреть телевизор, ведь нужно платить Би-би-си за право пользоваться каналом. Узнав о том, какую сумму британские власти отдали за портрет, Бантон, как и тысячи британцев, по всей видимости, в негодовании задался вопросом, а стоит ли картина, пусть и Гойи, таких денег. В глазах социально незащищенных слоев, людей с низкооплачиваемой или и вовсе без работы, такие большие деньги за очередной портрет кажутся непропорционально большой суммой. Одни представляли, на что потратили бы деньги, окажись у них однажды 140 тыс. фунтов стерлингов. Другие — каких позитивных изменений в обществе можно было бы достичь, выделив средства на поддержку бедных.
Выступая на суде, Бантон отрицал личный денежный интерес в краже. По его словам, главным мотивом было привлечение внимание к его кампании за свободный доступ к телевидению и перенаправление государственных расходов на социальную сферу.
По словам Бантона, он предпочёл бы купить лицензии на просмотр Би-би-си тысячам британцев вместо одной картины. С точки зрения «нормального» общества, пенсионеру нечем гордиться. Но у него есть неугасимое чувство собственного достоинства и смелости в ежедневной борьбе за социальную справедливость. Он настаивает на том, что только совместными усилиями члены общества могут добиться позитивных изменений.
В действительности, Кемптон и правда был невиновен: полотно украл его сын Джо, в голове которого как раз были довольно прозаичные меркантильные планы. Но Бантон, не уверенный, переживет ли его жена арест сына, решил все взять на себя. О совершенном поступке Джо Бантон дал признательные показания, однако они не стали поводом для нового разбирательства.