Ливийская война: угроза миновала?
«Беспощадная» Ливийская война, которую вёл Карфаген против восставших наёмников, несмотря на сравнительно небольшую продолжительность, оказалась для средиземноморской державы куда важнее проигранной Первой Пунической войны, хотя и была её непосредственным следствием. Если противостояние с Римом ограничивалось по большей части территорией Сицилии или морскими операциями (особенно после провала римской высадки в Африке), то Ливийская война охватила большую часть территорий, непосредственно примыкавших к великому городу. Несмотря на разорение и опустошение целых городов и областей Ливии и чувствительные территориальные потери, «Беспощадная» война имела целый ряд далеко идущих последствий, связанных, в первую очередь, с деятельностью Гальмикара Барки и его ближайших сподвижников. Как же война с наёмниками повлияла на карфагенскую армию и даже военное дело римлян?
После провозглашения Гамилькара Барки главнокомандующим в войне с наёмниками наконец-то наметился перелом: восставшие потерпели два чувствительных поражения, однако не торопились складывать оружие, понимая, что после всех злодеяний и вероломств терять им было нечего. Более того, они даже вновь приступили к осаде Карфагена, и только активные действия Гамилькара на коммуникациях мятежников помогли спасти положение. Войско восставших теперь обратилось против Барки, намереваясь наносить ему урон на марше, устраивать засады и внезапные нападения. Однако Гамилькар разгадал намерения противника и с успехом использовал их же тактику против них, благо, он имел богатый опыт малой войны с римлянами. В итоге противники были загнаны в ловушку, и им пришлось принимать сражения, в которых они были совершенно разбиты. Как и в предыдущих битвах, особенно отличились слоны: противостоять этим гигантам наёмники были не в силах.
Один из руководителей восставших — беглый раб Матос — был схвачен и вместе с другими заговорщиками распят на кресте у стен Утики, перешедшей на сторону мятежных наёмников. Несмотря на существование нескольких крупных очагов сопротивления карфагенянам, силы врагов города были надломлены. Через несколько месяцев восстание оказалось подавлено: непокорные ливийские города поплатились за своё предательство кровью жителей.
Испанская война: путь на Запад
После победы над ливийцами и наёмниками остро стал вопрос о восстановлении государства после двух тяжелейших войн. Естественным вектором наращивания экспансии, способным компенсировать потерю островов и унижения последних десятилетий, стал натиск на Запад. Сразу же по завершении войны с наёмниками Гамилькар, чей авторитет и власть значительно укрепились после побед над восставшими, обратил свой взор на Испанию. Во время войны с Римом территории Пиренейского полуострова, где издавна существовали финикийские и греческие колонии, оказались утрачены карфагенянами, и теперь Гамилькар решил взять реванш и отвлечь горожан маленькой победоносной войной.
Недолго думая, Барка снарядил экспедицию и отплыл к берегам Гадеса — одного из немногих опорных пунктов, остававшихся в руках пунийцев. Всего за несколько кампаний ему удалось не только покорить племена на юге полуострова, но и наладить снабжение метрополии всем необходимым для выхода из кризиса после очередного унижения римлянами: в горах Тартесса была налажена добыча серебра, шедшего на выплату жалования войскам Барки и, конечно же, на покрытие грандиозных контрибуций, которые Карфаген обязался выплатить римлянам. Поля современной Андалусии давали Африке пшеницу, столь необходимую после потери плодородной Сицилии. Всё это только увеличило популярность Гамилькара и его партии среди карфагенян — партия войны вернула свои позиции в сенате и планомерно возрождала мощь государства, готовя новое столкновение с Римом.
И хотя Гамилькару было не суждено увидеть плоды своих трудов и взять реванш за оставление Сицилии, в значительной степени именно ему пунийцы были обязаны успехам на начальном этапе Второй Пунической войны. В своей испанской политике Барка уделял много внимания налаживанию отношений с местным населением и активному привлечению испанцев на пунийскую службу. Отважные и решительные по своей природе, иберийцы использовали самое разное оружие, чем немало разнообразили тактическую схему армии Гамилькара и его наследников. Пиренеи стали ещё и опорой власти Баркидов, её экономической базой и мобилизационным резервом. Однако только талантливый и харизматичный лидер мог совладать с непростой политической и этнической ситуацией, требовавшей тонкого расчёта, знания обычаев и умения балансировать между интересами метрополии и клана. Сам Гамилькар был искусным дипломатом, что и позволило ему всего за несколько лет достичь столь выдающихся результатов и, по сути, подготовить покорение большей части Иберии пунийцами.
Реформатор или диктатор?
Гамилькар Барка трагически погиб зимой 229/228 годов до н. э. во время осады города Гелика, что неподалёку от современного Аликанте. Блокировав город, полководец отправил большую часть сил на зимние квартиры к Акра Левке — столице карфагенской Испании, а сам остался в лагере руководить осадой. Внезапно к городу подошёл вождь союзного карфагенянам племени ориссов и напал на силы Гамилькара. Войска дрогнули, и, чтобы спасти жизни своих сыновей, Барка бросился в сторону от лагеря, увлекая за собой нападавших. Ганнибал и Гасдрубал успешно добрались до Акры Левки, а их отец погиб, утонув в бурных водах одной из иберийских рек. Так об этом событии писал античный историк Полибий: «Гамилькар… кончил жизнь смертью, достойною прежних его подвигов, именно: выстроившись к бою против многочисленнейшего и храбрейшего войска, Гамилькар в момент опасности обнаружил изумительную отвагу и расстался с жизнью как доблестный воин».
Военное искусство Гамилькара стало своего рода мостиком между реформами спартанца Ксантиппа, привнёсшего свежую кровь в военное дело республики, и военными свершениями Ганнибала. По мере возможности пуниец старался укоренить идею всё большего привлечения карфагенян в армию не только на командные должности, но и в качестве простых солдат. Традиционно жители города служили на флоте, но растущие потребности сухопутных сил требовали новых решений.
По результатам Первой Пунической и «Беспощадной» войн Карфаген оказался в принципиально новой для себя политической и стратегической реальности: город больше не был доминирующей силой в регионе, и даже «родные» ливийские земли оказались не столь надёжной базой для ведения войны. Кроме того, утрата Сицилии, а позже Корсики и Сардинии существенно сократила экономические возможности Карфагена и изменила расклад сил в римско-пунийском противостоянии. Отныне прямой путь в Италию для карфагенян был преграждён, а римляне, напротив, могли угрожать городу высадкой на африканском побережье, что уже случалось в истории Карфагена.
Именно Гамилькар нашёл выход из этого непростого положения и преобразил саму систему управления войсками, когда командующий был облечён фактически неограниченными полномочиями вести политику и войну по своему усмотрению. А вот участь продолжить борьбу с Римом выпала уже сыну Гамилькара Ганнибалу.