ИТОГИ ВОЙНЫ
IV
Война и финансы России
Накануне войны русский государственный бюджет сводился без дефицита. Более того: доходы превышали сумму расходов, так что в казначействе скоплялись свободные сотни миллионов рублей, которые должны были обеспечить финансовую мощь и непобедимость России, в случае войны с внешним врагом. Официальная и официозная русская пресса, а также почти вся французская печать (за исключением двух, трех социалистических газет), указывали на громадную золотую наличность нашего Государственного банка, на превышение государственных доходов над расходами, как на свидетельство превосходного состояния русских финансов. Особенно восторженные статья о наших финансах печатала известная французская газета «Matin», которая находила, что финансовая мощь России вполне соответствует ее экстраординарной военной силе и что поэтому Франция в союзе с таким колоссом, может смело вступить в бой с центральными державами, которые в будущей войне прежде всего ждет финансовое банкротство, не говоря уже о неизбежном военном разгроме. И действительно с внешней стороны по отчетам нашего государственного контроля, у нас в области финансов все обстояло прекрасно, как видно, например, из нижеследующих цифр.
Итак, остаток свободных средств, запасаемых про черный день в государственном казначействе, превышал к 1-му января 1914 г. Полмиллиарда рублей, сумму, которая по тем временам считалась колоссальной. Однако, стоило только наступить мировой войне, как сейчас же обнаружилось, что все наше государственное финансовое задние воздвигнуто на песке и что без усиленного увеличения налогов, без многочисленных внутренних и внешних займов, наконец без непрерывного выпуска бумажных денег, Россия не в состоянии покрыть и незначительной доли расходов на военные нужды. Уже за первое полугодие войны, существовавших казенных доходов не хватило на покрытие обыкновенных и военных расходов, так что создался дефицит, превышавший 2 миллиарда рублей.
В следующем 1915 г., военные расходы увеличивались с чрезвычайной быстротой и таким образом дефицит необычайно вырос.
Так росли военные расходы России в течение 1914−1916 гг. Само собой разумеется, что еще с большей быстротой возрастали наши военные расходы в 1917 г. По справке, опубликованной министерством финансов, в сентябре 1917 г., военные расходы России по 1 сентября 1917 г., т. е за 37 ½ месяцев войны, превысили 41 ⅓ миллиардов рублей. Это так называемые расходы от «военного бюджета». Расходы же по обыкновенному бюджету за это время равняются 13,8 миллиардам рублей.
Само собой разумеется, что так как годовые доходы России до войны не превышали 3−4 миллиардов рублей, и так как увеличение налогов не могло покрыть колоссальных расходов на войну, выражающихся в десятках миллиардов рублей, правительству ничего не оставалось, как прибегнуть для покрытия военных расходов главным образом, к двум источникам: 1) к внутренним и внешним займам и 2) к усиленному выпуску бумажных денег.
Иностранные займы были заключены на сумму 7 ½ миллиардов рублей. В действительности же поступило от заграничных займов чистой выручки около 51/2 миллиардов рублей. Таким образом эти займы могли покрыть лишь незначительную часть наших военных расходов.
Таким образом, общая сумма внутренних военных займов составляла 11 миллиардов, но в действительности чистая выручка дала более 10 миллиардов. Затем были выпускаемы особые займы на короткий срок. Так, например, было выпущено на 850 милл. руб. 4% билетов государственного казначейства (в 1914 и 1915 гг.) — так называемых серий. Наибольшее же количество краткосрочных займов было выпущено в виде 5% обязательств государственного казначейства, а именно на сумму 6.500 миллионов рублей по 1 июля 1916 года.
Все эти внутренние и внешние займы сильно увеличили нашу государственную задолженность. В своей объяснительной записке к росписи государственных доходов и расходов на 1916 г., министр финансов дал следующие данные о состоянии нашего государственного долга:
Итак, уже к концу 1915 г. По официальным данным наша государственная задолженность достигла почти 19 миллиардов рублей. К 1-му июля 1917 г. Наша государственная задолженность превысила уже 43,9 миллиардов рублей.
Мы не ошибемся, если определим государственную задолженность России к 1-му января 1918 г. Приблизительно в 60 миллиардов рублей. Что обозначает для русского народа эта цифра? Каково ее истинное значение с точки зрения тяжести, какой она ложится на плечи трудовых классов, беднейшего крестьянства и пролетариата? Численность населения России, без Польши и Курляндии, определяется по официальным данным приблизительно в 150 миллионов душ. Разделив цифру государственного долга России, 60 миллиардов, на цифру населения, получим цифру 400. Таким образом, при признании этого государственного долга, на душу населения в России пришлось бы более 400 рублей. Следовательно, в результате войны, отнявшей у народных масс столько жертв, искалечившей и отправившей на тот свет столько рабочих и крестьян, каждая рабочая или крестьянская семья в шесть человек оказывается награжденной долгом в 2,400 рублей.
Принимая во внимание, что военные займы последнего времени заключались номинально из 5−6 проц., а фактически из 7 проц., окажется, что каждая рабочая или крестьянская семья, состоящая из 6 душ, принуждена будет уплачивать в разных формах 170 рублей ежегодно только процентов по государственным долгам. Крестьянская или рабочая семья в 12 душ будет наделена в результате войны колоссальным долгом в 4,800 рублей и вынуждена будет платить ежегодно до 340 рублей одних процентов по государственным долгам. Ясно, что война взвалила непосильное финансовое бремя на плечи крестьян и рабочих, которым оставалось лишь бросить это бремя, чтобы спасти себя от гибели.
Ежегодная сумма, которую России пришлось бы уплачивать в качестве процентов по государственному долгу, образовавшемуся к 1 января 1918 г., равняется 4 миллиардам рублей. Эта сумма, более чем на ½ миллиарда руб., превышает цифру наших государственных доходов (3,452 миллиона) за последний год накануне войны (1913). Достаточно задуматься над этой цифрой, чтобы понять, что аннулирование наших государственных долгов отнюдь не является прихотью каких-нибудь утопистов, уступкой предвзятым теориям, а является мерой, диктуемой железной логикой положения. Впрочем, как мы доказывали в предшествующей статье, государственное банкротство в явной или скрытой форме — перспектива, от которой не уйти в результате нынешней войны и чудовищных расходов, вызванных ею, всем воюющим государствам, за исключением, может быть, Англии и С. Штатов, да и то лишь при условии, что война кончится скоро.
Прибавим, что это государственное банкротство, которое, несомненно, разорит сотни тысяч и даже миллионы мелких и средних рантье, не является самой страшной из катастроф, вызванных нынешней войной. Да и что значат эти материальные убытки, по сравнению с гибелью 25 миллионов погибших окончательно или искалеченных человеческих жизней, в которые обошлась, как мы доказали в предшествующих статьях, нынешняя война ослепленным народным массам, давшим повести себя, как баранов, на страшный убой, какого не видела еще история человечества с незапамятных времен? Ужасы эпохи Тамерлана или Чингисхана, Батыева нашествия, гуннских походов, о которых сохранилось страшное воспоминание в фразе: «где ступит гуннский конь, там и трава не растет», — ничто в сравнении с массовым избиением и истреблением человеческих жизней, пример которого являет нынешняя мировая война. И потому, если даже по-человечески и жаль тех рабочих, крестьян и мелких лавочников, приказчиков и других «маленьких людей», которые, благодаря государственному банкротству, в конце концов, потеряют все свои сбережения, накопленные тяжелым трудом, все же в этом тяжком ударе нельзя не видеть заслуженного урока исторической Немезиды, которая наказывает, таким образом, всех тех, кто сознательно или бессознательно содействовал продолжению войны и посылал своих братьев на убой под неприятельские пули и шрапнели в угоду господствующим классам. В этом отношении роковой финансовый финал той Панамы, какой явился беспрерывный выпуск новых и новых займов во время нынешней войны, вполне оправдывает подсказанный здравым смыслом образ действий тех тысяч французских крестьян, которые — как об этом писала с пеной у рта французская реакционная пресса, с «Эхо де Пари» во главе — отказывались по наущению де немецких агентов, подписываться на последние займы, дабы не содействовать затягиванию войны и убийству новых сотен тысяч французских крестьян и рабочих «в угоду попам, капиталистам и высшим чиновникам».
И остается только пожалеть, что примеру тысяч и тысяч французских крестьян не последовали десятки миллионов рабочих, крестьян, мелких лавочников