Почему Вторая мировая война была неизбежна?
Мы остановимся на пяти глобальных причинах. Главная из них — Версальский мирный договор, положивший конец Первой мировой войне и начало Второй. Многие называют его приговором к медленной смерти. Примерно так оно и было. Премьер-министр Франции Жорж Клемансо во время конференции так свирепствовал в отношении будущего Германии, что британскому коллеге Дэвиду Ллойд-Джорджу и американскому президенту Вудро Уилсону приходилось сдерживать его порывы. По сути, они помешали Клемансо разобрать Германию на запчасти, отбросив её ко временам начала 18-го века, то есть ещё до возвышения Пруссии. Немецкие земли тех времён историки иногда именуют «проходным двором Европы». Вот в такой «проходной двор» Клемансо и превратил бы Германию, если бы не сопротивление Ллойд-Джорджа и Уилсона.
Возможно, делать этого не стоило. Лучше растерзать на части и убить, чем искромсать и оставить умирать. У Германии отобрали Эльзас с Лотарингией, забрали Саар с запасами угля, отпаяли часть территории в пользу Чехословакии, Литвы, Бельгии, не говоря уже про Польшу, лишили армии, наложили бешеную контрибуцию, да ещё и посадили под суровый надзор. Условия мира были трудновыполнимыми, а малейшее отклонение от них приводило к оккупации новых территорий франко-бельгийскими силами. Всё это сказалось на внутриполитических процессах.
Чудовищные условия договора подорвали доверие общества к молодой Веймарской республике и демократии как таковой. В тех, кто свергал кайзера, стали видеть не спасителей от войны, а национал-предателей. Жёсткая репарация (за Первую мировую Германия рассчиталась только в 2010-м) заложила мину замедленного действия под экономику. Эту мину не обезвредили даже «Золотые 1920-е» — период, когда в экономике Германии ненадолго наступили светлые времена. Она мгновенно сдетонировала, едва начался Всемирный экономический кризис.
Добавим сюда и ещё один фактор. 40 лет существования Германской империи — период огромного духовного подъёма в германском обществе. Подъём этот был подогрет пропагандой, но в любом случае поражение в Первой мировой стало моральным разгромом. Реваншизм и идея тотального объединения всего, что говорит по-немецки, на этом фоне стали очень популярны. Взлёт популярности националистических идей можно отследить по выборам в рейхстаг начала 1930-х. В 1932-м они проходили дважды, и НСДАП с Гитлером в качестве главного идеолога имела устойчивый рейтинг от 33 до 37%. В марте того же года прошли выборы рейхспрезидента, на которых Гитлер дважды занял 2-е место примерно с тем же результатом.
Отвергнутые страны
После Первой мировой Германия оказалась вне закона, но она не была одинока. Россия, ставшая затем СССР, тоже попала в изоляцию, правда, нигде не закреплённую юридически. Советский Союз ушёл в неё отчасти добровольно, отчасти принудительно. И они с Германией нашли друг друга. Впервые это случилось в 1922-м, когда между тогда ещё РСФСР и Германией был подписан Рапалльский договор, суть которого сводилась к тому, что страны восстанавливают дипломатические отношения и отказываются от претензий друг к другу в связи с Первой мировой. Так получилось, что и для Советской России, и для Веймарской Германии это был вообще первый международный договор из тех, что не были подписаны с ножом у горла.
Там же, на Генуэзской конференции, страны заключили ещё и тайный договор о военном сотрудничестве, притом что Германия по части вооружённых сил была сильно ограничена Версальским соглашением. В итоге же Советская Россия получила доступ к технической базе рейхсвера, а Веймарская Германия начала подготовку своих лётчиков, танкистов и прочих военных специалистов на базе Красной армии. Самое главное, что этот секретный протокол явился полной неожиданностью для Великобритании и Франции, которые долго не могли понять, каким образом поставленная под контроль Германия начала наращивать мышцы. Важно, кстати, и третье обстоятельство. В числе отверженных вскоре оказалась и Италия — признанный победитель Первой мировой. В 1935-м Муссолини захватил Эфиопию, провозгласив Италию империей. Лига Наций осудила агрессию дуче, что привело к скорому сближению Муссолини с Гитлером.
Япония была ценным союзником Антанты в Первой мировой. Её поддержка позволила свести к минимуму войну на Тихом океане и ликвидировать находящиеся в этом регионе германские колонии. Беда в том, что при дележе добычи о Японии, мягко говоря, забыли (она получила порт Циндао и Шаньдунский полуостров, хотя рассчитывала на большее). Это, правда, только цветочки: в 1922-м Японии навязали совершенно невыгодный ей Вашингтонский договор. Речь в нём шла об ограничении морских вооружений. Но флоты были сокращены таким образом, чтобы Великобритания и США могли получить перевес над набиравшей мощь Японией. Косвенно соглашение исключало Страну Восходящего солнца ещё и из борьбы за экономическое господство в Китае. Именно этот договор и стал отправной точкой в повороте японской внешней политики. Теперь Япония видела своего главного врага именно в Соединённых Штатах, разрушивших её планы по установлению своего порядка в Азии и на Тихом океане.
Пассивность
Удивительным образом Великобритания, США и Франция прохлопали усиление «отверженных» и дали тем нарастить мышцы. Когда Германия, Италия и Япония начали откровенно пренебрегать своими обязательствами, саботируя договоры, Лондон с Парижем стали проводить политику умиротворения, оказавшуюся заведомо провальной. «Если между войной и унижением вы выбрали унижение, то получите и то, и другое», — предупреждал британское правительство, находившийся в оппозиции Черчилль, когда кабинет министров пошел на уступки Гитлеру. И ведь был прав.
Экономический кризис
Он ударил по США и Европе с такой силой, что счёт безработных увеличивался в геометрической прогрессии. А где безработица, там и агрессия.
Что можно было изменить?
Подавить в себе очевидную антипатию к «непонятному коммунизму». Последние два слова взяты в кавычки неслучайно. Они прозвучали из уст Эндрю Бонара Лоу — канцлера казначейства Великобритании. В 1922-м он ненадолго стал премьером, но фразу произнёс в 1918-м, когда в правительстве возник спор о том, как быть с Советской Россией. Многие настаивали на экспансии против страны, которая может стать потенциальной угрозой. Лоу возразил: «У нас нет денег на войну незнамо с чем». Он, напротив, предлагал иной подход к России. Не создавать условия для изоляции, а, вопреки идеологическим разногласиям, интегрировать её в мировое сообщество, навязав той борьбу экономик. Для начала пригласить к сотрудничеству в Лиге Наций.
Любопытно, что, став премьером, Лоу своему подходу резко изменил, но важно другое. Принятие его плана сделало бы бессмысленным подписание тайного протокола о военной помощи между РСФСР и Германией. И когда войной запахло всерьёз, а Лондон стал бояться союза СССР с Германией, английские газеты напомнили премьеру Чемберлену слова Лоу, которого к тому моменту уже 16 лет как не было на свете.
Ещё можно было найти общий язык с Японией. Можно было не сидеть сложа руки, когда Гитлер пришёл к власти. Не давать ему вторгаться в Австрию, не дарить ему Чехословакию. Вариантов было много, но сильные мира того начали действовать и включили разум с очень сильным опозданием.
Каким был бы мир?
Едва ли он был бы тихим и спокойным. Отсутствие глобальных войн человечеству обеспечили не ООН или Лига Наций, а самое разрушительное оружие всех времён — ядерное. Применение атомных бомб с гарантированным уничтожением всего живого — вот единственная причина, которая заставляет лидеров по-настоящему мощных стран решать спорные вопросы за столом переговоров, а не на боксёрском ринге. А к изобретению ядерного оружия человечество подтолкнула именно Вторая мировая, а также твёрдое ощущение того, что глобальный конфликт неизбежен. Это ощущение подстегнуло гонку вооружений.
В период между войнами ведущие страны планеты (да и не только ведущие) вооружались как бразильская полиция, которой предстоит рейд по фавелам Рио. И эту гонку ничто не могло остановить. Не случись глобального конфликта № 2, и по миру прокатилась бы серия локальных, но очень кровавых стычек. Германия vs Францией за уголь и Лотарингию, США с Великобританией vs Япония за Тихий океан и Китай. СССР vs Япония за Дальний Восток и Корею. Великобритания vs Италия за Африку. Германия vs Польша за объединение германских территорий, СССР vs Турция за проливы. Этот список можно продолжать, но очертаниями он сильно напоминает Вторую мировую. Глобального мирового конфликта, возможно, и удалось бы избежать, а просто войну было уже точно не остановить. Потому что и международная правовая система, и экономика, и общее настроение умов с каждым днём всё сильнее подталкивали человечество к новым кровавым разборкам.