Столетняя война: хроника событий
Столетняя война (пожалуй, самый известный военный конфликт Средних веков) на самом деле является целой чередой войн за обладание французской короной и территориями Французского королевства. Военные кампании сменялись перемириями, которые прерывались новыми войнами. Такая «новая» война началась в 1415 году, когда английский король Генрих V высадился в Нормандии, твёрдо решив вернуть земли, завоёванные его предшественниками, и вернуть французскую корону своему законному обладателю — самому себе.
Генрих V был вторым королём из династии Ланкастеров, младшей ветви Плантагенетов. Его отец Генрих IV сверг своего двоюродного брата Ричарда (сына победителя французов при Пуатье Эдуарда Чёрного Принца) и передал престол своему сыну Генриху, коронованному в 1413 году. Генриха Младшего целенаправленно готовили на «пост» монарха, он был соответствующе образован, при отце занимал командные и административные должности. От взора молодого наследника, разумеется, не мог укрыться вопрос взаимоотношений с Валуа и французским правительством. Генрих должен был стать новым Эдуардом III и довести его дело до конца. Хрупкое двадцатилетнее перемирие неизбежно должно было смениться новым витком войны.
Момент, надо сказать, был выбран весьма удачный: с 1407 года Франция фактически была разделена между арманьяками и бургиньонами, сторонниками Орлеанской и Бургундских ветвей дома Валуа. Противоборствующие партии боролись за влияние на безвольного короля Карла VI, не забывая резать друг друга и привлекать английских интервентов на свою службу. Партия, которая оказывалась слабее, неизменно пыталась изменить баланс сил в свою пользу с помощью англичан. В правление Генриха IV военные действия ограничивались грабительскими набегами англичан на приморские территории Франции, но у нового монарха были совсем другие планы.
Высадка в Нормандии
Вторжению на континент предшествовал целый дипломатический спектакль, разыгранный Генрихом V, нацеленный на то, чтобы представить будущую войну как борьбу с узурпаторами Валуа, а английского короля как освободителя для бедного французского крестьянства. Обеспечив нейтралитет Иоанна Бесстрашного, лидера бургиньонов, Генрих приступил непосредственно к военным действиям. 11 августа 1415 года с крупным войском он отплыл из Портсмута, затем высадился в устье Сены и осадил Арфлер — город, позволявший контролировать нижнюю Сену, а значит и подвоз продовольствия в Париж. Арманьяки и Карл VI совершенно не ожидали такого манёвра — обычно англичане высаживались в Кале или на полуострове Котантен (в районе современного Шербура).
Гарнизон Арфлера насчитывал 2000 человек, сам город не был специально укреплён и подготовлен к осаде. Защитники, узнав о том, что в ближайшее время помощи ожидать не приходится (королевская армия только собиралась), решили не испытывать судьбу и терпение осаждавших и капитулировали 23 сентября. Обустройство в новой крепости отнимало драгоценное время, а армию постигла страшная, но обычная в эти времена напасть: разразилась эпидемия.
Битва при Азенкуре: предпосылки
Генрих понял, что за несколько дней взять Париж ему не удастся, а зимовать в центре Франции в окружении врагов ему совсем не хотелось, поэтому от Арфлёра он вдоль побережья направился к Кале, разоряя всё на своём пути. Интересно, что осенью 1415 года Генрих шёл тем же путём, что и Эдуард III 70 лет назад. А в это время начала собираться французская армия. Генрих старался как можно скорее достичь Кале, чтобы не вступать в генеральное сражение — его армия истощилась и поредела (под Арфлёром высадились более 12 000 человек, а при Азенкуре Генрих не имел и 10 000), французы же только набирали силы — в действующую армию стекались воинские контингенты со всей страны, даже брат Иоанна Бесстрашного Антуан Брабантский живо откликнулся на призыв короля.
Но несмотря на всю поспешность, с которой двигался Генрих, всего в 50 км от Кале дорогу ему преградила французская армия под командованием маршала Жана Бусико и коннетабля Карла д’Альбре. Случилось это 24 октября 1415 года. Оба войска, измотанные форсированным маршем, разбили лагерь и заночевали на виду друг у друга, чтобы на следующий день сойтись в сражении.
Силы и планы сторон
Оценивая численность войск, сошедшихся в битве при Азенкуре, нужно очень осторожно относиться к сообщениям источников, ангажированных политическими противниками Карла VI и арманьяков. Современные исследователи приводят цифры в 9 200 англичан (1 600 латников тяжёлой кавалерии и 7 600 лучников) и 12 000 французов (из них более 8 000 тяжёлой кавалерии — рыцари, сержанты, конные слуги
Английские рыцари уже традиционно вступали в битву спешенными, чтобы поддержать в бою лучников, наносивших основной удар. Интересной особенностью французской тактики было то, что французские рыцари так же в основной массе спешились — лишь на флангах остались небольшие конные отряды, задачей которых было смести лучников в решающий момент. Как считается, это была попытка французского командования адаптировать английскую тактику к местным условиям, однако французам для этого решительно не хватало организации и дисциплины.
Бусико и д’Альбре планировали дать оборонительное сражение на английский манер: скомбинировать массу стрелков и спешенных рыцарей, дождаться, пока противник растратит силы в наступлении, и затем контратаковать. Генрих рассчитывал дать оборонительное сражение, расстрелять французских рыцарей с помощью превосходных английских длиннолучников, а затем контратаковать, повторив успех Эдуарда III при Креси. Для дополнительной устойчивости к кавалерийскому натиску каждому лучнику выдали специальные колья-рогатки, которые должны были защитить воина от смертоносной атаки массы рыцарской конницы.
Всю ночь на 25 октября шёл проливной дождь, так что земля на поле пшеницы, которое по совместительству стало полем боя, стала рыхлой и топкой. Два войска выстроились друг напротив друга на расстоянии двух полётов стрелы.
Французы построились тремя большими корпусами (баталиями), имея небольшое кавалерийское прикрытие на флангах и стрелков в тылу. Такое построение совершенно противоречило военной логике: спешивая рыцарей, французы отказывались от мощнейшего оружия и инициативы, а оставляя часть сил в седле, они распыляли силы. Расположение стрелков в тылу, а не перед фронтом или в массе рыцарей, где они могли быть использованы максимально эффективно, было вызвано моральными соображениями: чернь не имеет права сражаться бок о бок с благородными, тем более право начать бой должно принадлежать рыцарям, а не каким-то крестьянам. В реальности положение осложнялось ещё и тем, что французские баталии не представляли собой спаянного механизма. Каждый такой корпус был просто набором рыцарских отрядов того или иного сеньора-командира.
Англичане построились менее эшелонировано, однако английские лучники заняли позиции в лесах и двух деревнях, примыкавших к расположению английской армии. Таким образом, фронт англичан оказался даже шире французского.
Несколько часов оба войска стояли неподвижно. Время играло на французов, и, несмотря на весь боевой пыл рыцарей, жаждавших отомстить англичанам за все обиды, французская армия не начинала атаки. Англичане так же не рисковали переходить в наступление, ведь их тактика была исключительно оборонительной, а атаковать противника, имеющего численное превосходство, Генриху совсем не хотелось. Однако справедливо рассудив, что, чем позже начнётся сражение, тем выше вероятность, что к французам подтянутся подкрепления, английский король решил начать наступление первым.
Взошло солнце Азенкура!
Английские войска продвинулись на дистанцию эффективной стрельбы из луков (около 250 м), когда в атаку двинулась французская конница. Беспорядочная атака небольшой части французской армии не могла привести к успеху. Так описывает этот эпизод битвы очевидец: «Отряд…в составе восьмисот жандармов, которые должны были прорваться к английским лучникам, был уменьшен всемеро… Лошади остальных были настолько изранены стрелами, что, страдая от боли, они поскакали на подразделения [французского] авангарда и привели его в полный беспорядок». Тут же в атаку двинулась первая французская баталия, а за ней и вторая. По замыслу командующих оба корпуса должны были атаковать одновременно, но получилось так, что англичане истребляли баталии поочерёдно.
Французские рыцари шли, увязая в грязи, под градом стрел английских лучников: «Казалось, будто туча затмила небо; и стрел было настолько много, что казалось, будто густые колосья внезапно проросли из земли». Но, несмотря на это, французам удалось добраться до порядков англичан. Завязалась рукопашная схватка. Однако рыцари Карла VI были утомлены наступлением и в бою со свежими английскими силами и более проворными визави (многие лучники вовсе не имели защитного вооружения) не имели шансов. Наиболее горячий бой произошёл у знамени английского короля: 18 французских рыцарей поклялись убить или захватить в плен английского короля. Сметая всё на своём пути, они стальным кулаком продрались к Генриху и перебили многих его телохранителей, но были перебиты по одному в неравном бою. В этой схватке погиб один из лидеров арманьяков — герцог Алансонский.
Французская армия была обескровлена, страшные потери понёс командный состав армии, она потеряла управление. Началась бойня. И под занавес сражения на поле боя появился Антуан Брабантский с небольшим отрядом телохранителей — основные силы герцога были ещё в пути, а он без передышки проскакал почти 200 км, чтобы прибыть на поле боя. С кличем «Брабант! Брабант!» горстка смельчаков бросилась в самоубийственную атаку. Они были мгновенно изрублены, а Антуан Брабантский взят в плен и умерщвлён. На поле боя остался цвет французского рыцарства — почти 2 тыс. дворян, вельмож и придворных. Когда в тылу у англичан вдруг замаячил французский отряд (как оказалось, небольшой отряд хозяина замка Азенкур), Генрих отдал безжалостный приказ: убить всех пленных, после чего за ним закрепилось прозвище «Горлорез».
Победа совершенно очевидно осталась за англичанами, Генрих вернулся на остров, где справил триумф, а на следующий год вернулся, чтобы покорить Францию. Дошло до того, что он был официально объявлен наследником короля Карла VI (с этим, правда, был искренне не согласен дофин Карл), а дочь Карла была выдана за Генриха. В какой-то момент англичане сумели установить контроль над половиной территории Франции (включая Париж)! Однако вскоре разразилась война с дофином Карлом, во время которой Генрих умер, а в 1429 году англичане имели неосторожность осадить Орлеан — последний оплот французской государственности. Но это уже совсем другая история.