Первая часть доступна по ссылке.
Главнокомандующим остатками шведской армии назначают сначала Карла Густава Крейца, но после протеста генерала Адама Левенгаупта, назначают уже его. А Крейцу предписывают быть его первым помощником и совместно с генералом оповестить армию о новых приказах. Солдаты должны были сжечь весь обоз, который у них остался, скинуть и уничтожить с себя как можно больше вещей, чтобы нести с собой только провиант и жалованье, и прорываться с таким грузом к селу Кишенки и переправляться через Воркслу, чтобы уйти в Крым.
Карл Густав Крейц
Майоры созваны, приказы расходятся по армии: уничтожить все свои вещи, быть готовыми к рассвету выступить в поход, поделить оставшийся провиант и строгий наказ не пытаться самостоятельно пересечь Днепр.
Реакция на эти приказы была разной. Около трети армии, в основном старые проверенные полки, следовали ему бесприкословно и сделали своё дело в течение нескольких часов. Но большая часть отказалась испольнять эти приказы и попросту проигнорировали их. Обозы были не тронуты, плоты строиться не перестали.
Этому отчасти поспособстовало ещё и то, что почти 300 всадников лейб-драгунского полка получили разрешение переправиться на другой берег и всю ночь, вместе с королевской свитой, выбранной для сопровождения Карла XII, помогали переправлять вещи и людей. Действительно, только передав управление армией двум генералам, король смог сосредоточиться на организации собственной переправы и спасения. Всю ночь его люди гребли то к одному берегу, то к другому, пытаясь увести как можно больше вещей и людей.
Карл XII
Видя всё это, и солдаты и офицеры не теряли надежд переправиться. Они тонули, гибли, но даже зная, что шанс мал, всё равно входили в воды Днепра. К раннему утру на левый берег Днепра переплыло почти 3000 человек, включая мазеповских казаков. Солдаты проследили за конвоем короля и проследовали за ним. Их никто не прогонял и не заставлял вернуться в армию, по общему молчаливому уговору они присоединились к походу в турецкий Очаков.
Солнце только начинало вставать, но Крейнц и Левенгаупт уже были на ногах. Придя в себя после небольшого сна и отдыха, они отправились к армии, чтобы проверить, как выполнились приказы. Подойдя к краю плато, они увидели, что большая часть армии до сих пор пытается переправиться через реку. Сотни и тысячи людей смешались в долине между Тахтаевкой и Переволочной. Офицеры не препятствовали, а сами участвовали в этой безумной суматохе.
Ни еды, ни жалованья выдано за ночь не было. Высший командный состав просто спал в своих палатках или же под деревьями рядом с рекой и даже не мыслил что-либо сделать с разладом в войске. Кое-как растолкав сонных генералов, Крейнц устроил им взбучку и приказал строить армию в маршевые колонны для перехода в Кишенки. Но разговор с ними был прерван появившимся словно из ниоткуда ротмистром со срочной новостью — русские казаки атаковали аванпосты на левом фланге. Крейнц лично отправился к месту боя и с помощью нескольких отрядов смог отогнать казаков.
Приняв в свой, уже разведывательный, отряд несколько рот драгун Мейерфельта, Крейнц смог со своими людьми поднятся на холм и осмотреть обстановку. Русские догнали шведскую армию и готовились к бою.
Русская армия образца Петровского времени
На плато, в удалении, стояли почти 9000 солдат противника. Они были выстроены в небольшой полумесяц, обращённый внутренней частью к шведам. В самом центре расположились элитные гвардейцы Семёновского полка. Их смогли доставить сюда простым, но действенным способом - посадили по 2 человека на лошадь. По бокам от пехоты готовились к атаке 10 полков драгун. Артиллерия у русских тоже была, хоть и немного. Несколько 3-фунтовых пушек от Семёновского полка, и несколько 2-фунтовых пушек принадлежащих драгунам. По самым краям войска было множество отрядов иррегулярной конницы, постоянно совершающих набеги на разрозненных шведов и приносящих больше сумятицы, чем серьёзного урона. Основная часть русского войска в бой пока не вступала и лишь медленно продвигалась к шведам.
Слух о подходящих русских ужаснул и без того до смерти уставших и запуганных шведских воинов. Они принялись что есть силы строить плоты, лодки. Многие, позабыв обо всём, попросту кидались в воду и обессилено уходили на дно Днепра, в тщетной попытке переплыть его. Через несколько десятков минут, Петровские казаки ворвались на левый фланг шведов и проникли в долину у реки.
И казаки, и шведы были поражены. Первые — беспорядком и разладом в войске противника, а вторые тем, что враги уже стоят подле тебя. Казачьи отряды принялись рубить безоружных шведов и толкать их в реку, не давая вернуться на берег. Шведские солдаты, видя, что спасти имущество уже точно не получится, принимаются жечь обозы и всё, что не умещалось в их плечевые походные мешки. Над долиной начинают подниматься чёрные столбы дыма.
У разбитой «свейской» армии ещё был небольшой шанс на спасение — срочно выходить в сторону Кишенки. Но из-за неразберихи в командовании, и этот шанс был потерян. Левенгаупт, видя, что русские боевые порядки уже совсем близко, отдаёт приказ маршевым колоннам, так долго собиравшим своих солдат по крупицам, разворачиваются фронтом к русским отрядам.
Карта расположения шведских и русских войск
А — Шведские войска
Б — Русские войска
В — Резерв русских войск
1. Здесь шведские солдаты пытаются пересечь Днепр
2. Король со свитой переправляется в ночь на 1 июля в этом месте.
3. В этом месте казаки, верные Петру утром 1 июля атакую шведские аванпосты.
4. Расположение шведских войск днём 1 июля 1709 года.
Стремясь выиграть время, чтобы подготовить армию к последнему бою или прорыву, Левенгаупт отправляет к русским парламентёра. Им становится прусский военный атташе фон Зильтман. В помощники ему дают шведского барабанщика, а сам барон отправляется в стан противника совсем не на легке, а захватив с собой весь свой скраб. Русские, узнав, кто и зачем к ним пожаловал, фон Зильтмана провожают к Меньшикову. Но тот лишь повторяет сказанные ему Петром I слова: «Шведские войска должны или сражаться, или капитулировать». Барабанщика с новыми сведениями отправляют обратно, а прусский атташе остаётся у русских.
Меньшиков
Сравнение противоборствующих армий в этот момент играло явно не в пользу шведов. Их армия хоть и превосходила численно русскую, у шведов было около 12000 человек против 9000 русских, но она была совершенно дезорганизованна. Почти половина солдат и офицеров до сих пор пытались соорудить плоты и лодки на берегу Днепра, вместо того, чтобы вернуться под знамёна полков. Русские же были уставшими после трёхдневного преследования, но их моральный дух, витавший сейчас где-то в небесах после победы под Полтавой, значительно превосходил шведский. Солдаты, денщики, слуги, офицеры шведской армии сбивались в небольшие кучи по 5−15 человек и перебегали к русским. Добровольная сдача в плен сейчас была для них лучше, чем неизвестность.
Левенгаупт решает повторно отправить парламентёра, на этот раз им становится сам Крейц с несколькими офицерами. По прибытию, их так же провожают к Меньшикову. Крейц пытается убедить русское командование, что «они не с детьми дело имеют», однако, это не сильно впечатляет Меньшикова. Он только лишь решается добавить к капитуляции одно условие: солдатам, офицерам и высшему командному составу разрешается оставить при себе всё имущество. С новыми новостями офицеры поворачивают к своей армии. Крейц, как и фон Зильтман, остаётся в расположении русских войск.
Теперь единственным, кто в состоянии принять решение в шведской армии, остаётся один Левенгаупт. Он, однако, понимает, что прорываться нет смысла — своими приказами он лишь погубит сотни и тысячи людей в бессмысленном бою. И теперь для него стоит ещё более серьёзная задача: сделать так, чтобы ответственность за капитуляцию была не только на нём одном.
Для этого он около 10 утра созывает всех офицеров и спрашивает их мнение насчёт сложившейся ситуации. Шведы же оказывается не такими простыми и отвечают на вопрос «Что делать: сражаться или капитулировать?» уклончиво. Хоть генералитет и не хотел прорываться, они понимали, к чему клонит Левенгаупт и никак не показывали, что готовы принять решение о сдаче.
Тогда Адам Левенгаупт идёт на уловку — требует от офицеров, чтобы они опросили солдат «готовы те сражаться или преобладает желание сдаться». Это был один из первых случаев в истории шведской армии, когда простых солдат спросили, чего они хотят. «Обычно нам просто говорили: вперёд! И мы атаковали» — бродила фраза среди солдат. Офицеры же скептически отнеслись к такой инициативе и были уверены — солдаты точно выскажут желание сражаться, а как только прозвучат первые выстрелы, сбегут. Опрос солдат ни к чему не привёл, и тогда Левенгаупт ещё раз отправил офицеров к солдатам, теперь же последние должны были проголосовать. Но мнения опять разделились и большинства ни у одной стороны не было.
Кто-то выступал за сдачу, считая, что даже если они будут сражаться и победят, то попросту не смогут далеко уйти. Кто-то же хотел биться «до последней капли крови», так как опасался, что обращаться в плену с ними будут ужаснее некуда, и лучше полечь в славной битве, чем сдаваться на милость победителя.
Но со временем всё больше голосов склонялось к капитуляции. Кавалеристы не хотели идти в атаку на пехоту противника, а иначе просто не могли — большая часть шведских пехотинцев погибла под Полтавой. А пехота не хотела идти на врага в таком меньшинстве.
Ординарец Меньшикова прибыл в расположение шведской армии чтобы сообщить: решение нужно немедленно. Но увидя, что весь генералитет собрался в одной палатке и обсуждает свою дальнейшую судьбу, согласился дать ещё немного времени.
Левенгаупт попросил всех высказать своё окончательное решение. Командир Уппландского драгунского полка сказал, что его кавалерия готова сражаться, однако у них нет ни пуль, ни ядер, ни пороха. Командиры лейб-драгун и лейб-гвардии сообщили, что их полки к сражению готовы и более того, сражаться хотят. Драгуны Мейерфельта и Смоландского кавалерийского полка так же высказались за сражение. Пехотные же офицеры в полном составе высказались за капитуляцию. Оставшиеся кавалерийские полки не говорили ничего конкретного, но настроены было крайне пессиместично.
Шведские драгуны времён Карла XII
Подсчитав голоса, Левенгаупт выдохнул. Большая часть офицеров высказалась за сдачу. Разделив таким образом ответственность, он с почти чистой совестью смог отправить к Меньшикову гонца с сообщением о сдаче.
В 11 часов утра с русской стороны пришёл ответ, подписанная лично Меньшиковым бумага с условиями сдачи. Она содержала 6 пунктов.
1. Шведское войско под командованием генерала Адама Левенгаупта, а так же другие люди в его подчинении сдаются в плен Его Царскому Величеству.
2. Все рядовые должны были сложить оружие и стать военнопленными с возможностью своего обмена или выкупа. Личные вещи позволялось оставить себе.
3. Все шведские офицеры могли сохранить вещи, обозное имущество и коней. По заключению мира им обещалось полная свобода и пропуск домой.
4. Вся артиллерия, боеприпасы, знамена, штандарты, музыка и казна целиком переходят под контроль Царя.
5. Шведская армия обязана выдать Царю всех запорожских казаков-перебежчиков.
6. Офицеры могли сохранить за собой всю прислугу и служителей, которые могли так же как их патроны взять с собой все вещи.
Весть о капитуляции позволила солдатам, наконец перестать боятся и прятаться. Они выходили из кустов и укромных мест, возвращались с берега Днепра и присоединялись к своим полкам, вставая под родные знамёна. Но не у всех была такая реакция — кто-то в отчаянье принялся расхватывать чужое имущество и пытаться ограбить собственные обозы. Только с помощью стрельбы и офицеров всех удалось утихомирить. Русская армия начала движение к шведам. И только в этот момент генералитет вспомнил, что все архивные обозы просто стоят в стороне и даже не охраняются. Бросившись к ним, их начали тут же сжигать. Никто не хотел, чтобы документы и приказы попали в руки к русским.
Одной из последних проблем шведского командования была так и не розданная казна. Зная, что рядовым в плену придётся туго, офицеры мешками тащили деньги из казначейского обоза и старались раздать как можно больше риксдалеров.
Адам Левенгаупт
Пленным шведским солдатам пришлось наблюдать ещё за одной ужасной трагедией этого дня — как десятки запорожских казаков, вместе с женщинами и детьми, сгоняются в одну кучу и там расстреливаются и рубятся палашами. Пятый пункт договора предавал всех перебежщиков, которым Карл XII обещал защиту. В огромных степях вокруг Полтавы можно было позже найти десятки растерзанных тел, убитых самыми разными способами: колесованием, загоном в яму с пиками и посадкой на кол. Такая же судьба была и у всех русских, пойманных на дезертирстве.
А человек, сдавший огромную армию в 20000 человек, включая солдат и слуг, в это же время спокойно обедал вместе с Меньшиковым в генеральской палатке.
Комментарии