Борис Романов — о Февральской революции

В 1983 году за рубежом было опубликовано признание главного либерального идеолога Февральской революции, министра первого состава Временного правительства Павла Николаевича Милюкова, которое он сделал в узком кругу единомышленников после своей отставки, в мае 1917 года [Журнал «Вече», Мюнхен, № 11, 1983 ], и затем изложил в одном из писем вскоре после Октябрьского переворота [Из письма Милюкова бывшему члену Совета монархических съездов Иосифу Васильевичу Ревенко, конец декабря 1917-начало января 1918 (Дело «Каморры народной расправы». Т.3, конверт с изъятыми у И. В. Ревенко письмами. Архив ФСК. Санкт-Петербург). Печатается по книге: Коняев Н. М. Гибель красных Моисеев. Начало террора. 1918 год. М.: Вече, 2004.]:

«Вы знаете, что твёрдое решение воспользоваться войной для производства переворота было принято нами вскоре после начала войны, вы знаете также, что наша армия должна была перейти в наступление (весной 1917 года), результаты коего в корне прекратили бы всякие намёки на недовольство и вызвали бы в стране взрыв патриотизма и ликования. Вы понимаете теперь, почему я в последнюю минуту колебался дать своё согласие на производство переворота, понимаете также, каково должно быть моё внутреннее состояние в настоящее время. История проклянёт вождей так называемых пролетариев, но проклянёт и нас, вызвавших бурю».

Однако, как считают некоторые современные историки [Катков Г. М. Февральская революция. Гл. 1,8] [Яковцев Я. В. Что такое коррупция? // «Тайны». — 2010.] [Воронин В. Е. Земство в годы Первой мировой войны и революции 1917 года.] (и я согласен с ними), эти планы переворота так и остались бы планами, если бы летом 1916 года русская контрразведка не выявила огромную коррупцию в возглавляемых двумя видными либералами (Львовым и Гучковым) организациях (Земгор и Военно-промышленные комитеты).

Напомню, что Земгор и Военно-промышленные комитеты были созданы в мае-июле 1915 года на основе частно-государственного партнёрства как посреднические организации для распределения заказов для снабжения армии и флота в частном производстве, — как по обмундированию, снабжению, постройке госпиталей и санитарных поездов, и военного снаряжения — как в мелком и кустарном производстве (Земгор), так и в частном крупном и среднем производстве (Военно-промышленные комитеты).

Далее цитирую упомянутую выше книгу историка В. Воронина:

«Летом 1916 года правая печать (газета «Русское слово» и др.), поддерживавшая правительство, развернула против либерально настроенных лидеров Земгора мощную политическую кампанию. Земгор обвинялся в растрате 500 млн руб., выданных ему казной, а также в финансовой поддержке революционных организаций и произвольном освобождении разных лиц от военной службы. Правые деятели видели в деятельности Земгора попытку создания параллельного правительства».

Подобные обвинения высказывались и в адрес военно-промышленных комитетов. Председатель Совета министров Борис Владимирович Штюрмер намеревался даже распустить Земгор. Некоторые исследователи считают, что хотя А. Гучков и Г. Львов и готовили в своих организациях дворцовый переворот, но были лично невиновны в коррупции и даже пытались бороться с ней. Так или иначе, но обвинения против Земгора и ВПК были настолько серьёзны, что грозили их руководству (и лично Львову и Гучкову) возбуждением судебных дел и тюрьмой — не позже апреля 1917 года, когда планировалось общее (вместе с союзниками по Антанте) наступление на всех фронтах. Можно было не сомневаться, что в условиях долгожданного наступления и нового всплеска патриотизма судебные процессы против коррупционеров были бы горячо поддержаны широкой общественностью.

Такие мрачные для Георгия Львова и Александра Гучкова перспективы заставили их с осени 1916 года активно выступить против премьера Б. Штюрмера (под предлогом его немецкого происхождения) и ускорить и конкретизировать планы дворцового переворота. С осени 1916 года активизировалась также тесно связанная с Земгором и ВПК думская оппозиция («Прогрессивный блок»), а также так называемая «великокняжеская фронда», в которую входили многие либерально настроенные великие князья из ближайшего окружения Царской семьи. Именно с осени 1916 года началась также жестокая травля либеральными СМИ Распутина и распространение наглой клеветы о «про-немецких» настроениях императрицы Александры Фёдоровны. Эти ложь и клевета многократно усиливались в экстремистских листовках эсеров и большевиков на фронтах и в запасных частях в тылу, прежде всего в Петрограде. Кстати, Б. Штюрмер предпринимал попытки вывести ненадёжные запасные полки из Петрограда, но эти услия блокировались руководством Северо-западного фронта (генералами Рузским и Гурко).

10 ноября 1916 года оппозиция добилась отставки Штюрмера, 16 декабря был убит Григорий Распутин.

Цитирую далее по статье Википедии «Февральская революция» (написанной с моим участием), с некоторыми дополнениями:

<<Александр Гучков рассказывал в эмиграции [А.И. Гучков рассказывает… — «Вопросы истории», 1991, 37\8, стр. 205−206], что осенью 1916 года «родился замысел о дворцовом перевороте, в результате которого государь был бы вынужден подписать отречение с передачей престола законному наследнику. В этих пределах план очень быстро сложился. К этой группе двух инициаторов (А. Гучков и Н. Некрасов) присоединился по соглашению с Некрасовым М. Терещенко (оба — видные масоны) и таким образом образовалась та группа, которая взяла на себя выполнение этого плана… примкнул к нашему кружку и князь Вяземский» [А.И. Гучков рассказывает… — «Вопросы истории», 1991, 37\8, стр. 205−206]. Осенью 1916 года Гучков через свои связи в Военно-промышленных комитетах вовлёк в заговор двух-трёх командующих фронтами (во главе с Н. В. Рузским) и нескольких чиновников Департамента ж/д в Петрограде, а в последние дни перед Февральской революцией, как утверждается некоторыми исследователями, и начальника штаба Верховного главнокомандующего генерала М. В. Алексеева [Кобылин В. С. Анатомия измены. Истоки антимонархического заговора. — СПб, 2005. ].

В январе 1917 года Георгий Львов ездил на Кавказ к великому князю Николаю Николаевичу (командующему Кавказским фронтом) с предложением поддержать заговор против Николая II и сменить его на троне (или стать во главе армии). Великий князь в то время не поддержал этот заговор, но ничего не сообщил о нём своему главнокомандующему… 9 февраля 1917 года в кабинете председателя IV Государственной думы М. В. Родзянко состоялось совещание лидеров оппозиционных думских фракций. Присутствовали также приглашённые на него генерал Н. Рузский и полковник А. Крымов. Переворот, согласно сделанным здесь намёткам, должен был произойти не позже апреля 1917 года (на апрель было запланировано согласованное с союзниками по Антанте наступление, которое неизбежно вызвало бы подъём патриотизма и сделало бы переворот невозможным). План заговорщиков был прост (и воплотился в жизнь 1 марта): во время очередной поездки государя в Ставку в Могилёв постараться задержать царский поезд (эта задача возлагалась на командующего Северным фронтом Н. Рузского) и, арестовав царя, заставить его отречься от престола [Старцев В. И. Русское политическое масонство начала XX века. СПб, 1996. — С. 150. ] По данным С. П. Мельгунова, в феврале 1917 г. с Родзянко встречался также и генерал Алексеев [На путях к дворцовому перевороту. (Заговоры перед революцией 1917 г.). — Париж, 1931 ]. >>