9 августа 1942 года в блокадном Ленинграде произошло событие, которое казалось совершенно невозможным в осаждённом городе — исполнение Седьмой симфонии Дмитрия Шостаковича. И написание партитуры, и работа оркестра были подвигом. Несмотря на опасность бомбёжек и авиаударов, в Большом зале филармонии в день премьеры были включены все люстры. Музыканты и слушатели сделали этот концерт манифестом духа Ленинграда. Музыка возвещала о сопротивлении, в тяжелейший момент истории она объединяла и воодушевляла людей, причём не только в самом Ленинграде, но и по всему Советскому Союзу.
«Знаменитая ленинградка»
Шостакович начал работать над симфонией в июле 1941 года. Первые месяцы Великой Отечественной войны композитор находился в Ленинграде. «Я никогда не сочинял так быстро, как сейчас», — говорил музыкант. Работать ему удавалось урывками — вместе с другими ленинградцами Дмитрий Дмитриевич участвовал в обороне города: строил противотанковые укрепления, был бойцом противопожарной команды, по ночам дежурил на чердаках и крышах домов, тушил зажигательные бомбы.
До октября, когда музыкант вместе с двумя малолетними детьми был эвакуирован в Куйбышев, были написаны первые три части симфонии. Во время работы над второй частью вокруг Ленинграда замкнулось кольцо блокады. Финал был завершён в декабре в Куйбышеве. Там же 5 марта 1942 года оркестр Большого театра под управлением Самуила Самосуда исполнил Седьмую симфонию впервые. 29 марта симфонию услышали вживую москвичи.
Следующее исполнение состоялось в Новосибирске. С симфонией выступил заслуженный коллектив республики под управлением Евгения Мравинского. «Ленинградку» (так музыкальное произведение окрестила Анна Ахматова) начали исполнять за рубежом — в июне состоялась премьера в Великобритании, в июле — в США.
Тем временем Шостакович ждал, когда же удастся исполнить симфонию в Ленинграде. Его слова об этом были напечатаны ещё в феврале 1942-го в газете «Известия»: «Моя мечта, чтобы Седьмая симфония в недалёком будущем была исполнена в Ленинграде, в родном моём городе, который вдохновил меня на её создание».
И мечта стала явью. 9 августа 1942 года — в день, ранее объявленный немецким командованием датой вступления в Ленинград, — под управлением Карла Элиасберга в Большом зале филармонии состоялась ленинградская премьера Седьмой симфонии. Концерт прошёл, по словам дирижёра, «при совершенно переполненном зале», транслировался по радио. «Перед концертом… наверху установили прожекторы, чтобы согреть сцену, чтоб воздух был потеплее. Когда же мы вышли к своим пультам, прожекторы погасили. Едва показался Карл Ильич, раздались оглушительные аплодисменты, весь зал встал, чтобы его приветствовать… И когда мы отыграли, нам аплодировали тоже стоя… Откуда-то вдруг появилась девочка с букетиком живых цветов. Это было настолько удивительно!.. За кулисами все бросились обниматься друг с другом, целоваться. Это был великий праздник. Всё-таки мы сотворили чудо. Вот так наша жизнь и стала продолжаться. Мы воскресли», — вспоминала участница премьеры Ксения Матус.
80 минут, пока звучала музыка, орудия врага безмолвствовали: артиллеристы, защищавшие город, получили приказ командующего Ленинградским фронтом Л. А. Говорова во что бы то ни стало подавлять огонь немецких орудий. Операция огневого подавления вражеских батарей называлась «Шквал». Во время исполнения симфония транслировалась по радио, а также по громкоговорителям городской сети. Её слышали не только жители города, но и осаждавшие Ленинград немецкие войска.
«Произошло небывалое, не значащееся ни в истории войн, ни в истории искусства, — «дуэт» симфонического оркестра и артиллерийской симфонии. Грозные контрбатарейные орудия прикрывали собой не менее грозное оружие — музыку Шостаковича. Ни один снаряд не упал на Площадь Искусств, но зато на головы врага из радиоприемников, репродукторов потрясающим всепобеждающим потоком обрушилась лавина звуков, доказав, что дух — первичен. Это были первые залпы по Рейхстагу!», — писал Евгений Линд о дне блокадной премьеры.
Много позже, двое туристов из ГДР, разыскавшие Элиасберга, признались ему: «Тогда, 9 августа 1942 года, мы поняли, что проиграем войну. Мы ощутили вашу силу, способную преодолеть голод, страх и даже смерть».
Главным «действующим лицом» концерта стал Большой симфонический оркестр Ленинградского радиокомитета — так назывался в годы войны нынешний Академический симфонический оркестр Петербургской филармонии. Именно на его долю выпала честь первым сыграть в Ленинграде Седьмую симфонию Шостаковича. Для исполнения симфонии требовался расширенный состав — к коллективу прикомандировали фронтовых музыкантов. В августе 1942 года оркестр исполнил симфонию 6 раз, четырежды — в Большом зале филармонии.
«Партитура памяти»
В 2022 году исполняется 80 лет со дня исполнения в Ленинграде Седьмой симфонии. В честь этого события по инициативе Юлии Кантор, д. и. н., заместителя директора — главного научного сотрудника СПбИИ РАН, был запущен историко-музыкальный проект «Партитура памяти».
Он имеет трёхчастную «композицию», которая включает конференцию, мемориальную выставку и — как ключевое событие — концерт Академического симфонического оркестра филармонии — бывшего Большого симфонического оркестра Ленинградского радиокомитета в Большом зале филармонии 9 августа 2022 г.
При подготовке проекта были сделаны уникальные находки. В частности, были обнаружены письма Жавдета Айдарова — музыканта, исполнившего 9 августа 1942 года партию ударных. Эти письма позволяют погрузиться в события военных лет и почувствовать трагедию города. Письма были адресованы родителям Айдарова, находившимся в эвакуации, и 80 лет хранились в его семье. Впервые эти уникальные артефакты были представлены на пресс-конференции 21 июня. Широкая публика сможет познакомиться с ними на выставке, которая откроется 9 августа в Бетховеновском фойе.
Помимо писем гостей выставки ждут и другие открытия. Одной из реликвий стала партитура Седьмой симфонии. Ещё один раритет — «блокадная книга» Филармонии — тетрадь с полным перечнем концертов, данных оркестром Элиасберга в период блокады. Ранее неизвестные документы, рассказывающие о деталях подготовки Седьмой симфонии за рубежом, реакцию политической и культурной элиты (в частности, телеграммы Чарли Чаплина, Поля Робсона, Иегуди Менухина и др.) дают возможность оценить мировой резонанс, произведённый этим сочинением. Фотографии, афиши, программки, документы личного происхождения воссоздают единую, полифоничную картину звучания Седьмой симфонии в гуманитарном пространстве России, других союзных республик, а также в странах-союзницах СССР по антигитлеровской коалиции в 1942 году.
Среди уникальных мемориальных вещей также фрак и тромбон В. И. Юдина, участника блокадной премьеры Ленинградской симфонии. В центре внимания — коллекция артефактов, принадлежавших К. И. Элиасбергу: его дирижёрская палочка, трудовая книжка, пюпитр и камертон, ставший своеобразной метафорой всей экспозиции как символ безупречной чистоты нравственного начала и столь же безупречной музыкальности.
Экспозиция даст представление о том, на каком драматическом фоне свершался повседневный подвиг ленинградской интеллигенции. Будет «реконструировано» историко-информационное пространство бытования уникального явления, каким стала Ленинградская симфония в отечественном и мировом культурном ландшафте.
Также в рамках проекта начата работа над научно-публицистической монографией о Седьмой симфонии в культурной памяти поколений. Автором книги, основой которой станут уникальные документы, по приглашению руководства филармонии, станет куратор проекта «Партитура памяти» Юлия Кантор.
Финальным событием проекта станет концерт Академического симфонического оркестра филармонии в Большом зале с прямой трансляцией исполнения Седьмой симфонии в интернете и на радио — дань памяти подвигу ленинградской творческой интеллигенции, сквозь голод, холод и бомбардировки донёсшей миру несокрушимую силу искусства.