Среди раритетов выставки «Страницы истории. К 100-летию Музея керамики» в Кусково выделяется жемчужина этого музейного собрания — «Египетский сервиз» знаменитой Севрской фарфоровой мануфактуры. Вдохновлённый восточной авантюрой Наполеона, в летопись декоративно-прикладного искусства этот грандиозный симбиоз архитектурной миниатюры и посудных форм вошёл как вершина стиля ампир в фарфоре. В России сервиз оказался в начале XIX в. как свидетельство недолгого периода дружбы Александра I и Бонапарта. История фарфорового шедевра — в материале «Мосгортура».
По следам Александра Македонского
После триумфа Итальянской кампании 1796−1797 гг., которая принудила к миру Австрию, подвиги Наполеона гремели по всей Европе, и Директория (прим. — правительство Республики с 26 октября 1795 г. по 9 ноября 1799 г.) меньше всего хотела видеть в Париже стремительно набирающего политический вес 29-летнего генерала.
В состоянии войны с Францией оставалась Великобритания, победа над которой была недостижима без высадки десанта на Британские острова. На масштабную переброску войск с континента французы не решились даже несмотря на вспыхнувшее весной антианглийское восстание в Ирландии.
«Какие бы усилия мы ни делали, нам всё-таки и через много лет не удастся приобрести господство на морях, — сетовал Наполеон в письме Директории 23 февраля 1798 г. — Высадка же десанта в Англии, без обеспечения обладания морем, была бы операцией самой смелой и самой трудной из всех когда-либо предпринимавшихся».
Используя угрозу вторжения в Британию как прикрытие, в мае 1798 г. великий корсиканец направил свою армию не на север, а на юг — в Египет. В случае успеха эта экспедиция могла стать началом колониальной экспансии Франции — деяния, сопоставимого с завоеваниями Александра Македонского — конечным пунктом которой Наполеон видел Британскую Индию.
Экспедиция готовилась в таком секрете, что 50 тысяч моряков и солдат впервые узнали о конечной цели путешествия чуть ли не в виду Александрии. Когда весть об отплытии французского конвоя достигла англичан, те бросили на поиски средиземноморскую эскадру контр-адмирала Горацио Нельсона. Пару раз корабли неприятелей разминулись просто чудом, и не случись этого — история Европы в XIX в. пошла бы по иному сценарию. Во всяком случае, стоило Нельсону в первых числах августа наконец обнаружить французский флот на рейде Абукира, он наголову разбил противника в битве за Нил. Но к тому моменту на суше Наполеон уже взял Александрию с Каиром и разгромил мамлюков в битве у пирамид.
Научная группа Наполеона
Словно подражая Александру Великому, Бонапарт отправился в страну фараонов с отрядом людей науки и искусства. Их было более 150 — историки и художники, натуралисты и картографы, физики и химики, математики и астрономы. Средний возраст не превышал 25 лет, но среди молодёжи были и такие имена как химик Клод Луи Бертолле, математики Гаспар Монж и Жан-Батист Фурье. Главным итогом работы этих «египтян», как они сами себя называли впоследствии, стала монументальная энциклопедия «Описание Египта», тома которой выходили на протяжении 19 лет, начиная с 1809 г.
Вклад этих учёных в науку не подвергается сомнению, но их куда чаще вспоминают в контексте исторического анекдота — пресловутого приказа «Солдаты — стройся в каре! Ослов и учёных — в середину!», якобы отданного кем-то из офицеров при нападении врага.
Важнейшей находкой французов стал Розеттский камень с двумя вариантами древнеегипетского письма, иероглифического и демотического, которые дублировались текстом на древнегреческом. Это позволило впервые увидеть в иероглифах не магический орнамент, а языковую систему, и впоследствии расшифровать её.
Ещё более ощутимым оказался вклад этой группы в искусство. Египетские мотивы — изображения древних богов, нильской флоры и фауны, иероглифы, сфинксы и скарабеи, обелиски и пирамиды — органично вплелись в художественный стиль рождавшейся Наполеоновской империи — ампир. Это направление, получившее название retour d'égypte (фр. — «возвращение Египта»), особенно ярко проявилось в архитектурном и мебельном декоре.
Для изучения старейшей из известных цивилизаций Наполеон основал в Каире институт Египта. Это научное общество состояло из секций математики, физики, политической экономии, литературы и искусства. Руководить последней Бонапарт поставил хорошо знакомого ему художника-любителя, члена Парижской академии живописи Доминика Вивана Денона (1747−1825) — тот проявил себя ещё во время Итальянской кампании, отбирая для вывоза в Париж попавшие в руки французов произведения искусства.
Этому человеку было суждено сыграть важную роль в распространении моды на всё египетское, которая на волне экспедиции Наполеона переросла в египтоманию по всей Европе, и это не метафора. Поскольку появление «Египетского сервиза» тоже связано с его именем, о Деноне стоит рассказать чуть подробнее.
От авантюриста до директора Лувра
На заре карьеры, в 1773—1774 гг., молодой искатель приключений оказался в России в качестве атташе французского посольства, где фактически занимался шпионажем. Хорошие манеры, ум и внешняя привлекательность помогли ему освоиться при дворе Екатерины II.
В Санкт-Петербурге, по свидетельству современника, «одновременно занимаясь дипломатическими делами и делами амурными, обманывая своих любовниц ради своих хозяев, он (Денон) разнюхивал государственные секреты в самых часто посещаемых альковах; легко приспосабливающийся, осторожный и хитрый в этой чрезвычайно трудной роли, он делал всё, чтобы быть любимым везде и всеми».
Насчёт отношения к французу со стороны императрицы и цесаревича Павла Петровича остались противоречивые сведения. Но из России любвеобильного дипломата выдворили по указанию Екатерины после того, как того задержали при попытке освободить из-под стражи некую актрису по фамилии Дорсевиль.
Денон оставался на посольской службе ещё несколько лет, прежде чем полностью посвятил себя гравюре и рисованию. Отчасти это решение было продиктовано впечатлениями от его путешествий по Апеннинам, где этого любителя старины поразили археологические раскопки Помпей и Геркуланума.
К началу экспедиции 51-летний художник по меркам XIX в. был уже стар, и ему пришлось постараться, чтобы попасть в «научную группу». За 13 месяцев, полных тягот армейского походного быта, вместе с солдатами генерала Луи Дезе он прошёл Египет насквозь, запечатлев множество артефактов древней цивилизации, иногда даже не слезая с коня.
В Париж Денон вернулся в октябре 1799 г. в свите Наполеона, когда тот тайно покинул армию, предвидя, что восточная авантюра кончится крахом. С собой художник привёз более 200 листов с эскизами архитектурных памятников и их деталей, портретов, батальных и бытовых сцен. Уже в 1802 г. вышел его альбом «Путешествие по Нижнему и Верхнему Египту во время походов генерала Бонапарта» с рисунками, описаниями и посвящением полководцу, который уже стал первым консулом.
Этот труд вскоре был переведён на английский, немецкий, голландский и итальянский языки, став первым бестселлером такого рода. Принеся Денону славу блестящего рисовальщика и археолога, «Путешествие» только до конца столетия выдержало несколько десятков переизданий, и до XX в. считалось лучшим путеводителем по Египту. Долгие годы эти рисунки оставались бесценной коллекцией образов загадочной страны пирамид и мумий, вдохновлявшей людей искусства.
Не прошло даром и посвящение Бонапарту — художник получил орден Почётного легиона и стал первым директором Центрального музея искусств, переименованного в музей Наполеона (прим. —теперь он зовётся Лувром). Обладая несомненным вкусом, он многое сделал для формирования ядра коллекции самого знаменитого музея мира за счёт многочисленных трофеев, захваченных французской армией в покорённых странах.
Во времена Империи Денон, получивший в 1812 г. титул барона, входил в круг самых влиятельных людей в сфере французского искусства. Он раздавал официальные заказы художникам и мебельщикам, отбирал картины для императорских дворцов и ежегодных Салонов, устраивал декорации к государственным празднествам и парадам, участвовал в украшении Парижа монументами, влиял на продукцию Монетного двора, ковроткаческой мануфактуры Гобеленов в столице и Севрской фарфоровой мануфактуры. Неудивительно, что без него не обошлось и появление «Египетского сервиза».
«Сервиз с видами Египта» и… белибердой
Последствия Великой французской революции сказались на Севре не лучшим образом. Чтобы исправить положение, в 1800 г. во главе бывшей королевской мануфактуры поставили 30-летнего минеролога и химика Александра Броньяра (прим. — он занимал этот пост до своей смерти в 1847-м). Новый директор начал с того, что обновил формулу состава фарфоровой массы и ввёл в палитру несколько свежих цветов, среди которых была и кобальтовая синь, украсившая позднее «Египетский сервиз».
Однако прогресс шёл не так быстро, как хотелось, и в 1807 г. Наполеон пригрозил, что «если за год продукция мануфактуры не улучшится, особенно в плане дизайна, её надо закрыть. Севр не должен быть вторым (в мире), только первым». Как знать, возможно именно «сервиз с видами Египта», работа над которым по инициативе Денона началась двумя годами ранее, изменил настроения императора в 1808-м. Ведь на этот заказ были брошены лучшие творческие силы предприятия.
Сложный орнамент из иероглифов и знаков зодиака, который не повторяется ни на одном предмете, разработал известный архитектор Александр-Теодор Броньяр, отец директора. Роспись тарелок в технике гризайли по рисункам из «Путешествия» Денона выполнил ведущий художник Севра того периода Жак Франсуа Свебах (прим. — в 1813 г. он стал главным живописцем Императорского фарфорового завода в Петербурге, но долго в России не задержался).
Египетские эскизы Денона также послужили образцом для некоторых уникальных посудных форм — таких как шарообразная конфитюрница на львиных лапах, сосуд для сахарных голов или фигура египтянина с корзиной для фруктов на голове. Четыре таких статуи сделал скульптор Александр Брашар.
Согласно описи 1808 г., готовый сервиз насчитывал 136 предметов, объединённых в единый ансамбль. Он делился на две части — десертный сервиз (72 тарелки, 12 компотниц, 4 сахарницы с египетскими головами, 2 конфитюрницы, 4 мороженицы для вина, 4 фруктовые корзины и 4 фигуры с носильщиками фруктов) и набор «кабаре» для завтрака, чая и кофе из 33 предметов.
Но главным украшением стала сделанная из бисквита (прим. — неглазурованный фарфор) центральная часть сервиза — сюрту-де-табль — в виде памятников архитектуры Древнего Египта. Эти изумительные фарфоровые миниатюры вместе с Брашаром создал архитектор Жан-Батист Ле Пер, тоже участник Египетского похода. Как на шахматной доске, они симметрично расставлялись на громадной металлической подставке размером 664×76 см. В композицию вошли модели древних храмов в Филе, Дендере и Эдфу, колоннады, пилоны и фигурки священных баранов аллеи в Карнаке, сидящие фигуры-колоссы Мемнона и обелиски из Луксора.
Забавный момент: иероглифы были дешифрованы только в 1820-е гг., поэтому создатели сервиза изображали их наобум, как орнамент. Эти надписи не имеют смысла, представляя собой белиберду на древнеегипетском.
Марьяжные планы Бонапарта
Хотя севрский шедевр делали для Наполеона, на его судьбу очевидно повлиял интерес Александра I к теме Египта, проявленный при мирных переговорах в Тильзите в июле 1807 г.
С первой встречи двух императоров на плоту посреди Немана до подписания соглашения прошло целых 13 дней, и у монархов была масса времени для общения. Их ставки находились на разных берегах реки, и Александр ежедневно ездил обедать к Бонапарту, который был расположен к русскому царю. Как писал французский историк XIX в. Альбер Вандаль, «в этих непрерывных свиданиях разговор всегда вёл и направлял Наполеон. <…> Наполеон рассказывал о первых своих победах, поразивших мир, о походах в Италию и Египет. Заметив, что египетский поход в высокой степени поражал воображение царя, он повторял его романтическое описание». Ещё неоконченный сервиз был обещан русскому императору именно в Тильзите.
До следующей встречи Бонапарта с Александром I оставалось больше года. Сохранились письма Денона в Севр с просьбой ускорить работу, которая затянулась из-за сложности обжига масштабного сюрту. Между тем, в русско-французских отношениях наметился новый поворот.
Ещё в мае 1807 г. умер 4-летний принц Шарль-Наполеон — старший из племянников императора, которого бездетный Бонапарт рассматривал как возможного наследника. Вместе с бесплодием Жозефины, смерть мальчика подталкивала Наполеона к мыслям о новом браке.
Группа придворных намеренно распустила слух о том, что развод императорской четы — дело решённое. В Петербурге известие вызвало переполох, поскольку после Тильзита, по словам всё того же Вандаля, «вполне естественно было предположить, что Наполеон и Александр, объявив себя сначала союзниками, затем друзьями, захотят породниться». Самой подходящей кандидатурой была любимая сестра царя, 20-летняя великая княжна Екатерина Павловна.
Вся Европа ждала сватовства на приближавшемся мирном конгрессе в Эрфурте, намеченном на осень 1808 г., куда должны были доставить завершённый «Египетский сервиз». Деликатная тема не обсуждалась напрямую по дипломатическим каналам, и напряжение росло. Тому было две причины: в Париже подстрекаемый своим окружением Наполеон никак не решался официально разорвать свой брак с любимой женщиной, а в Петербурге против родства с «коронованным солдатом» встала заочно ненавидевшая его вдовствующая императрица Мария Фёдоровна. Она прилагала все силы к тому, чтобы немедленно найти для дочери любую другую подходящую партию.
Александру I грозил цугцванг: с одной стороны, отказ Наполеону привёл бы к разрыву союза с Францией, с другой — ему была ненавистна сама мысль о конфликте с матерью. К счастью для него, сватовства не случилось. Через восемь дней после конгресса было объявлено о браке Екатерины Павловны с принцем Георгом Ольденбургским, которому императрица-мать приходилась родной тёткой.
Что до «египетского» дара Наполеона, то получив его в Эрфурте, Александр оценил великолепие работы уже в Петербурге, где фарфоровое чудо распаковали и выставили на всеобщее обозрение в Эрмитаже. Презентовавший подарок французский дипломат Матьё де Лессеп уведомлял Париж, что «рассматривая их одну за другой, он (Александр I) восхищался каждой тарелкой, каждым предметом, который был расставлен перед ним наиболее выгодно в специально приготовленном прекрасном зале. Он не переставал восхвалять императора за его галантность, выражая своё удовлетворение и превознося красоту сервиза, а также богатство и совершенство его отделки».
Однако после Эрфурта отношения с Францией стали ухудшаться. Подарок Бонапарта «сослали» в Москву, где он долгие годы прозябал в Оружейной палате, пока в советское время не обрёл свое место в Музее керамики.
Прихоть Жозефины
Рождённый быть единственным в своём роде, сервиз получил два неожиданных повторения. Аннулировав в конце 1809 г. брак с Жозефиной, Наполеон предложил бывшей жене выбрать из продукции Севра прощальный подарок на сумму в 30 тысяч франков. Ничего из того, что имелось на мануфактуре, её не устроило — обожавшая всё египетское, Жозефина хотела такой же сервиз, как у русского царя, и была готова оплатить разницу из своего кармана.
Второй «Египетский сервиз» делали те же мастера, что и первый. Производство вновь затянулось, и готовую работу из 108 предметов бывшей императрице доставили только 1 апреля 1812 г. По неизвестной причине она отказалась его принять, и семь носилок с посудой и сюрту вернули на склад. Там они пылились шесть лет до того момента, как новоявленный Людовик XVIII не подарил отвергнутый Жозефиной сервиз герою Ватерлоо, герцогу Веллингтону. В 1979 г. потомки полководца продали сервиз № 2 государству за 350 тысяч фунтов, и теперь он выставлен в особняке Веллингтона в Лондоне, Эпсли-хаусе, который стал музеем.
Ещё одно повторение на Севре сделали для музея Бонапарта в Каире в 1934—1938 гг. Готовую работу вручили королю Египта Фаруку I. В 1952-м короля свергли в результате военного переворота. Где сервиз № 3 находится сейчас — неизвестно.
Только за время Империи севрские мастера также изготовили семь кофейно-чайных «кабаре» «Египетского сервиза»: два попали в подарочный набор Александра I, ещё по одному достались Жозефине и Наполеону, а оставшиеся три — фрейлинам его новой жены, Марии-Луизы Австрийской, и супруге его личного секретаря.
Со своим фарфоровым воспоминанием о Египте Бонапарт не расставался до самой смерти.