Записка наркома была направлена Сталину, а также заместителю главы НКИД Максиму Литвинову и наркому финансов Григорию Сокольникову. Речь шла о судьбе драгоценностей, которые правительство Советской России оставило в распоряжении Польши под залог.
Из документа не вполне ясны обстоятельства и время появления советских ценностей в Польше, однако Красин указывает, что две партии драгоценных камней оставлены там «в обеспечении 15 миллионов золотых рублей». Поэтому с большой долей вероятности можно предположить, что камни оказались в Варшаве после заключения Рижского мирного договора в марте 1921 года, который завершил Советско-польскую (Польско-большевистскую) войну и определил границу между Польшей и советскими республиками. Одним из условий договора стало согласие советской стороны на выплату Польше 30 млн золотых рублей в качестве компенсации за вклад Польши в экономику Российской империи. Часть средств, как можно предположить по прочтении документа, была обеспечена внесением залога из драгоценных камней.
Однако залоги обычно вносятся на определённый срок. Именно это и беспокоило Красина. Нарком внешней торговли писал, что с апреля 1923 года польские власти получат право распоряжаться ценностями и, как предполагал Красин, могут реализовать драгоценные камни через «дружественных» ювелиров за сумму, гораздо меньшую, чем 15 млн золотых рублей, после чего будут вправе предъявить советским властям претензию на остальную сумму.
Красин, оценивая актуальное положение СССР и Польши, довольно прагматично считал, что «можно бы оставить без внимания последующие претензии польского правительства», однако, руководствуясь теми же прагматическими соображениями, не видел «причин увеличивать и без того достаточное число спорных вопросов между нами и польским правительством».
Тем не менее гораздо больше Красин беспокоился не об ухудшении советско-польских отношений, а о других последствиях просрочки залога. Нарком внешней торговли пишет о том, что после получения в полную собственность громадной партии драгоценностей Польша захочет продать их на Запад, и тогда «на европейском рынке ценностей сразу и без всякого нашего контроля будет выброшено на 15 млн рублей бриллиантов, жемчуга и других ценностей», что немедленно обрушит цены на камни.
В начале 1920-х годов советские власти занимались активной реализацией на Западе драгоценностей, поступивших в их распоряжение в результате различных экспроприаций и, в частности, кампании по изъятию церковных ценностей (крупные партии серебра и драгоценных камней, в том числе качественный жемчуг). Сложно сказать, из каких источников был сформирован залог, переданный Польше (церковные ценности начали массово изыматься в 1922 году), но во всяком случае, Красин был крайне озабочен, чтобы экспроприированные ювелирные изделия были реализованы с выгодой для властей.
Как можно понять, сами операции по продаже драгоценностей из Советской России носили непубличный характер, поскольку далеко не все предприниматели могли согласиться работать с коммунистическими властями, занятыми экспортом ценностей, которые попали в их руки после изъятия у прежних владельцев. Поэтому в таких операциях использовались различные сложные схемы. Касалось это и польского заклада. У коммунистических ведомств могли быть свои планы и предпочтительные партнёры для осуществления подобных операций.
В частности, Красин пишет о том, что Наркомфин СССР планировал договориться с Польшей о продлении срока заклада, однако сам Красин категорически не был с этим согласен и предлагал использовать некую ювелирную фирму из Парижа, готовую выкупить ценности у Польши за 1 млн 200 тыс. фунтов стерлингов (около 12 млн золотых рублей) и реализовывать камни под контролем советских властей.
Можно отметить, что практически одновременно с Красиным о готовности заняться выкупом заложенных в Польше драгоценных камней объявил советский полпред в Германии Николай Крестинский. В своём сообщении в Москву 15 февраля 1923 года он пишет о благоприятной конъюнктуре на драгоценные камни и предлагает заняться под контролем полпредства их реализацией через «безусловно солидную фирму Фридман», что предоставит средства для выкупа камней, заложенных в Польше. Можно видеть, что вокруг каналов сбыта драгоценных камней шла заметная конкуренция в советских управленческих структурах.
Судьба заложенных в Польше драгоценностей нам в точности неизвестна. Стоит отметить, что по утверждению польских историков СССР так и не выплатил Польше предусмотренные Рижским договором 30 млн золотых рублей (Польша отказалась от финансовых претензий к СССР по специальному соглашению в 1927 году).