Творчество Вагнера у одних вызывает фанатичный восторг, у других столь же фанатичное неприятие, — а там, где процветает процветает фанатизм, просто нет места объективности. Причём фанатичное неприятие чаще всего обусловливается далеко не разногласиями в принципиальных подходах к искусству, а ярлыками, что навешиваются легко и быстро, но от которых так сложно бывает освободиться. Иногда — практически невозможно.
В случае с Вагнером базой для посмертной эксплуатации его наследия явилась великая трагедия целого народа, память о которой жива и кровоточит до сих пор. Сама болезненность темы не позволяет взглянуть на неё беспристрастно и объективно, отделить правду от мифов.
![2.jpg 2.jpg](/upload/medialibrary/488/488357b01718eff5048ce6b4cb6c25e7.jpg)
На тёмной стороне
Начнём с самых «корней» проблемы. Среди обширнейшего литературного наследия Вагнера есть одна статья: «Еврейство в музыке», написанная в 1850 году. Несмотря на вызов, брошенный Вагнером современному ему обществу, он всё-таки был плоть от плоти этого общества, и рассматривать его личность вне этой среды было бы непростительной ошибкой.
Тогда же, накануне объединения Германии, в немецком обществе антисемитизм находился, что называется, на бытовом уровне. Вот характерный пример. В 1846 году Вагнер встретился с литератором Бертольдом Ауэрбахом, вспоминавшим нападки «по национальному признаку», которым подвергался в детстве. Один такой рассказ Вагнер приводит в автобиографии: однажды Ауэрбах «опоздал в школу, и когда пришёл туда, учитель встретил его словами: «Ты, проклятый жидёнок, где ты опять обделывал свои делишки?» Такие случаи заставляли его много страдать и много думать, но не озлобили его».
Приведённый отрывок лишний раз показывает, что предтечами нацизма вполне можно называть и подобных деревенских учителей, и студентов, и булочников, и пивоваров.
Во времена Вагнера существовала своеобразная мода на антисемитские «лекции» в среде творческой интеллигенции, причём не только в Германии. Одним из показательных примеров служит статья создателя доктрины «научного» социализма Карла Маркса, который и сам принадлежал к кругам еврейской интеллигенции и выражал, скажем так, «взгляд изнутри». Эта статья, «К еврейскому вопросу», была написана им ещё в 1843 году и опубликована в журнале Deutsch-Französische Jahrbücher. Но вот что удивительно! Простое сравнение обеих работ знаменитых немцев показывает, что Вагнер совершенно не оригинален и во многом лишь приспосабливает статью Маркса к своим интересам. Причём в данном «диалоге» Маркс выступает, пожалуй, ещё более непримиримым антисемитом. Вряд ли, однако, внука раввина Маркса можно назвать «предтечей Третьего рейха».
![1.jpg 1.jpg](/upload/medialibrary/98b/98b1b9a8798e9f8c6ef60d5926468d1c.jpg)
Ни одной цельной работы на еврейскую тему у Вагнера больше нет. Есть, правда, отдельные разрозненные ксенофобские высказывания (кстати, не только по отношению к евреям, а например, по отношению к французам — ничуть не менее, а местами и более злобные и несправедливые), выставляющие композитора далеко не в лучшем свете, но на концептуальный подход к проблеме они откровенно не тянут.
В связи с чем, видимо, в интернете тиражируются вагнеровские «цитаты», которым, мягко говоря, явно не хватает достоверности. Чего, например, стоит лишь один кочующий из статьи в статью безобразный отрывок из письма, якобы написанного Вагнером в 1849 году Козиме о «евреях-червях и отравляющих газах»? Мало того что Козиме в 1849 году было всего 12 лет, так они и знакомы-то тогда с Вагнером ещё не были! Не говоря уж о том, что пассаж об «отравляющих газах» с нарочитой аллюзией на газовые камеры нацистских концентрационных лагерей даже в страшном сне не мог присниться Вагнеру — впервые массовое применение отравляющих газов имело место в годы Первой мировой войны, то есть спустя более 30 лет после смерти композитора! И примеров подобных откровенных подлогов можно привести ещё много.
Заинтересованным читателям посоветуем очень взвешенную и объективную работу Евгения Майбурда «Гений & злодейство, Inc. Евреи для Вагнера. Вагнер для евреев», опубликованную в сетевом альманахе «Еврейская старина» (No 5 (58) за сентябрь-октябрь 2008 года). Позволим процитировать небольшой отрывок из этого труда, во многом ставящий точку в обсуждаемом вопросе: «Случилась огромная беда. Она принесла миллионы жертв. Её осмысление далеко не завершено и, скорее всего, нам никогда этого не постичь… Наряду с этим есть сложнейшая культурно-историческая, нравственная и даже философская проблема ответственности художника за посмертное злоупотребление его творчеством (курсив мой. — М. З.). И в третьих, есть околожурналистская шпана, которая не даёт себе труда или неспособна задуматься, покопаться в документах, которая не озабочена поиском истины, зато горазда подхватывать и разносить сплетни».
Если же говорить непосредственно о творческом наследии Вагнера, то ни в одной из его музыкальных драм не ставится никаких «еврейских вопросов», — надуманные интерпретации мы не учитываем; исходим лишь из текстов либретто и авторских ремарок в партитурах.
Таланты и поклонники
Повторим: если говорить о «музыке Гитлера», в первую очередь всплывает имя Вагнера. Нацисты окрестили его «самым немецким композитором». Да, им было удобно взять имя Вагнера на знамя; это свойственно любому политическому режиму — записывать гениев в стан своих сторонников.
Вспомним, как в СССР «революционерами» и «борцами за народное счастье» становились все великие, включая, кстати, того же Вагнера. И вот здесь мы приходим к одному из самых ярких парадоксов, вызванных вмешательством политики в искусство.
Характерным примером отношения к Вагнеру в СССР, в частности к постановке его «Нюрнбергских мейстерзингеров», является отрывок из «Объяснительной записки Управления Ленинградскими академическими театрами к репертуару на сезон 1925−26 гг.»: «Как и во всех прочих видах искусства, в оперной литературе имеется ряд произведений, опередивших своё время, ещё не раскрытых до конца и даже искажённых неправильным толкованием современников (здесь и далее курсив мой. — М. З.). Таковы и «Мейстерзингеры» — пропаганда живого самодеятельного искусства и злая насмешка над косным формализмом».
Ещё более яркую характеристику тем же «Мейстерзингерам» оставил музыковед Евгений Браудо: «Никто из композиторов не подходит более к задачам массового музыкального зрелища. К положительным сторонам оперы относится и то, что действующие лица — ремесленники — простой мастеровой люд. Поэтому надо лишь по-новому, по-советскому раскрыть за исторической оболочкой живой для настоящего времени смысл этого произведения».
![1.jpg 1.jpg](/upload/medialibrary/8d1/8d1419906caf40838d0d8b20ff0d602b.jpg)
Каково! Представить «Мейстерзингеров» «по-советскому», неким апофеозом радостного массового труда и пролетарской самодеятельности! Если сам композитор был удобен для советской пропаганды в качестве «революционера», то «Нюрнбергские мейстерзингеры» являлись для её целей наиболее удобным произведением Вагнера.
![2.jpg 2.jpg](/upload/medialibrary/a20/a20db726972be6ae351eeb89f2991bbf.jpg)
Но и идеологический антипод Советской России — гитлеровская Германия — считала именно «Мейстерзингеров» «самой немецкой оперой самого немецкого композитора» и собственную культурную пропаганду строила также в основном на этой опере! Получилось, что одно и то же произведение служило и для олицетворения чуть ли не первомайских демонстраций, и символом нацистских партийных съездов.
Таким образом, в 20-м веке из служителя искусства Вагнер был быстро превращён в политического деятеля: в СССР — в революционера-марксиста; в Германии — в идеолога-оправдателя германского нацизма.
Последнее оказалось для творческого наследия Вагнера гораздо опаснее. Результатом нацистской пропаганды стало то, что Вагнер в мировоззрении многих стал восприниматься в качестве носителя античеловеческой ксенофобской идеологии. А его творческие устремления в угоду политической составляющей были не просто извращены, а окончательно превращены в полную свою противоположность.
Лидеров Третьего рейха могли привлечь лишь внешние поверхностные «атрибуты»: обращение к германскому эпосу, возрождение германского духа под гимнический «полёт валькирий», Зигфрид как олицетворение «истинного арийца» и тому подобное. Но глубинная наднациональная суть вагнеровского искусства отнюдь не в этом. Вагнер-художник был глубоко чужд человеконенавистническому режиму Гитлера, а его идеи жертвенной искупающей любви и сострадания — основы основ его творчества — вообще не могли найти себе понимание в среде нацистов.
![1.jpg 1.jpg](/upload/medialibrary/678/6781d3754abc816c16316a9ec25790de.jpg)
Альберт Шпеер, «главный архитектор Третьего рейха», отмечает, что Геббельс и другие нацистские лидеры «считали чудачеством пристрастие Гитлера к музыке Вагнера». А Альфред Розенберг, «главный идеолог Третьего рейха», прямо писал в дневнике: «Этика этого произведения ["Тангейзера"] столь мощная, чужда нам настолько, что диссонанс становится прямо-таки вопиющим». Почему-то эти оценки до сих пор услышаны далеко не всеми.
Присутствие Гитлера в армии поклонников великого композитора — одна из главных позиций обвинения «по делу Вагнера». Раз оценён фюрером, значит, нацист. Но позвольте, Вагнер умер в 1883 году, за 50 лет до прихода нацистов к власти! Гитлер же вообще любил классическую музыку, особенно оперу. Что же, теперь всё оперное искусство объявлять «вне закона»?!
Неоспоримое величие немецкой классической музыки служило Гитлеру одним из аргументов в пользу «превосходства» немецкой расы. Поэтому в нацистской Германии звучала не одна только музыка Вагнера. На больших торжествах было принято исполнять Бетховена. Прослушиванием его Девятой симфонии Гитлер неизменно отмечал свой день рождения. Её же играли и на закрытии Берлинской Олимпиады. Историк Олег Пленков в книге «III рейх. Арийская культура» пишет: «В Аушвице эсэсовцы заставляли детский хор перед уничтожением людей петь «Оду к радости»». Несмотря на это, Девятая симфония отнюдь не стала ассоциироваться в сознании последующих поколений с нацистским режимом. И было бы абсурдным ставить в вину Бетховену тот факт, что его музыка во многом служила символом Третьего рейха и кощунственно исполнялась в концлагерях. Более того, в 1971 году «Ода к радости» (правда, без слов) была выбрана Советом Европы в качестве гимна Европы!
![4.jpeg 4.jpeg](/upload/medialibrary/6ee/6ee0725fb9a72b2070320b717976e1e7.jpeg)
Само влияние Вагнера на Гитлера преувеличено. Фюрер никогда не называл его творчество источником собственного антисемитизма. Более того, нет никаких доказательств того, что он вообще читал литературные произведения Вагнера и говорил, что принял его идеи. Да иначе и быть не могло: искусство Вагнера смело может быть противопоставлено идеологии нацизма. Только вот гуманистические идеи, лежащие в основе его произведений, замалчивались его наследниками настолько же, насколько выпячивались его якобы «нацистские теории». Для чего? Чтобы угодить режиму. Чтобы сохранить Байройтский фестиваль, который бы не выжил без государственной поддержки.
![Portrait_Siegfried_Wagner_1896.jpg Portrait_Siegfried_Wagner_1896.jpg](/upload/medialibrary/8b8/8b8c7c25440a5a06a7b0bf7b42d285af.jpg)
Вся «гитлеровская истерия» вокруг Вагнера была во многом инспирирована Винифред Вагнер, женой его сына Зигфрида. По словам известного немецкого кинорежиссёра, сценариста и продюсера Ханса Юргена Зиберберга, она «принесла Рихарда Вагнера, как приданое, в дьявольский союз с германским рейхом, имея очень личное отношение к фюреру и сделав композитора посмертно сообщником и политическим соучастником национального краха Германии».
![3.jpg 3.jpg](/upload/medialibrary/1ff/1ffbbb933b4c0fcc15fbc48e7df072fb.jpg)
Может быть, всё-таки дело не в личности композитора и не в его музыке, а в том, как её позиционировали круги «сильных мира сего»? Именно они занесли в длинный список нацистских преступлений ещё одно — лишение многомиллионной аудитории меломанов по всему миру счастья наслаждаться без каких-либо предрассудков великим наследием немецкого гения.