Беловежские соглашения: катастрофа или единственный вариант?

Известный ГКЧП, который в августе, между прочим, подавил не Ельцин, а Верховный Совет России. Ельцин-то испугался и вообще хотел сбежать в американское посольство, я об этом писал и говорил несколько раз. Так что тут решающую роль в подавлении ГКЧП сыграл Верховный Совет при огромной поддержке москвичей. Вплоть до декабря, пока не случилось вот это событие, как оказалось, Ельцин и его внутренняя команда в глубокой тайне готовили другой, более удачный переворот. Если ГКЧП нам удалось подавить, то мятеж, заговор Ельцина по окончательному уничтожению СССР, к сожалению, остался в тайне, и этот мятеж прошёл успешно. А как вы знаете, успешный мятеж считается победой. Верховный Совет был поставлен перед свершившимся фактом. Так же, как и другие союзные республики, с кем я советовался, с лидерами, что нам делать, как нам быть. Советовался и с президентом, с военными, но они все говорили, что отрезанного уже не воссоединить, что вам ничего не остается, кроме как ратифицировать этот договор. Самое главное, что после возвращения из Сороса Горбачёв был морально сломлен, Ельцин фактически держал его в заложниках. Он же не дал ему сформировать союзное правительство. Верховный Совет СССР фактически разогнали. То есть с августа по декабрь СССР был без руководящего центра. А этому препятствовал Ельцин, хотя я неоднократно ему говорил: «Когда вы, наконец, вместе с Горбачёвым сформируете союзное правительство?» Такая была обстановка. Оказалось, что они специально всё это готовили, а чтобы нейтрализовать мою роль, они же основательно меня боялись, под разными предлогами, не буду сейчас говорить под какими, отправили меня с парламентской делегацией в Сеул. Если бы я был в Москве, я бы, конечно, немедленно туда вылетел. Кстати, вылетел бы не просто так, а с десантниками генерала Ачалова, призвал бы их к порядку. Абсолютно уверен, вся эта тройка была трусливая, я-то их неплохо знал. Они бы пикнуть не посмели, если бы я сказал: «Вы что, с ума сошли? Это измена, вас сейчас арестуют». Накануне моего вылета Ельцин сказал мне, что он скоро поедет встретиться с двумя главами республик — Украины и Белоруссии, — чтобы обговорить вопросы посевной кампании. Вот как он обставил эту встречу. Кстати, и Горбачеву он, оказывается, сказал то же самое.

Беловежскому консенсусу декабря 1991 года предшествовала тяжелейшая системная кризисная ситуация в Советском Союзе, которая на протяжении всего 1991 года только усугублялась. Мы потеряли последнюю возможность эволюционно, юридически последовательно трансформировать советскую империю в новое государственно-правовое состояние 20 августа, когда было назначено подписание компромиссного проекта союза суверенных государств, подготовленного с огромным трудом. 19 августа правое крыло Горбачёвского руководства объявило чрезвычайное положение и категорически отвергло эту, может быть, единственную в то время перспективу для того, чтобы найти выход из фактически разваливающейся советской империи.

Конечно, были. Во-первых, был союзный договор, плохой или хороший, я-то его считал довольно посредственным, который подготовил Горбачёв. Там должен был быть достаточно сильный союзный центр. Он был, по-моему, согласован с девятью или десятью республиками. Если бы не эти заговорщики во главе с Ельциным, то Горбачёву удалось бы подписать этот договор. И самое главное — тогда бы открывался путь для будущих политиков. Тогда было много способных политиков, которые, уже придя к власти, смогли бы укрепить Союз. Естественно, на других началах. А он же закрыл путь политикам из союзных республик, из Российской Федерации. Всё обрезали. Собрались втроем и поделили.

23 августа де-факто Советский Союз перестал существовать. Когда инициаторы ГКЧП как нарушившие Конституцию и законы Советского Союза и Российской Федерации были арестованы и выдворены в Матросскую тишину, а Горбачёв объявил, что он складывает с себя полномочия генерального секретаря и призывает всех руководителей партийной иерархии последовать его примеру, с этого дня фактически Советский Союз перестал существовать и началась тяжелейшая эпоха распада, развала, глубочайшего экономического и управленческого, духовного и идейного кризиса. В этой ситуации, мы, Российская Федерация и другие республики, искали выход в какое-то новое системное, стабильное качество. После ГКЧП альтернатив практически никаких не было. В сентябре были упразднены все ключевые структуры Советского Союза. Съезд народных депутатов объявил о самороспуске. Правительство было упразднено, были созданы временные и достаточно невнятные приставки. Это плохо соответствовало масштабу тех вызовов и угроз, которые мы все испытывали.

Главная, как оказалось, роль. Сейчас в различных интервью они пытаются свалить всё на Кравчука, но нет, конечно. На самом деле главная заговорщицкая роль была у Ельцина и его ближайших сотрудников, с которыми он туда вылетел. Тот же Бурбулис, Полторанин, Козырев.

Роль Бориса Николаевича Ельцина во всех этих событиях, начиная с 1990 года и особенно в январе 1991 года, когда срочным образом мы вылетели в Таллин, чтобы поддержать прибалтийские республики в их справедливой позиции для отстаивания своего права на суверенитет против вооруженной агрессии советского руководства. Роль Ельцина была неповторимой, незаменимой, определяющей и выдающейся.

Какое сопротивление, они же там договорились. И все радовались так, теперь вот каждый станет самостийным, теперь всесильный центр уйдет, никто не будет контролировать. Они получат под своё владение большие республики. Им казалось, что всё, они будут счастливы, народ осчастливят. Ничего не понимали, что такое государственное управление. Конечно, не было сопротивления. Собрались заговорщики, единомышленники. Это делалось в глубокой тайне.

На самом деле мы ехали с тем, чтобы убедить Леонида Кравчука, за неделю до этого, в день всенародного референдума акта о признании независимости, избранного президентом Украины. Убедить его в том, чтобы хотя бы в какой-то форме вернуться пусть даже к сверхобновлённому договору Союза. Это предложение было категорически отвергнуто. Не имея ни исторического, ни морального, ни человеческого права в этой предельной ситуации, мы стали искать выход. Была найдена всех удовлетворившая формула — Содружество Независимых Государств. Тогда началась уже конкретная работа по соглашению, и она завершилась уникальным историческим результатом.

Были две гигантские мировые силы. С одной стороны США, которые руководили капиталистическим миром, с другой — СССР, который руководил социалистическим миром, национально-освободительными движениями. И было определённое равновесие. Такие две исполинские платформы, как геркулесовы столбы, две ноги, так сказать. Они держали устойчивость мира, равновесие. Был баланс сил: геополитических, экономических, политических. И две супердержавы, в общем-то, плохо-хорошо, но справлялись с управлением и регулированием мира. Одна нога рухнула. Пришёл в движение вот этот бурлящий третий мир, часть которого раньше шла за СССР, часть за Америкой. Там проснулись другие силы, которые с изумлением увидели, как легко пал исполинский гигант. И вместо того, чтобы перейти под контроль США, как те рассчитывали и радовались, они объявили войну и США. Пожалуйста — сегодня мы пожинаем те же самые плоды, которые имели в результате разрушения СССР-супердержавы. Вот что мы получили.

25 лет прошло, но до сих пор не осмыслено и не осознано в объективной системной форме всемирно-историческое значение Беловежского консенсуса декабря 1991 года. Советская империя прекратила своё существование в совершенно неожиданной для очень многих глав ведущих государств мира форме — в легитимной, правовой и мирной форме. Это был день окончания не только холодной войны, но и того драматического и трагического XX века, который проходил под аккомпанемент жестокой конкуренции за мировое господство в борьбе за влияние по всему земному шару. Эта борьба в конечном счёте опустошила советскую экономику и лишила каких-либо внутренних ресурсов на эволюционный переход в новое качество. Это выдающийся результат, лидером которого был Борис Николаевич Ельцин. Нам удалось предотвратить кровавый передел советской империи за советское наследство. То, что вскоре подтвердила югославская трагедия. Нам удалось добиться уникального консенсуса по вопросу передачи ядерного арсенала Украины, Казахстана и Белоруссии в Россию. 23 декабря ООН по всем нормам международного права зарегистрировала Беловежское соглашение, а все участники договора обрели статус членов Организации Объединённых Наций. Россия стала правопреемником Советского Союза в Совете Безопасности ООН. Тем самым завершилась трагическая история XX века и началась эпоха глобальной трансформации, которую мы сегодня переживаем в таких сложных и угрожающих по своей непредсказуемости и неопределённости вызовах и угрозах.