К столетию со дня рождения Александра Солженицына

Семидесятые годы. На работе знакомлюсь с NN, немолодым интеллигентным человеком. Разговариваем. Он говорит, что все прогнило. Кругом ложь. Брежневу навесили орден Победы. Придумали Малую Землю. Хлеб закупают в Америке.
Я осторожно киваю. Вздыхаю.
- И все молчат, — горестно говорит он. — Вот вы человек молодой, а тоже молчите. А ведь русская молодежь не молчала! Декабристов помните?
- Май на дворе, — отшучиваюсь.
Вроде отстал. Потом говорит:
- У вас почитать что-нибудь есть? Что-нибудь интересное?
- Ну, например?
Он приблизился и вполголоса:
- Исаич у вас есть?
Ладно, думаю. Хорошо.
- Есть. Завтра принесу.
Прихожу, он навстречу. «Принесли?» «Принес, вот в портфеле». «Лучше давайте я пойду в буфет, и вы мне там отдадите».
Книжка маленькая, завернута в газету. Вхожу в буфет. До последней секунды надеялся, что пронесет. Что ошибка. Но нет! Сидит мой старший друг, а за соседним столиком — два незнакомых паренька.
Вхожу, сажусь, кладу книгу на стол.
Они к нам — цап ее из моих рук. Весело так:
- Что это тут наши книголюбы читают?
Я говорю:
- NN просил Исаича почитать. Вот я принес.
Разворачивают. На книжке написано: «Егор Исаев. Суд памяти. Поэма"
- Это не Исаич, а Исаев, — говорит паренек.
- Исаев, Исаич, — говорю. — Какая разница? От слова Исай. Пойду чаю возьму. Вам взять?
- Пожалуйста, если нетрудно, — говорит NN. — Вот, возьмите денежку. Спасибо за книжку!
- Читайте на здоровье.
Он даже виду не подал. Ни тогда, ни потом. А я, между прочим, не поленился сходить за этой книжкой в магазин «Москва». Рубль десять заплатил.