Как воспитывали императора

Речь вот про этого юношу. Про Александра Николаевича, в дальнейшем Александра II.

Вообще-то, пожалуй, он был первым в череде русских императоров, кого с детства и целенаправленно готовили к трону.

Нет, ну, а как? Не в сумбурном же точки зрения престолонаследия XVIII веке можно найти ему в этом плане предшественника. Не дамы же, пришедшие к власти в результате прямых ли переворотов или квазипереворотов, могут считаться сознательно готовившимися к правлению (чуть-чуть исключением можно посчитать Екатерину II, но и у той скорее самообразование). Петр II? Смеяться изволите. Петр III, сирота, перекидываемый в детстве от одних родственников к другим и доставленный в Россию только в 14-летнем возрасте? Тут вообще об образовании в серьезном плане говорить сложно. Павел? Нет, там все-таки что-то было, наставников худо-бедно, но подбирали образованных — только вот к государственным делам маменька его допускать не особенно собиралась…

Александр I — тут да, воспитанием внука Екатерина, безусловно, была озабочена больше, чем в случае с собственным сыном. Лагарпа привлекла, опять же. Правда, наследником престола формально Александр не являлся (хотя и считают многие, что Екатерина подумывала передать престол сразу внуку, а не сыну). И насколько его образование было систематическим?

Отец нашего героя Николай? Ну, он-то, отделенный от трона двумя старшими братьями, как серьезный претендент в детские годы и не рассматривался. А Екатерина, ушедшая из жизни вскоре после его появления на свет, за образованием младшего внука доглядеть не успела. Так что королева Виктория, как утверждают, о Николае I отзывалась так: «Ум его не обработан, воспитание его было небрежно».

Итак, к моменту, когда пора было приступать к обучению мальчика, его отец уже вступил на престол. А 7-летний Александр стал официальным наследником.

Впрочем… впрочем, говорить о воспитании приходится с еще более раннего возраста. В чем нам помогут две действующие в настоящее время выставки, приуроченные к 200-летию со дня рождения Александра II — одна в Историческом музее (тут проходят по всей биографии с упором на политику) и в Российской государственной библиотеке (тут акцент на культуру в широком плане, а образованию цесаревича посвящен отдельный внушительный раздел).

На самом деле будущая судьба Александра Николаевича была предрешена практически с самого рождения. По бытующей версии, сразу после появления ребенка на свет бездетный (во всяком случае, в официальном браке — две дочери, рожденные императрицей Елизаветой, умерли в раннем возрасте, да и в любом случае порядок престолонаследия, который за краткое время своего правления успел ввести Павел I, женщин отодвигал на задний план) император Александр I уведомил Николая, что продолжать династию предстоит ему — а затем и новорожденному (официальным наследником числился тогда Константин Павлович, но тот особо царствовать не стремился, с первой супругой был тогда в затянувшихся переговорах о разводе, а впоследствии вступил в морганатический брак. Законных детей не было и у него).

Показателен в этом плане и следующий пассаж в воспоминаниях императрицы Александры Федоровны: «В 11 часов я услышала первый крик моего ребенка. <…> Я помню, что почувствовала нечто серьезное и меланхолическое при мысли, что это маленькое существо призвано стать императором».

Так что тема образования как такового была еще впереди, а вот о воспитании надо было подумать сразу. И молодые родители распорядились следующим образом: если кормилицу подобрали из крестьянок удельных деревень в окрестностях Петербурга, то нянями были назначены три англичанки. Во главе этой команды оказалась Юлия Федоровна Баранова (в девичестве Доротея Елена Юлиана Адлерберг, чья маменька, графиня Адлерберг, была в свое время воспитательницей малолетних великих князей Николая и Михаила Павловичей, а потом возглавила Смольный институт). Вот Юлия Федоровна на портрете работы Гау, а мы пока отметим, что на этом этапе все идет по традиции.

Почему же все-таки англичанки? Такая метода возникла еще со времен Екатерины. Считалось, что английское воспитание делает акцент на самодисциплине, закалке и здоровых условиях быта. Ну, и поднабраться знаний английского языка было тоже не вредно.

Между тем по традиции императорской фамилии к семилетнему возрасту великие князья должны были переходить от нянек в мужские руки. И такие руки — то есть главного воспитателя — нашли в лице Карла Карловича Мердера.

Боевой офицер, отличившийся под Аустерлицем, принимавший участие в кампаниях 1806−07 годов в Восточной Пруссии, Карл Мердер из-за ранений был вынужден оставить строевую службу. Но его следующее назначение оказалось более чем удачным — сначала в кадетский корпус, затем в школу гвардейских подпрапорщиков. Проявленные молодым полковником педагогические таланты обратили на него внимание царской семьи — и в 1824 году он становится воспитателем наследника престола. И сумеет завоевать его уважение — вот страничка из дневника десятилетнего Александра, где описание дня (а дневник предполагалось вести ежедневно по вечерам) завершается так: «К.К. [Карл Карлович] был мною доволен, и день прошел весело».

И тут опять интересно — был воспитатель, а был и наставник. Второй термин означал человека, отвечающего за образование, за организацию учебного процесса. И мы знаем этого человека.

В педагоги Василий Андреевич Жуковский также угодил практически случайно. О чем довольно подробно рассказывает другая из нынешних московских выставок — «Музы и чины» в Музее А. С.Пушкина. В общем, преподаватель русского языка великой княгине Александре Федоровне был в конце концов избран и наставником ее старшего сына.

И тут наш Василий Андреевич неожиданно проявил себя самым серьезным образом. Изучал воспитательные принципы и методику Руссо и Песталоцци. Съездил за границу, посетил ряд учебных заведений, пообщался с коллегами — наставниками монархов. Добрался даже до пребывавшего уже в весьма почтенных летах Фредерика Лагарпа, который когда-то, по поручению Екатерины II, вел занятия с юными великими князьями Александром и Константином Павловичами. Закупил в ходе поездки множество книг — и научных, и для чтения, а также карт и гравюр.

Результатом всех этих усилий стал «план учения», представленный на утверждение императору.

План, на мой взгляд, весьма заслуживает внимания — хотя может стать и поводом для дискуссии. Учебную программу Жуковский делил на три возрастных этапа: 8 -13, 13−18 и 18−20 лет. В программу раннего этапа включались следующие учебные предметы: геометрия, счет, русская грамматика, география, общие понятия о минералогии, геологии, ботанике и зоологии (сегодня мы сказали бы — естествознание), история, иностранные языки — французский, немецкий, английский, польский и латынь, а также рисование, музыка, ручная работа, чтение. Второй период обучения предполагал подробное изучение наук, и тут мы видим следующее: история, география, этнография, статистика, политика, философия, математика, естественная история, технология, физика, родной язык и литература. После чего была запланирована поездка по России — и она состоялась, продлившись семь месяцев и охватив 30 губерний (всего преодолели 20 тысяч верст). Наконец, на последнем этапе обучения добавлялось углубленное изучение политических наук — военная стратегия, финансы, законодательство, внешняя политика, дипломатия.

Что до расписания занятий, то оно было достаточно жестким — занят был практически весь день.

Посмотрим на этот распорядок подробней. Тут расписана неделя — шесть учебных дней. Утро — подъем в 6 часов, час на молитву, завтрак и приготовление к занятиям. Занятия — с 7 до 12 часов, четыре урока с часовым перерывом посередине. Далее прогулка, а также три раза в неделю «манеж» — то есть занятия верховой ездой.

Смотрим на вторую половину дня. В 14 часов — обед (вообще как-то поздновато после завтрака в 6 утра), затем час на отдых и игры. Снова два часа занятий. Также два часа — отдых и гимнастика. В 20 часов — ужин. 21 час — «обозрение прошедшего дня», то есть ведение дневника.

Неучебными днями Жуковский предложил считать воскресенье, дни рожденья и именин, время от Рождества до Нового года, святки и первые четыре дня Пасхи. Летние каникулы — с середины июня до начала августа (но не просто каникулы, а предназначенные для изучения военного дела).

Что же сказал на все это Николай I? Во-первых, он сразу вычеркнул из учебного плана латынь как «не имеющую практической пользы» (и по мне так зря). Вместо предложенного Жуковским часового отдыха после первых двух уроков добавил время для присутствия на утренней церковной службе (что, на мой взгляд, опять-таки вызывает вопрос — после двух часов за партой ребенку нужно было целый час чинно стоять). В воскресные дни и праздники предполагалось отводить утренние часы назидательному чтению, ручной работе и гимнастике. Ну, а каникулярное время царь ограничил тремя днями на Пасху и Рождество. Наконец, наследника зачислили в Первый кадетский корпус с тем, чтобы летом он принимал участие в учебных походах.

Вообще, надо отметить, что военному делу Николай Павлович уделял в образовании сына большое внимание. Кстати, и многочисленные детские портреты Александра (ну, за вычетом младенческих), которые извлек из своих бездонных фондов Исторический музей, неизменно представляют его в разнообразных мундирах.

Теперь что касается организации самого учебного процесса. Нет, Жуковский, разумеется, не вел сам все занятия (хотя и вел русский язык и грамматику). По всем прочим предметам к преподаванию были привлечены специалисты своего дела. Естественную историю читал академик-ботаник Карл Триниус, химию — также академик Герман Гесс, историю и статистику — академик Константин Арсеньев, математику — академик Эдуард Коллинс, русскую словесность — профессор, а затем ректор Санкт-Петербургского университета Петр Плетнев. Позже — мы бы сказали «в старших классах» — к ведению занятий подключились Михаил Сперанский (законодательство) и Егор Канкрин (финансы). Ну, и понятно, что все иностранные языки (их, как мы помним, за вычетом латыни осталось четыре) преподавали их носители.

Однако занимался цесаревич не в одиночку.

Этот лист — недельное расписание учебных занятий. Здесь указаны не только все предметы и все преподаватели, но и целых три ученика.

Действительно, для Александра подобрали еще двоих ровесников, которым предстояло обучаться вместе с ним. Это были Иосиф Виельгорский и Александр Паткуль. Эти мальчики переехали в Зимний дворец и полностью разделяли с цесаревичем весь его жизненный распорядок. Тем самым создавалась конкуренция в учебе — на каждом занятии выставлялись оценки, и далеко не всегда юный великий князь получал самую высокую.

Были и испытания по всем предметам: раз в месяц — в присутствии императрицы, раз в полгода — в присутствии императора.

Наконец, воспитатель Карл Мердер придумал еще одну форму поощрения. Это был так называемый «кружечный сбор»: по итогам успехов за каждую неделю в кружку от имени каждого ученика опускались «заработанные» им монетки, которые шли на благотворительность.

Такова была жизнь Александра Николаевича до шестнадцатилетнего возраста. Последние годы его подготовки к взрослой жизни — это уже нечто иное, так что давайте пока на этом прервемся.

А всевозможные документы и мемории, связанные с этим «школьным» этапом образования — рисунки, контурные карты, тетрадки, прописи — можно посмотреть на выставке в РГБ.