О конфискованном Брюллове и Конституционном суде

Вообще-то вся эта история тянется уже несколько лет, но сейчас всплыла вновь в связи с рассмотрением в Конституционном суде. Я рассказывала о ней где-то с год назад, но, пожалуй, к теме стоит вернуться.

Прежде всего: о чем речь?

Картина Карла Брюллова «Христос во гробе» представляет собой так называемый «транспарант». Это живописное произведение на специально подготовленном холсте и написанное прозрачными красками. В результате задуманный эффект достигается благодаря подсветке — естественным (окно) или искусственным светом.

Работа представляла собой частный заказ. Заказчиком был представитель заметного в свое время в России дворянского рода шведского происхождения граф Николай Владимирович Адлерберг, занимавший пост генерал-губернатора Финляндии. В конце жизни он проживал в Мюнхене, куда и вывез среди прочего имущества работу Брюллова

Далее несколько десятилетий картина находилась у потомков генерала Адлерберга. А в 1930-х годах они передали картину православной общине в Брюсселе. Которая (община) в начале 2000-х годов картину продала коллекционеру по имени Александр Певзнер.

Мог ли покупатель при этом быть уверен, что к нему попал действительно Брюллов? С момента кончины графа Николая Адлерберга прошло к тому времени более ста лет. Могла ли работа на каком-то этапе быть заменена копией — хоть потомками, хоть священнослужителями? Исключать ничего нельзя было. Коллекционер поэтому оговорил при покупке, что в случае неподтверждения авторства фальшак вернет, а деньги получит назад.

И придумал — повезти предполагаемого Брюллова на экспертизу в Россию. Конкретно же — в Русский музей.

Там авторство Брюллова подтвердили. И тут завертелось…

Короче, коллекционера обвинили в контрабанде. А работу оставили в Русском музее на «ответственном хранении».

Сейчас информационные агентства элегантно обходят причину возбуждения уголовного дела. «Интерфакс» пишет, что владелец ввез картину, не задекларировав ее. ТАСС — что «при пересечении границы указал заведомо недостоверные сведения».

Коллекционер действительно не написал в декларации, что это картина Брюллова. Ибо авторство (а подписи нет) вполне могло и не подтвердиться. И между прочим — напиши он «Брюллов», а потом выяснилось бы, что нет — владельца вполне могли бы при обратном вывозе обвинить в том, что подлинник он тайно (и без уплаты налогов) продал, а вывозит вместо него подделку.

Дело тянулось и тянулось (какие там были следственные действия — нам неведомо), и в конце концов было закрыто «за истечением срока давности».

А что это значит? Что это так называемое «нереабилитирующее основание». То есть человек не оправдан, а просто не идет под суд. А главное — в таких ситуациях «вещественные доказательства» и «орудия преступления» могут быть конфискованы. Либо для последующего уничтожения, либо для передачи в «соответствующие учреждения». Каковым в данном случае и был Русский музей, давно уже ждавший возможности оформить произведение Карла Брюллова в свои фонды.

Вот по поводу данного положения о конфискации коллекционер и обратился в КС. Где вынесли явно двойственное решение. С одной стороны — что конфисковывать вещдоки в таких ситуациях вполне законно. С другой — что конкретное дело коллекционера Певзнера следует пересмотреть.

Что уже вызывает в инете шутки: раз уж так захотели картину, то, пожалуй, и осудят.

(Я не касалась тут, дабы не удлинять текст, положений закона касательно ввоза-вывоза произведений искусства. Но писала об этом раньше вы блоге на «Эхе» — желающие могут посмотреть здесь.)