После Лютцена
К началу кампании 1634 года дела в Священной Римской империи шли весьма так себе. Земли, десятилетия не видавшие разорений, подверглись грабежу собственных войск, вынужденных питаться за счёт местного населения, так как Вена была не в силах их прокормить. Снова запылали селения в Богемии, умиротворённой после начала войны, в Баварии (важнейшем для Габсбургов регионе Германии) одно за другим вспыхивали крестьянские восстания против беспредела имперских солдат. Города и крепости в Придунавье осаждались шведским корпусом генерала Горна и немецкой армией Бейнхарда Саксен-Веймарского. Теперь только слияние имперской и испанской армий, их слаженные и согласованные действия могли переломить ход войны и вернуть Габсбургам шансы удержаться на плаву в Германии и Нидерландах. К счастью для последних, во главе армий стояли молодые и талантливые полководцы, которые дали Габсбургам второй шанс.
Имперскими войсками командовал молодой эрцгерцог Фердинанд Венгерский, жаждавший славы и признания, но не имевший такого богатого боевого опыта, как командующие Габсбургов на предыдущем этапе войны (Валленштейн и Тилли). Испанской армией командовал принц Фердинанд — кардинал-инфант (в детстве произведённый в духовное знание и получивший сан кардинала-епископа Толедо), кузен Фердинанда Венгерского.
23 февраля 1634 года был убит генерал Валленштейн — одна из самых ярких и противоречивых личностей Тридцатилетней войны. Человек, обладавший в своё время невероятным богатством и влиянием, вершивший судьбу Германии и Австрийской короны, несомненно талантливый, но вместе с тем циничный и безжалостный, он пал от руки шайки наёмников, рассчитывавших обогатиться в награду за его убийство. К концу 1633 года влияние императора и его ближайших сановников на армию возросло настолько, что стало возможно отказаться от услуг гениального кондотьера Валленштейна. Генерал тоже не остался в долгу — весь год он вёл переговоры с врагами императора, выгадывая для себя наиболее выгодные условия измены. Так или иначе, Валленштейн пал, а командование его армией принял на себя молодой эрцгерцог Фердинанд под надзором опытных генералов Галласа и Пикколомини. Пора было приступать к активным действиям.
Кампания 1634 года
Армии протестантов не переходили к активным действиям до середины июля, так как в войсках свирепствовала чума — извечный спутник всех войн, а командующие не могли договориться о планах на предстоящую кампанию. Командующими лиги были маршал Горн (верный служака короля Густава Адольфа, тщательно исполнявший все приказы, исходившие от шведского канцлера Оксеншерна) и генерал Бернхард Саксен-Веймарский — большой патриот германского дворянства, тяжело переживавший шведское господство в антигабсбурском лагере. Бернхард был честолюбивым и заносчивым немецким князем, считавший себя приемником погибшего при Лютцене короля. Такому непростому тандему предстояло покорить Баварию, захватить верхнее течение Дуная и Рейна и принудить Габсбургов к заключению выгодного мира.
В конце концов Бернхарду удалось склонить Горна к активным действиям и попытаться разгромить армию Фердинанда Венгерского до подхода испанцев из Италии (под командованием Фердинанда Испанского, кардинала-инфанта). Антигабсбурские силы соединились только 12 июля 1634 года, имея в сумме около 20 тысяч человек немцев и шведов.
Фердинанд Венгерский не стал дожидаться кузена и сам перешёл к активным действиям. В конце июля он взял Регенсбург — ключевую для обеих сторон крепость на Дунае. Теперь имперцы воздействовали на коммуникации союзников и вынудили тех повернуть им навстречу. Фердинанд же не стал дожидаться удара неприятеля и, уходя из-под удара, двинулся на запад, переправился через Дунай у Донаувёрта (130 км от Регенсбурга) и направился на соединение с Фердинандом Испанским. Обгоняя неприятеля на несколько переходов, Фердинанд решил дождаться подкреплений у крепости Нёрдлинген (город Южной Баварии, неподалёку от течения Дуная — около 130 км от Мюнхена, 110 км от Штутгарта), занятой сильным шведским отрядом. Шведы могли в самый неподходящий момент ударить во фланг, так что эрцгерцог решил перестраховаться и блокировал их в городе.
В последние дни августа союзники всё-таки настигли имперскую армию, расположившуюся у Нёрдлингена. Горн и Бернхард всеми силами старались не довести до сражения и заставить Фердинанда уйти подобру-поздорову, пока на его армию не обрушился голод, а сами в это время пытались собрать хоть какие-то подкрепления на случай предстоящего сражения. Вступать в бой было действительно рискованно: войска лиги имели чуть больше 20 тысяч солдат и офицеров, в то время как у Фердинанда было немногим меньше (ок. 15 тысяч), но засевших в укреплениях и ощетинившихся артиллерией.
Тем не менее союзной армии нужно было срочно что-то делать — падение Регенсбурга произвело среди немецких князей самое неблагоприятное впечатление, а главенство Швеции в антигабсбургском союзе уже давно оспаривали французы. Падение Нёрдлингена могло иметь далеко идущие политические последствия: многие германские правители наверняка задумались бы о переходе под крыло Вены или Парижа. Пришла пора действовать.
Пока Горн и Бернхард собирались с мыслями, положение резко изменилось в худшую сторону: к Фердинанду подошёл и беспрепятственно соединился с ним его кузен Фердинанд Испанский, который привёл с собой несколько терций легендарной испанской пехоты, отряды стрелков, кавалерию и артиллерию. Теперь силы Габсбургов возросли вдвое, достигнув 33 тысяч человек. И всё же союзники приняли решение атаковать, чтобы не допускать сдачи Нёрдлингена без боя, ведь Бернхард был уверен в том, что испанцев прибыло не более семи тысяч. Атака протестантов была намечена на утро 6 сентября 1634 года.
Силы и планы сторон
Поле сражения раскинулось к югу от Нёрдлингена и было щедро усыпано разного рода холмами и высотами, пригодных для размещения на них артиллерийских батарей. Габсбургские войска расположились таким образом, что с одной стороны их позиции были прикрыты небольшим ручьём, а с другой упирались в дорогу на Нёрдлинген, которой обязаны были воспользоваться Горн и Бернхард, чтобы оказать помощь осаждённым.
Имперская армия насчитывала 20 тысяч пехоты (в том числе превосходные испанские терции) при 64 орудиях и 13 тысяч конницы. У протестантов армия была скромнее даже с учётом подошедших подкреплений — только 13−15 тысяч пехоты и 10 тысяч всадников при 68 орудиях.
Горн и Бернхард назначили атаку на 5 утра, разделив свою армию на две колонны. Правая колонна Горна должна будет атаковать позиции неприятеля на холме Албух, левая колонна Бернхарда наступала в направлении на сам Нёрдлинген. В глубине души союзники надеялись, что им удастся застать неприятеля врасплох, напав рано утром, заняв позиции на ближайших холмах и вынудив того к отступлению. Но не тут-то было. Фердинанды твёрдо решили дать оборонительное сражения, используя выгоды местности, дополнительно усиленные окопами и укреплениями, тем более что объединённая армия имела серьёзное численное превосходство над неприятелем.
Битва
Бой начался ранним осенним утром 1634 года. Союзники двинулись на позиции неприятеля двумя колоннами и с удивлением обнаружили изготовившиеся к бою полки Габсбургов. Делать было нечего — пришлось атаковать в лоб. Первоначально протестантам даже сопутствовала удача: на левом фланге им удалось потеснить противника, взяв одну из высот. Однако попытка шведской конницы обойти холм Албух с юга и застать неприятеля врасплох успехом не увенчалась — всадники были обращены в бегство и отброшены, смешав ряды своей же пехоты. Знаменитым шведским бригадам пришлось наступать под ураганным огнём артиллерии (на холме Албух располагалась главная имперская батарея) и без прикрытия кавалерии. Шведам удалось отбросить неприятеля и занять люнет (небольшое земляное укрепление вроде редута, но меньшее по размеру и открытое с тыла) с несколькими орудиями.
Шведы решили ковать железо, пока горячо, и преследовали неприятеля, подавшегося после первой атаки назад. Жива была ещё слава непревзойдённых шведских бригад, сокрушающих всё на своём пути под командованием великого Густава Адольфа. Снежный король пал, но враги надолго запомнили его несравненное мастерство. Помнили его и шведские солдаты. Натиск шведов обратил немцев в бегство, но вдруг произошло неожиданное. В тылу шведов прогремел сильнейший взрыв, убивший, по рассказам современников, до тысячи человек! Что именно произошло — неясно, вероятно, сдетонировал порох на батарее в люнете, оставленный имперцами, кто-то поговаривал, что враги взорвали мину.
Так или иначе, в рядах пехотинцев распространилась паника и замешательство, чем и воспользовались Фердинанды, наблюдавшие за ходом сражения с командующей высоты. Энергичная атака конницы, а затем и пехоты испанцев не только спасла положение, но и заставила шведов обратиться в бегство. Холм Албух был потерян, но Горну удалось привести свои части в чувство. Шведы собрались и с новой силой атаковали высоту, однако теперь им противостояли не немецкие наёмные банды, а настоящие испанские терции, которые в лобовом бою ничуть не уступали «шведам» (большая часть войск в армии Горна уже давно была набрана из немцев). Одна атака следовала за другой, но всё безуспешно — испанцы стояли как влитые.
Что же происходило в этот момент на левом фланге? У Бернхарда, в отличие от Горна, всё шло по плану: с 5 утра его артиллерия поливала имперцев ядрами, пока драгуны сражались с кроатами на равнине на самом краю левого фланга союзников. Но вот атака пехоты подкачала — в ней не было ни энергии, ни упорства атак Горна. Приговором для армии союзников стало роковое решение Бернхарда разделить силы.
Вместо сосредоточения сил и попытки предпринять новую общую атаку, чтобы рассечь порядки католиков, командующий союзников отослал часть сил на Нёрдлинген (2000 всадников), пытаясь деблокировать город и помочь осаждённым, в то время как несколько полков должны были помочь стабилизировать положение на правом крыле. Таким образом силы протестантской лиги оказались раскиданы по всему полю боя, что в условиях численного превосходства неприятеля ставило союзников в опасное положение. Бернхард попытался успеть везде и сразу, компенсируя медлительность в начале сражения. Но этого было явно недостаточно.
После целой череды отчаянных атак на испанские порядки Горн осознал, что просто не может продолжать атаку — полубригады сильно поредели, солдаты были измотаны физически и морально и едва держались в строю. Тогда маршал отправил вестового к Бернхарду с сообщением о том, что он отступает и просит прикрыть его отход. Солдаты герцога Саксен-Веймарского, едва заслышав об отступлении, бросились бежать вперёд шведов, но неприятельская кавалерия уже подсекала пехотные части, остававшиеся в центре. В плен угодили 4 000 солдат (в том числе сам генерал Горн), имперцам досталась вся артиллерия и обоз. Всего потери шведско-немецких войск достигали 15 000 человек, включая пленных и раненых. Потери габсбургской армии не превышали 4 000.
После сражения
Пожалуй, что со времён битвы при Белой Горе (1620) католики не одерживали столь решительной и славной победы. Пошатнувшаяся репутация испанских терций вновь вознеслась ввысь, а решительный разгром протестантской армии открывал для Фердинанда Венгерского самые смелые перспективы. Тут же были заняты Франкония и Вюртемберг, захвачено множество протестантских городов и крепостей. У шведов не было ни сил, ни ресурсов, чтобы дать неприятелю отпор. Идея единой шведско-немецкой державы канула в Лету — все антигабсбургские силы теперь с надеждой глядели за Рейн, на Людовика XIII и его двор.
Победа имперцев при Нёрдлингене не означала победы в войне, как бы к тому не стремился эрцгерцог Фердинанд. Война лишь утратила окончательно черты религиозной, превратившись в очередной виток борьбы Франции и Испании-Австрии. Понимая, что шведы больше не могут противостоять на равных Габсбургским армиям, в Париже приняли решение открыто вмешаться в германские дела. Уже в следующем 1635 году французские войска вторглись в Испанские Нидерланды, а после появились и за Рейном. Именно на полях сражений последнего этапа Тридцатилетней войны взойдёт звезда не одного французского маршала — достаточно вспомнить великих Конде и Тюренна.