«Эрнест Хемингуэй. Обреченный победитель»
В свои ранние годы Эрнест больше отдавал предпочтение охоте, нежели пению. Однажды осенью, когда ему еще не исполнилось двенадцати, дедушка Хемингуэй подарил ему на день рождения охотничье ружье 20-го калибра. Отец взял его с собой на ферму нашего дяди Фрэнка Хайнса, что недалеко от Карбондейла в штате Иллинойс. Это было замечательное место, и, хотя поездку туда планировали не один месяц, она изобиловала расстройствами, которые ни отец, ни сын не могли предвидеть.
Маленькое ружье Эрнеста стреляло на удивление кучно. Он мог поразить цель, когда его добыча быстро бежала по земле, или птицу в небе с расстояния более пятидесяти ярдов. Отец испытывал невероятную гордость, демонстрируя окружающим, как его сын стреляет по летающим вокруг амбара голубям. Им следовало отходить подальше, ведь это происходило в людном месте. Они вели стрельбу по трудным целям в пределах прямой видимости дома, где находились женщины и подростки.
Первым ружьем Эрнеста была одностволка 20-го калибра, подаренная к его десятилетию дедушкой. Оно прекрасно подходило для стрельбы по птицам и зайцам. Этот подарок крепил любовь между дедушкой и Эрнестом, любившим слушать его рассказы о покорении Запада в крытой повозке, когда он сам был мальчишкой. Дедушка Хемингуэй захватывающе говорил о сражениях Гражданской войны. Он воевал добровольцем в иллинойсском пехотном полку, многое понял, изучая военную тактику, и ощутил на себе тяготы войны. Любимый рассказ дедушки Хемингуэя был о том, как он «получил удар пушечного ядра в голову». Пройдя всю войну без единой царапины, однажды он был серьезно ранен. Острый сегмент пушечного снаряда выскользнул из рук, когда он доставал его с верхней полки. Тяжелый кусок металла оставил глубокую рану, и пришлось накладывать несколько швов.
⟨…⟩
Походы в лес, чтение, длительные прогулки и рыбалка доставляли Эрнесту особое удовольствие в перерывах между работой на ферме. Он любил устраивать привал на мысе Мерфис-Пойнт, менее чем в полумиле от Уиндмера. Там у него были все условия для спокойного чтения. Часто из этих походов он возвращался с промокшими от дождя книгами. Наши родители строго относились к сохранности семейной библиотеки. Они не знали о том, как он часто был обеспокоен тем, чтобы заменить испорченную книгу на качественную.
Посещения библиотеки были частыми и приносили пользу. Эрнест полюбил науку и приключенческую фантастику. Даже во время обучения в начальной школе «Оливер Уэндел Холмс», находящейся всего в квартале от дома, он читал постоянно, хотя зрение было неважным. Уже к десяти годам у него развилась сильная близорукость. Зрение нашей матери тоже оставляло желать лучшего. Она понимала, что комбинация наследственности и напряжения при непрерывном чтении была серьезной помехой в обучении. И к тому же он категорически отказывался носить очки. Мать часто заставала его погруженным в чтение.
⟨…⟩
Об участии в Первой мировой войне: Не все раны Эрнеста были чисто физическими. Как сотни тысяч солдат ранее и сейчас, он испытал психическое потрясение. Его изводила бессонница, он не мог спать, если в комнате не горел свет. Своему другу Гаю Хайкоку он рассказал об ощущениях во время взрыва мины. «Я почувствовал, как моя душа или что-то вроде этого выходит из моего тела, как если бы кто-то за уголок вытаскивал шелковый носовой платок из моего кармана. Она полетала вокруг, потом возвратилась и вошла внутрь. Я снова возвратился к жизни». Эрнест, бывший лейтенант Красного Креста, был наделен особой индивидуальностью. Как бывший корреспондент газеты и офицер, участвовавший в военных сражениях и получивший ранения, Эрнест жил более глубокой внутренней жизнью, нежели его друзья. Он иногда пребывал в дурном настроении, словно еще не решив, как с этим бороться. Больше всего он любил встречаться со старыми друзьями, ходить на рыбалку. Он старался держаться подальше от людей, которые лично не испытали всего того, через что ему не так давно пришлось пройти самому.
⟨…⟩
Он жил так, как умер, — неистово и жестоко. Эрнест превозносил мужество. Всю жизнь он воспитывал это качество, развивал его в себе и других людях, которых многому научил. И его бесстрашие никогда не покидало его. То, что в конечном итоге подвело его, было его телом. Но это может произойти с каждым.
В то роковое утро 2 июля Эрнест совершил последний поступок в своей жизни — в последний раз зарядил двуствольный «ричардсон» 12-го калибра. Не было ни одного свидетеля его смерти. Это на самом деле могло быть «невероятной трагической случайностью», как сообщила репортерам его вдова Мэри, после того как появились сообщения о смерти мужа.
Из обстоятельств своей смерти Эрнест сделал тайну, — то, чего он никогда не делал в литературном творчестве, связанном со смертью и жестокостью, нежностью и человечностью, комичностью и правдой.