В основе сюжета фильма Формана — пьеса британского драматурга Питера Шеффера «Амадей», премьера которой на сцене состоялась в 1979 году. Затем была постановка на Бродвее, она выдержала более 1100 показов. В «Амадее» «злой», посредственный Антонио Сальери противопоставлен странноватому, инфантильному, но всё же гениальному Вольфгангу Амадею Моцарту. Тем самым, по задумке автора, демонстрируется торжество свободы творчества над формалистским уставом и академической нормативностью. Такая трактовка биографии композиторов идёт вразрез с реальной историей, где Сальери был куда более почитаем при жизни, чем Моцарт, и выучил таких великих музыкантов, как Бетховен и Шуберт.
Демонизм, которым итальянский композитор был наделён с лёгкой руки Александра Пушкина, не имеет ничего общего с прототипом. Миф о том, что Сальери признался на смертном одре в отравлении Моцарта, никак не подтверждается.
В «Амадее» Сальери отводится роль злодея, погубившего гения из зависти, но он же становится последовательным рассказчиком трагической истории. Спустя 32 года после внезапной смерти Моцарта он заново переживает события прошлого и пытается оправдать совершённое злодеяние перед лицом приближающейся смерти. В глазах Сальери Моцарт был всего лишь человеческой оболочкой, сосудом, случайно наполненным божественным даром.
Сальери, будучи человеком образованным, трудолюбивым и религиозным, не мог поверить в такую издёвку высших сил. Для публики и двора австрийского императора он оставался непререкаемым авторитетом, однако внутри его души пылал огонь зависти к таланту Моцарта. Разгневанный Сальери отрекается от бога, сжигает распятие и клянётся, что отныне будет мстить божественному провидению через уничтожение Моцарта. Прикинувшись союзником, Сальери делает всё, чтобы погубить ничего не подозревающего молодого гения.
Возможно, данная в фильме трактовка давно минувших событий не претендует на достоверность, но исторические костюмы и быт конца 18-го века были в точности воссозданы по письмам современников. Все съёмки проходили при естественном освещении. Главным оператором был назначен Мирослав Ондржичек — давний соратник режиссёра ещё с чехословацкого периода творчества. Более того, Милошу Форману удалось добиться съёмок на своей исторической родине, в Праге, где сохранилась атмосфера средневекового города без проводов и рекламы. На главную роль Моцарта пробовались Мел Гибсон и даже лидер The Rolling Stones Мик Джаггер, но режиссёр утвердил малоизвестного актёра Тома Халса.
Эксцентричное поведение австрийского гения воссоздавали по письмам современников. Раздражающий смех один из них описал как «заразительное легкомыслие», другой сравнивал его со скрипом металла по стеклу. При подготовке к съёмкам Том Халс детально изучал повадки теннисиста Джона Мак Энроя, прославившегося резким поведением и необоснованными вспышками гнева.
К тому же актёру пришлось немало потрудиться над имитацией игры на фортепиано: ежедневно он играл по четыре часа, стремясь быть убедительным в кадре. Тщательно вживаясь в роли, пара главных актёров, Том Халс и Ф. Мюррей Абрахам, сознательно избегали друг друга на съёмочной площадке — точно так же, как это делали их исторические прототипы.
Такое масштабное историческое полотно снималось всего в четырёх декорациях: больничная комната Сальери, квартира Моцарта, лестничная клетка и театральные подмостки, имитирующие атмосферу Венской оперы.
Впоследствии Милош Форман довольно часто обращался к историко-биографической теме. За «Амадеем» последовали экранизация рококо-романа «Опасные связи» («Вальмон», 1989 год); история порномагната, создавшего скандальный журнал Hustler («Народ против Ларри Флинта», 1996 год); а затем ещё одна оскароносная биография — история американского комика Энди Кауфмана в исполнении Джима Керри («Человек на Луне», 1999 года) и драма Франсиско Гойи («Призраки Гойи», 2006 год).