«В целях предупреждения и пресечения попыток втянуть Договаривающиеся Стороны в происходящую ныне в Европе войну СССР имеет право, на время этой войны, держать на отведённых под аэродромы и базы участках отдельными гарнизонами в общей сложности до 25 тысяч человек наземных и воздушных вооружённых сил», — гласил текст договора о взаимопомощи между Советским Союзом и Эстонией, подписанный 28 сентября 1939 года, спустя несколько недель после начала Второй мировой войны. Для прибалтийской страны начался этап «полузависимости» от восточного соседа, закончившийся в июле 1940 года окончательной аннексией.
От сотрудничества к «расширению сферы влияния»
На протяжении 1930-х гг. политика СССР в отношении Эстонии претерпела определённые изменения, обусловленные, в том числе, и внешними обстоятельствами. В мирный период жизни Таллин выполнял функцию важного торгового узла для советской экономики, а эстонские компании успешно реализовывали заказы Москвы. Многие политические деятели так или иначе сотрудничали с экономическими (и, возможно, политическими) представителями восточного соседа, как, например, будущий диктатор Константин Пятс.
Тем не менее, несмотря на экономические связи, эстонское правительство опасалось «советского колосса». Эти настроения не пропали даже после подписания пакта о ненападении между странами в 1932 году. На протяжении почти двух десятилетий Эстония вместе с другими странами Балтии стремилась создать союз, в который планировалось пригласить также Финляндию и Польшу. Однако планы создания такого объединения не привели к конкретным результатам.
Наиболее реальные шансы объединить страны Восточной Европы и Прибалтики были в 1934 году в связи с планами французского и советского министров иностранных дел Луи Барту и Максима Литвинова создать «Восточный пакт» для противодействия нацистской Германии. Однако нежелание стран Восточной Европы, особенно Польши, сотрудничать с Москвой поставило крест на этом проекте. Страны Балтии, в свою очередь, в сентябре 1934 года подписали договор о сотрудничестве, согласии и взаимопомощи, который также называют «Балтийской Антантой». Несмотря на громкое название, к конкретным шагам по сближению в военной сфере он не привёл.
С началом агрессии Германии в отношении Чехословакии и осуществления западными странами «политики умиротворения» для эстонских политиков стало очевидно, что они фактически оказались меж двух огней, а Великобритания, которая всегда была внешнеполитическим ориентиром для Таллина, вряд ли будет защищать интересы эстонцев.
«Вынужденная» взаимопомощь
Ситуация изменилась в 1939 году в связи с подписанием пакта Молотова-Риббентропа и секретного протокола к нему, по которому Эстония оказалась в сфере интересов СССР. Ещё на переговорах с англичанами и французами министр иностранных дел Вячеслав Молотов требовал права Москвы на дачу «гарантий безопасности» Таллину, которые могли быть реализованы не только в случае прямой, но и косвенной агрессии. СССР явно дал понять Лондону, что Прибалтика должна войти в сферу его интересов.
Провал переговоров с Великобританией и Францией переключил внимание советского внешнеполитического ведомства на Германию, которой было необходимо до начала польской кампании заручиться гарантиями невмешательства СССР. 23 августа 1939 года стало поворотным моментом для истории Восточной Европы в целом и Эстонии в частности.
С началом Второй мировой войны Эстонии пришлось делать тяжёлый выбор между двумя гигантами. Ситуация усложнилась после начала «Освободительного похода» РККА. Ещё до его начала эстонский представитель в Москве Август Рэй участвовал в переговорах о новом торговом соглашении, однако вступление СССР в войну против Польши изменило риторику его советских коллег. Подлил масла в огонь инцидент с польской подводной лодкой «Орёл», скрывшейся в таллинском порту от немецкого флота 15 сентября. Уже 18 числа она срочно ушла из Эстонии, через день после вступления советских войск в Польшу.
Эта история позволила Молотову указать Таллину на то, что он не в состоянии обеспечивать безопасность своих морских рубежей. Переговоры о торговом соглашении быстро вытекли в политические дебаты, ради которых в Москву выехал министр иностранных дел Эстонии Карл Сельтер. Когда он попытался подчеркнуть, что Эстония в своей внешней политике придерживается принципа нейтралитета и на предложения СССР «расширить систему безопасности» положительно ответить не сможет, Молотов пустил в ход убийственный аргумент: «Прошу Вас, не принуждайте нас применять силу в отношении Эстонии». Помимо этого, на границе развернулись значительные силы Красной армии, в 10 раз превосходившие численность эстонских вооружённых сил.
На такой откровенный ультиматум эстонцам ничего не оставалось, кроме как поддаться. 28 сентября 1939 года стороны заключили пакт о взаимопомощи, по которому СССР получил право разместить 25 тыс. военнослужащих на эстонской территории, а также получал доступ к морским базам. В день подписания этого договора Сталин в личной беседе с немецким послом Риббентропом заявил: «Пока не предполагается изменять нынешнюю политическую и экономическую систему в Эстонии. Пока остаётся эстонская конституция, министерства будут продолжать свою работу. До поры до времени Эстония будет сама решать свои внешнеполитические дела».
Последние месяцы независимой Эстонии
В последующие месяцы СССР не форсировал события. Внутренняя политика оставалась целиком в ведении Пятса и его министров. Более того — Москва стремилась избежать всех возможных поводов для подозрения в советизации. В ноябре 1939 года Молотов писал советскому полпреду в Эстонии Кузьме Никитину: «обязываю Вас пресекать всякие разговоры о «советизации» Эстонии как выгодные и угодные в данный момент лишь провокаторам и врагам СССР». Советским военнослужащим строго запрещалось встречаться с местным населением, а эстонское правительство остро реагировало на просоветские демонстрации.
Эстонские дипломаты вместе с прибалтийскими коллегами пытались найти выход из сложившегося положения, проведя ряд встреч и договорившись о совместных действиях в рамках «Балтийской Антаны». Эта инициатива, а также стремительный разгром Франции вермахтом заставили Москву поторопиться. 30 мая был предъявлен ультиматум Литве, более чем через две недели — Эстонии. В нём СССР обвинял своего соседа в невыполнении условий пакта и требовал допуска на свою территорию дополнительного контингента войск, а также формирования нового правительства. Обсуждать другие условия Москва отказывалась, поэтому Пятсу вновь пришлось пойти на уступки.
17 июня Красная армия вошла в Таллин, а через два дня туда из Ленинграда прибыл Андрей Жданов для формирования нового «народного» правительства. Список министров, сформированный в Москве, был предоставлен Пятсу, и тот одобрил его. Премьер-министром страны стал Йоханнес Барбарус, представитель радикальной левой эстонской интеллигенции. В это время на улицах Таллина и других городов Кайтселийт (военизированные добровольческие формирования по типу финского шюцкора) пытались организовать сопротивление, но оно было слабым и спорадическим.
События развивались стремительно — в государственном аппарате начались чистки, которые особенно сильно коснулись военных. Наиболее жёстко расправлялись с ветеранами Освободительной войны. 5 июля Пятс подписал закон о проведении внеочередных парламентских выборов, которые состоялись 14 июля. На них с результатом более чем 90% победил «Союз трудового народа», в то время как другие партии зарегистрированы не были.
Спектакль окончился на первом заседании парламента 21 июля, на котором в присутствии советских солдат депутаты приняли постановление об образовании Эстонской ССР и её включении в состав СССР. Вскоре после этого «народное правительство», выполнившее свою роль, было распущено, а страна вступила в новую эпоху — впереди были репрессии и депортации, разрушительная война и коллективизация.