В романе Дюма-отца «Виконт де Бражелон» умирающий Мазарини даёт юному Людовику XIV такой совет: «Не берите себе первого министра». Это предсмертное наставление, скорее всего, является художественным вымыслом. Тем не менее по чьему-то совету или по собственному почину Людовик себе первого министра действительно не взял. Эпоха мудрых кардиналов закончилась — началась эпоха блистательных королей. Дело Людовика XIV продолжил его правнук Людовик XV.
В разные годы при этих монархах возвышались самые разные люди. Мы можем вспомнить братьев Кольберов, которые добывали деньги для короля-Солнца, а также восстановление должности премьер-министра в первые годы царствования Людовика XV. Аббат Дюбуа, принц Конде, кардинал Флёри занимали этот пост в общей сложности четверть века. Но в 1743-м Флёри умер, а возмужавший Людовик упразднил должность, объявив, что будет править сам. Король вернулся к традициям своего прадеда, когда во Франции не существовало не только главы кабинета министров, но и самого правительства. Ключевым органом управления страной становился в этих условиях двор, а функции министров выполняли либо люди, близкие к монарху, либо люди из окружения людей, близких к монарху. И чем сильнее ты влияешь на короля, тем больше ты влияешь на страну.
Правда, многочисленные фаворитки Людовика XIV и близко не имели такой власти, какую имела мадам де Помпадур. Она прибрала к рукам всю международную политику, а при решении ряда вопросов вообще не советовалась с королём. При этом она была при французском дворе приблизительно в том же положении, что Муаммар Каддафи в Ливии. То есть не имела официального поста. Как Каддафи, который именовался просто «отцом ливийской революции» и, если ему было нужно, мог заявить, что он, вообще-то, просто сидит в шатре, а в Ливии ничего не решает. Примерно таким был и статус Помпадур. Она была главным человеком во Франции, не занимая никаких должностей. Маркиза именовалась «официальной фавориткой короля». Слово «фаворитка» предполагает любовную связь. Вот только в случае с Помпадур и Людовиком связь достаточно быстро оборвалась.
Достоверно известно, что король и маркиза познакомились в феврале 1745-го на балу в Версале. Вскоре после этого между ними завязался роман. Однако в 1750-м сексуальные отношения Людовика и Помпадур явно прекратились. Маркиза больше не появлялась в спальне короля, но стала возвышаться при дворе. Французский историк Франсуа Лемерье метко назвал Помпадур «политической бордельмаман». По сути, теперь только она решала, кто будет новой любовницей короля. Переводя на современный язык, маркиза и король стали просто друзьями.
Что же изменилось?
Началось возвышение людей из окружения Помпадур. В 1757-м году пост министра иностранных дел занял кардинал Берни — протеже маркизы. Этот человек неожиданно начал проводить курс на сближение, в том числе и военное, Франции с Австрией. Это был неожиданный ход с учётом того, что Бурбоны и Габсбурги практически всегда находились в состоянии вражды. Но в 1758-м Берни поссорился с Помпадур, и та быстро нашла ему замену. Французскую дипломатию возглавил Этьен Франсуа де Шуазёль, герцог д’Амбуаз. Злые языки называли его любовником Помпадур (что, скорее всего, враньё), а также говорили о том, что некие австрийские дипломаты позолотили маркизе ручку, чтобы та помогла им добиться союза с Францией (что, к слову, никогда не было доказано).
В любом случае Шуазёль успешно завершил дело Берни. Франция и Австрия стали полноценным союзниками. Строго говоря, между странами были подписаны сразу три соглашения, самым сильным из которых был военный пакт: если одному из союзников объявлена война, то второй вступает в конфликт на его стороне. А Австрии война уже, по сути, была объявлена. Фридрих Великий заявил свои права на Силезию и успел присоединить её к Пруссии.
В Европе образовались два мощнейших альянса. Франция, Австрия и Россия против Англии и только возмужавшей Пруссии, которую поднял с колен Фридрих Великий. В Европе всё это назвали дипломатической революцией или даже «переворачиванием альянсов». Вслед за «переворачиванием» не замедлил начаться и глобальный конфликт. Он вошёл в историю под именем Семилетней войны.
[Сборник: Семилетняя война]
Чтобы оценить масштабы революции, взглянем на политическую карту Европы начала 1750-х годов. Мы увидим довольно прочный союз Франции с Пруссией и вражду Парижа с Петербургом и Веной. Отношения с Россией вообще были прерваны в 1748 году, и в следующие годы две страны находились в состоянии не объявленной войны. Но тут случилась довольно любопытная история. Англия заключила с Пруссией договор об охране Ганновера, являвшегося частью владений правящей в Англии династии. Франция могла покончить с давней враждой с Англией, продлив военный союз с Пруссией. Но маркиза Помпадур приняла иное решение, и Франция заключила союза с Австрией и Россией. Более того, именно тогда была достигнута договорённость о браке наследника французского престола с австрийской принцессой Марией-Антуанеттой.
Могла ли история пойти иначе?
По сути, маркиза де Помпадур стала одной из виновниц Семилетней войны. С её лёгкой руки мир был на долгий период охвачен конфликтом небывалого доселе масштаба. Боевые действия шли по всему земному шару. Не только в Европе, но также в Америке, Индийском океане и немного в Северной Африке.
Для Франции война обернулась рядом болезненных поражений, а после выхода из войны России, где в 1761-м воцарился большой поклонник Фридриха Пётр III, события приняли катастрофический для Версаля оборот. Вина за всё это лежала именно на маркизе. Именно Помпадур вела военные и дипломатические дела. Назначала командующих и вела переписку с императрицей Австрии Марией-Терезией. Фридрих Великий шутил, что его «доконают три чёртовых бабы», имея ввиду Елизавету Петровну, Марию-Терезию и маркизу де Помпадур. В 1762-м начался мирный процесс. Франция лишилась значительной части своих владений в Северной Америке и Индии. Пруссия обрела статус мировой державы, запустив процесс объединения германских земель, который завершится через сто лет.
После того, как Пруссия подписала с Англией договор о защите Ганновера, у Франции было два пути. Заключить новый союз с двумя недружественными на тот момент державами (Австрией и Россией) или влиться в компанию к приятелю и недругу (Пруссия, Англия). Выбран был первый вариант. Пойди французская дипломатия иным путём, страна не только сохранила бы обширные владения, но и ослабила бы Австрию. Итогом мог бы стать, с одной стороны, рост богатства и могущества Франции, с другой, — существенно более резкий взлёт Пруссии. А ещё такой сценарий мог бы предотвратить Французскую революцию, до которой оставалось меньше тридцати лет. Да и подле Людовика XVI оказалась бы совсем другая женщина. Вполне возможно, что это была бы немецкая принцесса из дома, подчинённого Фридриху.