К 52 г. до н. э. Цезарь, казалось, уже завоевал Галлию — умелая политика divide et impera («разделяй и властвуй»), смелое и стремительное военное наступление не дали галлам объединиться и дать отпор захватчикам. Цезарь был в Риме, когда у галлов появился лидер, способный сплотить их.
К тому времени у Гая Юлия Цезаря были собраны значительные силы в Галлии: 10 легионов и вспомогательные войска (до 70 тыс.), закаленные в походах и преданные полководцу. Даже заставить их просто уйти из Галлии было сложной задачей для Верцингеторикса. В открытом бою римляне, хорошо вооруженные, управляемые, способные на маневры и стойкие воины, представляли большую угрозу для галлов, поэтому они избегали крупных сражений. После первых столкновений Верцингеторикс убедил соплеменников использовать преимущество в коннице, которой у галлов было больше и которая была надежнее пехоты, и начать изводить римлян тактикой «выжженной земли» и мелкими нападениями на отряды фуражиров. Лишение массивной армии Цезаря еды и постоянная опасность должны были принудить легионы начать отход на юг, в сторону давно римских территорий. При удобном случае, когда римляне на марше, истощенные и не готовые к атаке врага, Верцингеторикс мог бы разбить их так, чтобы они еще долго не думали о завоевании Галлии. Таков был замысел Верцингеторикса, которого сам Цезарь описывал как умного и опасного полководца.
На первом этапе борьбы Цезарь стремился как можно скорее разрушить союз племен, подчинить их по отдельности. Он разделил силы, отправив Тита Лабиена и 4 легиона захватить столицу племени парисиев Лютецию (современный Париж), а сам с 6 легионами осадил столицу арвернов Герговию. Но тактика галльской кавалерии и самоотверженная борьба за Герговию привела здесь Цезаря к неудаче и отступлению. Лабиен же едва смог пробиться обратно и соединиться с основными силами. Только вместе они могли вести войну с надеждой на победу, особенно теперь, когда положение ухудшалось — галлы уверились в своих силах. Почти все они теперь примкнули к восстанию, в том числе сильное племя эдуев, недавние союзники Цезаря. Так его стратегия привела к усилению Верцингеторикса.
Цезарь двинулся после этих неудач к реке Сона, по которой он мог бы получать продовольствие из тыла и укрепиться так, что нападение на него было бы слишком рискованным для галлов. Верцингеторикс посчитал, что наступил тот момент, когда пора приблизить развязку. Галльская конница пыталась расстроить колонны римлян, но те, оберегаемые римской и навербованной германской кавалерией, сумели разбить галлов. Верцингеторикс так и не пустил свою пехоту в бой против римской, зная о ее превосходстве. Теперь Цезарь отказался от продвижения к Соне и начал преследование врагов.
Галлы, как нередко бывало и прежде, неустойчивы и достаточно легко поддавались отчаянию после поражений. Верцингеторикс, хорошо знавший римскую армию и ее преимущества, кое-что перенимал у римлян, например, устройство военных лагерей, мешавших застать войско врасплох. Но если с лагерем все относительно просто, то привить отличавшую римлян дисциплину гораздо труднее, и сделать это в короткий срок даже весьма жесткими мерами Верцингеториксу не удалось. Преследуемые римлянами галлы теряли управляемость и после предыдущих боев не были готовы к открытому крупному столкновению. Чтобы сохранить цельность и боеспособность войск, Верцингеторикс укрылся в Алезии, небольшой, но удобной крепости племени мандубиев (южнее современного Дижона).
Здесь предстояло разыграться драме, решившей исход противостояния. Используя выгоды обороны в хорошо укрепленном месте, Верцингеторикс рассчитывал повторить успех в Герговии, когда римляне не смогли взять город, тем более что тут Цезарь испытывал те же трудности со снабжением. Но в этот раз он решил взять хорошо укрепленный город осадой, уморив его голодом. Припасов у галлов едва ли хватало на срок более месяца. Около 60 тыс. римлян начали строительство укреплений вокруг Алезии для ее полной блокады. Галльская кавалерия достаточно успешно совершала вылазки, мешая инженерным работам. И тут Верцингеторикс совершил то, что, с одной стороны, было вполне оправдано, а с другой трактуется многими как фатальная ошибка: он отправил всю конницу (15 тыс.) за помощью. Они должны были собрать и привести войско, способное вместе с оставшимися защитниками Алезии разгромить римлян в открытом поле.
Галлы теперь могли рассчитывать на подкрепления и более длительную осаду, освободившись от большого количества едоков (главным образом даже не людей, а лошадей). Но и Цезарь использовал этот шаг Верцингеторикса для своей пользы: римляне избавились от сильных помех при снабжении и завершили строительство укреплений, окруживших Алезию. Причем строить пришлось две линии — контрвалационную (обращенную к городу, в 16 км) и циркумвалационную (обращенную к окружающей местности, в 20 км). Вторая линия должна была защитить римлян от галльских подкреплений. Так осаждающие оказались в перспективе тоже быть осажденными. Линии укреплений были снабжены башнями и хитроумными устройствами перед частоколом, прозванным «садом Цезаря» — волчьими ямами, острыми железными крючьями, торчащими из земли и др.
Тем временем Верцингеторикс был в ожидании. Люди начали голодать, и ему пришлось прогнать из города несколько тысяч оказавшихся там женщин, стариков и детей. Один из вождей даже якобы предлагал съесть их, но если это и так, то Верцингеторикс не допустил этого. Несчастные оказались между галлами и римлянами. Цезарь не принял их: он и сам испытывал нехватку еды. Через некоторое время вождь галлов вынужден был впустить людей обратно. Вскоре к Алезии подошла наконец галльская вспомогательная армия.
За те 5−6 недель, что прошли с начала осады, галлы собрали немалое войско. В научно-популярной литературе до сих пор нередко можно встретить данные о численности галлов в Алезии и этом войске, восходящие к основному текстовому источнику об осаде — «Записках о галльской войне» самого Цезаря. А он оценивал число оставшихся в Алезии в 80 тыс., а освободительные силы в 250 тыс. пехотинцев и 8 тыс. всадников. Для античности весьма типичным было многократное преувеличение численности врагов для придания блеска победам. Так, Сулла утверждал, что с 16 500 человек разбил 120 тыс. при Херонее, потеряв 12 человек; Лукулл — что, командуя 14 тыс. римлян, разгромил при Тигранакерте 250 тыс., потеряв 5 человек убитыми; а грек Ксенофонт писал о победе 13 тыс. греков над 900 тыс. персов при Кунаксе. Так традиционно преувеличивал число своих врагов и Цезарь.
Еще Наполеон, анализируя Галльскую войну, писал, что вряд ли галлов всего было столько же, сколько и римлян, то есть до 70 тыс. С одной стороны, сама Алезия могла вместить и прокормить до 20 тыс. защитников, и вряд ли подошла помощь, превышающая числом 50 тыс. С Наполеоном соглашается и, пожалуй, самый известный военный историк Ханс Дельбрюк. Военная организация галлов не могла дать массового войска. Дружины племенных вождей составляли его костяк, а они были немногочисленны, потому Верцингеторикс изначально собрал силы меньше римских. Однако это были в основном именно воины, и неплохо вооруженные.
Теперь были призваны люди, мало знакомые с военным делом, но и для их управления не хватало опытных бойцов. Тот факт, что из Алезии отбыло 15 тыс. кавалеристов, а прибыло потом только 8 тыс. (по оценкам Цезаря), может говорить о том, что, как это часто бывало при сборе ополчения, часть всадников спешилась для управления призванными пехотинцами. И, в конце концов, войско галлов, подошедшее к Алезии, действовало против римского так, как если бы оно было равным ему по численности или даже меньшим. Против 330 тыс. галлов у Цезаря не было бы шансов, так как напор на его укрепления с нескольких сторон распылил бы силы легионов.
Вместо того, чтобы, обладая столь значительным перевесом, постоянно нападать сразу во многих местах укреплений и лишить Цезаря возможности сконцентрировать силы для сопротивления атакам, галлы напали на лагерь в одном месте — наступали на окопы на равнине Лом шириной около 3 км. Этот первый храбрый натиск был отбит. На следующую ночь галлы атаковали с холма Рея (см. карту ниже), с более удобной позиции и в том месте, где римские укрепления были менее крепкие. А в полдень атаки были поддержаны Верцингеториксом. Уже третью мощную атаку циркумвалационной линии с холма, состоявшуюся 2 октября, возглавлял Веркассивелаун, двоюродный брат Верцингеторикса. Римлян штурмовали с двух сторон, изнутри и снаружи укреплений. Галлы под командованием братьев бросались на линии Цезаря с яростью и безумной отвагой и начали теснить врагов.
В этот момент они были ближе всего к тому, чтобы сломить сопротивление легионеров. Но у римлян не все силы были введены в бой (как если бы им пришлось противостоять действительно гигантской армии). Тогда Тит Лабиен с несколькими когортами и кавалерией сделал обход и ударил во фланг и тыл штурмующих. Его атака позволила римлянам перейти в наступление. Галлы спешно отходили. Против защитников Алезии выступил сам Цезарь, как всегда, когда он так поступал, в пурпурном плаще, чтобы воины видели полководца. Под их натиском Верцингеториксу пришлось вернуться в Алезию. Цезарь победил. Его потери составили более 12 тыс. человек, но потери противника не счесть (несколько десятков тысяч были пленены, а убитых и раненых не считали).
Галлы из вспомогательного войска стали расходиться уже в день поражения. Надежд на возможность взять укрепления Цезаря у них уже не было. Верцингеторикс понял, что проиграл. На следующий день после боя он вошел в римский лагерь и сдался Цезарю. Через почти 6 лет заточения он был ритуально повешен в Риме во время триумфальной процессии победителя. На галлов все это оказало окончательно деморализующее воздействие. А Галлия вскоре перешла под прочный контроль Рима. Некоторые племена были наказаны, другие прощены и стали опорой римской власти в регионе.
Война против галлов показала не только и не столько Цезаря как выдающегося полководца, якобы намного превосходящего Верцингеторикса, сколько преимущества римской культуры. Такие ее достижения, как дисциплина, уже традиционная для армии, инженерные и тактические навыки обеспечили победу. Даже умный галльский полководец в 52 г. до н. э. не смог компенсировать нехватку этого в своих воинах.
Например, даже тех галлов, что не входили в ополчение, а были профессионалами, едва ли можно было быстро обучить маневренному бою в сомкнутых рядах, в четких подразделениях. Они привыкли сражаться, демонстрируя невероятную личную доблесть, но для полководца это означало утрату управляемости. Кроме того, галлы были хуже вооружены, особенно доспехами, а под Алезией еще и находились в позиции нападающих, что всегда менее выгодно, чем оборона в обустроенной системе укреплений. В 52 г. до н. э. римская военная организация и римская культура одержали верх над храбро бившимися за свою свободу галлами.