Пятая стихия

Нет ничего хуже, тех перемен которые приходят со стихиями, плохими погодными условиями, или того, что принято называть стихийное бедствие.

Одолев прусского кроля, сломив его после жесточайшего поражения под Иеной и Ауэрштедтом, произошедших 14 октября 1806 года в один и тот же день. Французский император мог с полной уверенностью смотреть в полярную звезду России. Как описал классик Генрих Гейне: «Наполеон дунул на Пруссию — и она перестала существовать». Сто семьдесят тысяч прусских солдат в течение какого — то месяца стали лишь жалкими бродягами, которым конечно было суждено, как и многим, прочим, другим инородцам пополнить ряды великой французской армии. Однако, что — то пошло не так! В Польше при первой польской компании, кровь и грязь, о которой сам гений маневра в сердцах сказал, напрасно пробиваясь на помощь корпусу маршала Ж. Ланна в сражении при Голымине 14 декабря 1806 года: «В Польше Бог сотворил пятую стихию — грязь!» И она конечно становилась не которым препятствием мешая продвижению, перевозки провизию, делая условия наиболее антисанитарными, навязчево грязными… На полгода французскому императору пришлось застыть в нерешительности, проложив путь к Варшавскому Княжеству, через кровопролитные баталии под Пулутском и Эйлау, что привело его к некоторому замешательству, а солдат заставило испытать первые нотки сомнений: стоит ли оно того?

Но если от природы не ждать ничего плохого не приходиться, то стоит вспомнить и др. ее превратности. Со стихиями «болот и грязи» нас переносит в пески и песчаные бури, которые не раз становилась, и помехой, и военной удачей. Они шли по Ливийской пустыни, чтобы покорить, расширить пределы своего владыки — перского царя Камбиза II, уже успевшего покорить Египет (525 г. до н. е.) Стать как это положено воплощением живущего бога на земле «Ра, Осириса». Лишь небольшой, но очень плодородный кусок земли беспокоил его. Находящийся в ней оазис Сива с сивским оракулом, который был одним из самых почитаемых мест в древнем мире. С ним был сравним, разве, что только оракул в Дельфах. Так, вот — пятьдесят тысяч хорошо вооруженных и обученных солдат, так и не дошли, лишь оставили после себя найденные немецким путешественником XIX века Г. Рольсфом огороженные лагерные стоянки и кучу черепков; позже, все же, уже в наше время по условной линии, соединяющей оазисы Дахла и колодец в Абу — Мунгар, что выводил их — к Сиве. Итальянским археологам Альфредо и Анджело Кастильони удалось обнаружить все то, что осталось от похороненной в песках многочисленной персидской армии; а осталось не так и много. Так пустынное предание берберов и Геродота срослось в правду: «Из Оазиса персы пошли на них через песчаную пустыню. Приблизительно на полпути между Оазисом и Аммоном как раз во время завтрака поднялась страшная [песчаная] буря с юга и погребла войско под кучами песка. Так погибли персы. Таков рассказ аммониев об участи персидского войска».

Силы эти часто сбиваются в одну не переложную стихию, не щадящую никого и ничего. Сколько, раз в истории, вдруг, оказывалось, что погребенная под пеплом Помпея и разрушивший талоссократию критских правителей от извержения вулкана в 1450 г. о н. е. морской рывок вскипевшей от землетрясения волн — все они становились на миг оторванными, изолированными, изменившими ход своего времени. И как это было с критянами, прекратившими свое мирное существование. Это стало концом времени и цивилизации, которая его и пыталась соблюсти.

Монгольский хан Хубилай победоносно прошедший по Китайской Империи с юга на север дважды был разочарован в своей удаче; ему было завещано от его деда, покорителя вселенной пройти монгольским копытом от моря, до моря. Сами монголы по вполне понятным причинам с «водной стихией» не были так дружны, но кое — что уже умели. При завоевании поднебесной им пришлось форсировать Янцзы, ввязываться в речные бои по течениям рек Хуанхэ и Амударьи. И даже сходиться на водах с «детьми дракона» — предками современных Вьетнамцев. В своих походах они пользовались всеми ресурсами, которые удалось поставить под свои знамена: это были и корейские моряки, и китайские судостроительные верви с уже готовыми к отплытию кораблями, которые возглавляли серьезные профессионалы мореходы. Один из них — это флотоводец Наньцзятай: «…обладал стратегическим мышлением… Нанес поражение войскам Сун при форсировании Янцзы… Получил титул «великого полководца» и пост дарагучи, участвовал в захвате Тайваня… Дослужился до темника… Участвовал в походе на Японию». За что и получил с ханских рук золотую пейзцу.

К сожалению, для великого хана, собранные им с лишним двадцать тысяч были рассеяны налетевшим тайфуном в ноябрьскую ночь 1274 года у северо — западного побережья острова Косю. Тоже самое повторилось в августе 1281 года! С более плачевными для монгольской экспедиции последствиями, где ее сто тысячная армия погрузилась в бездны морские от разразившегося в заливе стихийного бедствия, замешанного ужа на самих на стихиях «воды и воздуха».

Но не все происходит от сил природы. Неиссякаемые силы человеческие с разным успехом наполняются «словами» и смыслом. Не которые из них только символом выражающим и повторяющим: как это было между Антонием и Клеопатрой, Наполеоном и Жозефиной, плачем Ярославны и полоном Игоревым. Словами заполнили историю, рассказом о новых и хорошо позабытых преданиях о «стихиях любви».

N. B …