Вольнооотпущенник, выдающий себя за императора
Судьбу Луция Домиция Агенобарба, вошедшего в историю как Нерон, предсказал ещё его отец, заявив, что «от него и Агриппины ничего не может родиться, кроме ужаса и горя для человечества». Действительно, римский император отличался жестокостью, которую некоторые связывают с характером Нерона, другие — с трусостью правителя и постоянным страхом. Его мать Агриппина отравила своего супруга Клавдия, чтобы её сын мог прийти к власти. Хотя Нерон лично и не участвовал в этом, всё же расправа над отчимом произошла с его полного одобрения.
Постепенно Нерон всё больше отдалялся от матери, чему немало способствовали его воспитатели Сенека и Бурр. Агриппина стала плести интриги и хотела посадить на трон сводного брата императора Британника. Но Нерон приказал его отравить в 55 году. Через четыре года настала очередь Агриппины. Сначала император пытался устроить всё как несчастный случай, но когда план не удался, открыто приказал убить свою мать. Увидев солдат, Агриппина попросила заколоть её в живот, тем самым давая понять, что раскаивается в том, что родила на свет такого сына. Вскоре дошла очередь и до Сенеки, которого обвинили в заговоре. Ему предложили окончить жизнь самоубийством. Затем мнительность и паранойя императора достигли таких масштабов, что он расправлялся со всеми, кто был заподозрен в покушении на его власть или подготовке заговора.
Однако не только жестокость возмущала общественность. Нерон, находясь у власти, больше был занят развлечениями, чем государственными делами. Он мнил себя великим артистом и певцом и предпочитал проводить время, играя на кифаре или декламируя поэмы. Окончательно репутацию императора подорвал великий пожар в Риме. Люди были убеждены, что «император, поправший узы родства» был способен на всё, даже на поджог города. Якобы Нерон, глядя на пожарище, пел о падении Трои. Так или иначе, народное возмущение нашло выход. В 68 году против императора восстали галльские легионы, а вскоре к ним примкнули и римские гарнизоны во главе с будущим императором Гальбой. Нерон бежал и вскоре покончил с собой.
Если Рим проклинал почившего императора, то восточные провинции были ему благодарны. Во-первых, царь Парфии помнил, что Нерон заключил с его страной очень выгодный для него мир, и требовал почитать память римского правителя. Во-вторых, одиозный император объявил о «свободе провинции Ахайя» и предоставил им серьёзные налоговые послабления. Греция тоже хранила о Нероне благодатную память. Немало способствовало слухам о том, что Нерон остался жив, тот факт, что его похороны не были публичными и прошли без почестей, а единственным свидетелем и источником, заявившим о смерти императора, был вольноотпущенник Гальбы. Кроме того, похоронили императора не в мавзолее Августа, где лежали его предшественники, а в усыпальнице его отца и деда. Подливали масла в огонь и провидцы, которые предсказали, что Нерон будет свергнут, но сохранит своё царство на Востоке. Действительно, на Востоке его любили и охотно помогли первому же самозванцу, который объявил себя Нероном.
Он появился в том же 68 году в Греции. По словам Тацита, греки восторженно приняли Лже-Нерона. Тем более среди населения давно ходили слухи о спасении императора, поэтому люди легко поверили самозванцу. Его имя в истории не сохранилось, а Тацит называет его рабом из Понта, хотя есть вероятность, что он был вольноотпущенником из Италии. Лже-Нерон походил на императора лицом, но главным, что убедило многих, была его искусная игра на кифаре, которую так любил настоящий император. Это «вселило в него уверенность, что ему удастся выдать себя за Нерона». Самозванца поддержал всякий сброд в лице беглых солдат, нищих и бродяг, а греки даже выделили ему корабль. С таким окружением Лже-Нерон высадился на остров Цитну, где в это время отдыхали солдаты восточных легионов. Ему повезло: многие из них перешли на сторону самозванца, а всех несогласных просто перебили. Также армию Лже-Нерона пополнили освобождённые рабы, а казну его составило имущество ограбленных купцов. Самозванец даже пытался привлечь на свою сторону направлявшегося в Сирию центуриона Сисенну, но тот предпочёл бежать с острова. Первая же победа вселила надежду в самозванца и его сторонников, восстание ширилось. Остров стал прибежищем всех недовольных политикой нового императора и просто авантюристов. Но успех Лже-Нерона был недолгим. На Цитну в сопровождении двух боевых кораблей прибыл проконсул Кальпурний Аспренат, которому было поручено управление Галатией и Памфилией. «Нерон» пригласил к себе командиров кораблей, чтобы убедить их перейти на его сторону. Однако те, пообещав настроить своих солдат в пользу Лже-Нерона, доложили обо всём Аспренату. «По его призыву солдаты штурмом взяли корабль самозванца, где этого человека — кто бы он на самом деле ни был — и убили». Согласно Тациту, голову самозванца, «поражавшую дикостью взгляда, косматой гривой и свирепым выражением лица», отправили в Рим.
Кто собирался возвести самозванца на римский трон?
Второго самозванца, называвшего себя Нероном, звали Теренций Максим. Он был родом из Малой Азии и походил на покойного императора голосом и лицом. И, опять же, он умел играть на кифаре, что подкрепило его обман. Теренций Максим появился из восточных провинций и очень быстро сумел обзавестись армией сторонников. По Евфрату он достиг Парфии, где его встретил царь Артабан IV. В то время парфянский правитель был в ссоре с римским императором Титом и, вероятно, решил воспользоваться самозванцем в своих целях. Неизвестно, поверил ли Артабан IV Лже-Нерону, но стал активно его поддерживать. Предположительно, он даже хотел возвести самозванца на римский трон. Однако и эта авантюра не увенчалась успехом. Из Рима были присланы неопровержимые доказательства жульничества Теренция, и Лже-Нерона казнили. Хотя существует версия, что изменилась политическая ситуация и необходимость в самозванце отпала.
Лже-Нерон под защитой парфян
Про третьего Лже-Нерона известно меньше всех. Он появился при царствовании Домициана в 81−96 годах. Вот, что о нём сообщает Светоний: «И даже двадцать лет спустя, когда я был подростком, явился человек неведомого звания, выдававший себя за Нерона, и имя его имело такой успех у парфян, что они деятельно его поддерживали и лишь с трудом согласились выдать». По описанию, его история похожа на судьбу Теренция, и очередной обман был раскрыт. Примечательно, что история второго Лже-Нерона вдохновила немецкого писателя Лиона Фейхтвангера на создание одноименного романа. И хотя произведение было сатирой на нацистскую Германию, основные исторические события и реалии были переданы в нём достаточно верно.