Мистерия авангарда (часть 4, окончание)

Мы желаем звездам тыкать,

Мы устали звездам выкать,

В. Хлебников (1910)

Итак, в среде поэзии и тесно связанной с ней религиозной философии того времени постоянно и незримо присутствует понятие «теургия»— Бердяев («в символизме открываются последние пределы творческого художественного акта, в нем путь к теургии»), Блок («символист уже изначала — теург, то есть обладатель тайного знания, за которым стоит тайное действие»), А. Белый с его «Серебряным голубем», «Петербургом», Вл. Соловьев с его «свободной теургией», Д. Мережковский («культура и религия единое целое»), Вяч. Иванов, В. Маяковский, В. Розанов, С. Булгаков, Н. Федоров и т. д.

Что такое «теургия" — это магические практики (часто каббалистические), призванные призвать божество и затем начать «сопряжение» (общение, взаимодействие) с ним. Такие практики, как я уже писала в 1 части, практиковались, например, халдейскими мудрецами для вызывания демонов. К слову, злые демоны «уподоблены псам».

А рядом жмется шерстью жесткой

Поджавший хвост паршивый пес.

Для этого использовались обряды (очистительные, дыхательные, обряд символической смерти и др.) Обряд символической смерти имел особое значение- чтобы душа могла на время «покинуть» тело. «В теории» «теургия» присутствовала повсеместно и была тесно связано с символизмом. Не знаю, насколько реально практиковалась… Витали темы «апокалипсис», «богочеловек», «богопознание» и проч. Бердяев: «Апостол Павел дал вечное выражение истинного символизма в познании Божества: «Теперь мы видим как бы сквозь тусклое стекло, гадательно, тогда же лицом к лицу: теперь знаю я отчасти, а тогда познаю, подобно как я познан».Тема эта очень обширна, требует отдельного разговора.

Маяковский был близок и подвержен влиянию Н. Федорова. По мнению Федорова, основная роль в обустройстве мира отводилась человеку, а не богу. С. Булгаков- «Н. Ф. Федоров, который впрочем не относится к социалистам… считает, что человечество призвано научно овладеть не только землей, но и небом, управляя движением земного шара по надобности». Согласно философии Федорова, цель бытия — устроение Царствия Божия. «Человечество призвано быть орудием Божиим в деле спасения мира». Люди, по его мнению, в долгу перед Богом, они должны этот долг отдать через преобразование мира. Эти идеи были очень близки авангарду, и особенно, футуризму. «Пока будет смерть, будет и голод, будут и болезни», «Задача сынов человеческих — восстановление жизни, а не одно устранение смерти. В этом — задача верного слуги, задача истинных сынов Бога-отцов, Бога Триединого, требующего от Своих сынов подобия Себе, братства или многоединства». Надо «воскресить» предков, бросить все силы человечества на это.

«…тогда как литература до сего времени превозносила бездеятельную мечтательность, экстаз и сон, мы хотим превозносить агрессивное движение, лихорадочную бессонницу, быстрое движение, опасные прыжки, пощечину и удар кулака… Мы хотим прославить войну — единственную гигиену мира… Мы хотим разрушить музеи, библиотеки, бороться против морализма и фетишизма… Мы будем воспевать огромные толпы, волнуемые трудом, погоней за удовольствием или возмущением, прожорливые вокзалы, заводы, мосты, локомотивы с широкой грудью, которые несутся по рельсам, подобно огромным стальным коням… Наше сердце не испытывает ни малейшей усталости! Ибо оно вскормлено огнем, ненавистью и быстротой" — футуристические манифесты Маринетти. Почему-то вспоминается Кандинский.

Маяковский Федорова не читал (он много чего не читал), но был «наслышан» его идеями.

Воскреси хотя б за то, что я поэтом ждал тебя,

откинул будничную чушь!

«Я заставлю время и стоять и мчать в любом направлении и с любой скоростью. Люди смогут вылазить из дней, как пассажиры из трамваев и автобусов, С моей машиной ты можешь остановить секунду счастья и наслаждаться месяц, пока не надоест» («Баня»). Эта утопия как нельзя лучше показывает страх его пред смертью. Хотел бессмертия, хотя в поэзии — многочисленные «убийства» (может, «клин клином»?). Конечно же, до определенного времени эти убийства являлись символами, до тех пор, пока Маяковский не утратил связь с символизмом.

«ВСЕМ! В том, что умираю, не вините никого и пожалуйста не сплетничайте. Покойник этого ужасно не любил. Мама, сестры и товарищи, простите — это не способ (другим не советую), но у меня выходов нет».

В начале 1929 года объединение ЛЕФ (Левый Фронт) по инициативе Маяковского было преобразовано в РЕФ (Революционный фронт искусств). Но после разгромной статьи в «Правде» (4 декабря 1929 г.) и вступления Маяковского в РАПП (Российскую ассоциацию пролетарских писателей) РЕФ прекратил свое существование. Да и кто из «старых» футуристов в нем оставался тогда? Это был серьезный момент в жизни, фатальный разрыв. Надо сказать, что Осип Брик (да и Лиля) были связан с ОГПУ, в котором, как ни странно, были любители искусства, посещали заседания ЛЕФа. Это были серьезные люди, практиковавшие пытки, расстрелы, аресты. Тоже любили читать стихи…"солдаты Дзержинского».

Почти одновременно с этим происходит «разрыв» с Т. Яковлевой. Говорил, что застрелится, если не сможет видеться с ней — но в первый раз (!) ему запретили выезд из страны. Что там случилось в отношениях, понять сложно. Татьяна вышла замуж, и по ее просьбе Л. Брик сожгла все ее письма к Маяковскому. Поражает степень власти Лили- имела доступ даже к письмам. Кто знает, может, если бы уехал он тогда к Яковлевой…

В последний приезд в Париж, Маяковский оставил все деньги одной из оранжерей, попросив владельца еженедельно посылать цветы на адрес Яковлевой. Ей приносили букеты в течение 2 лет!

Поставил все же «точку пули». Именно «пули» — как способ ухода. Казалось бы, обласканный властью (хотя власть опасалась футуристов, понимая их безбашенность), имеющий все, о чем можно было только мечтать в то время, вдруг попал в вакуум. Он работал как вол на эту власть, талантливо оформляя в виде стихов кровавые лозунги, «где символом всех прав — кастет». И вот те же самые принципы (как у Ницше «Падающего толкни!»), применили к нему самому (подробно не хочу останавливаться на этом, ограничусь схемой). Оставшись один на один со своими плакатами и лозунгами, понимая, на что он потратил свой талант, осознав всю предательскую суть «бого -избранности» пролетариата, он покончил с собой 14 апреля 1930 г. «Поэт убил человека», как сказала М. Цветаева.

Земную жизнь пройдя до половины,

Я очутился в сумрачном лесу,

Утратив правый путь во тьме долины

(Данте Алигьери)