Миллионы сирот: головная боль власти
Начало прошлого столетия Россия проходила на максимальном уровне сложности. Череду испытаний открыло противостояние с Японией. Затем последовала Первая мировая война, плавно «эволюционировавшая» в другую войну, уже Гражданскую. Привычный жизненный уклад был разрушен, страна погрузилась в хаос. И это привело к проблеме, которую новая власть никак не могла проигнорировать, — огромное количество детей осталось без родителей.
Точной статистики по количеству беспризорников на 1918 год нет. Но их количество ориентировочно насчитывало несколько миллионов. И с каждым годом количество сирот только возрастало. До революции в Российской империи худо-бедно существовала система помощи беспризорникам. В основном это были специализированные благотворительные и сиротские учреждения. Но все они исчезли. В декабре 1917 года Ленин подписал специальный декрет, который заботу о сиротах возлагал на государство. Вскоре по распоряжению Совнаркома появились комиссии по делам несовершеннолетних.
Молодая советская власть, у которой не было опыта в решении подобных проблем, шла своим путём. Наработки других стран, в том числе и погибшей Российской империи, по борьбе с беспризорностью её не интересовали. В Западной Европе и США упор делался на общественную благотворительность, а также на воспитание в приёмных семьях. Примерно теми же средствами пользовалась и Российская империя. Но у большевиков имелся свой план.
Смысл заключался в том, что ставка была сделана не на сохранение жизни сирот, а на их воспитание в жёстких идеологических рамках. Соответственно, борьба с беспризорностью из социальной плоскости перешла в политическую. И поначалу работала данная схема плохо. Классовые ценности, которые были возведены большевиками в абсолют, не давали нужного результата. Врач Николай Михайлович Кишкин говорил: «Большевики не терпят ничего не советского, хотя бы оно и было хорошим и необходимым русскому народу». И он прекрасно знал, о чём говорил.
В 1918 году по инициативе писателя, журналиста и общественного деятеля Владимира Короленко была создана независимая организация, которую назвали Лигой спасения детей. А одним из её руководителей как раз являлся Николай Кишкин. Кроме него в управлении Лигой стояли Екатерина Кускова, Лев Тарасевич и другие неравнодушные люди.
Лига спасения детей начала бурную деятельность. За короткий срок было создано более десятка детских колоний, детских садов и клубов, появился оздоровительный санаторий в Москве. Чаще всего организация занимала многоквартирные здания. В двух-трёхкомнатной квартирах располагали около тридцати детей. Условия, конечно, были далеки от идеальных. Но сироты получали крышу над головой, еду и медицинскую помощь. При этом с ними работали квалифицированные педагоги и психологи, которые делали акцент на индивидуальном подходе к ребёнку.
Несмотря на ограниченные возможности, организация смогла помочь нескольким тысячам беспризорников. Конечно, это была капля в море, но большие дела всегда складывались из малого.
«Кормить наших детей не заграница будет»
Казалось бы, Лига делала хорошее дело и должна была пользоваться различными привилегиями, полученными от власти. Но подход Кишкина, Кусковой и прочих не устраивал большевиков, поскольку они просто спасли детей, не выращивая из них новые винтики системы. А для власти это было превыше всего. В то время подавляющее количество сбежавших из России людей свято верило, что ещё чуть-чуть и большевистский режим падёт. В самой стране отношение к новой власти во многих регионов оставалось отрицательным и недоверчивым. Привычная жизнь рухнула, а на возведение новой требовались время и терпение. С последним как-то не задалось. И для власти было жизненно важным воспитывать детей в соответствии с новой идеологией, чтобы впоследствии они стали её надёжной опорой. В этом-то и была одна из проблем Лиги спасения. Там никто этим не занимался.
Вторая проблема заключалась в сотрудничестве с Красным крестом. Причём не только с российским подразделением, но и иностранными. Страна переживала продовольственный кризис. Кормить беспризорников было нечем. Весной 1920 года Лига попросила разрешения у правительства на получение продовольственной помощи у европейских государств. Ленин эту идею воспринял скептически и посоветовался с Дзержинским. Феликс Эдмундович был категоричен: «Кормить наших детей не заграница будет». Есть мнение, что подобное решение было вызвано негативным отношением власти с Кишкину и Кусковой, которых подозревали в антисоветских настроениях.
Затем к проблеме подключился наркомпрод. По его решению было наложено вето чуть ли не на все продовольственные запасы Лиги, полученные от американского и европейских отделений Красного Креста. А заменить их банально было нечем. Сокрушительный удар в первую очередь был нанесён не по Лиге, а по детям.
Пострадало огромное количество детей. В конце 1919 года Марина Цветаева отдала своих дочерей в Кунцевский приют, желая спасти их от неминуемой голодной смерти. Но приют сам находился на последнем издыхании. Закрученные гайки лишили его не только продовольственного обеспечения, но и медицинского. Вскоре старшая дочь Цветаевой Ариадна заболела малярией, и её из приюта переправили в Кунцевский госпиталь, где девочку удалось спасти. А вот младшая Ирина умерла в приюте зимой 1920 года. Голод и отсутствие медицинской помощи сделали своё страшное дело.
Формально Лига спасения детей просуществовала до начала 1921 года, когда все её учреждения перешли под контроль Московского отдела народного образования. После этого уже никто из чиновников не скрывал, что истинная причина расправы над организацией заключалась в негативном отношении власти к её руководству. Прозвучала фраза, которая хорошо проиллюстрировала всё происходящее: «Мы не можем позволить Кишкиным и Кусковым воспитывать пролетарских детей, хотя бы и беспризорных».
Лига спасения детей не была единственной организацией, пытавшейся хоть как-то решить проблему беспризорности. В 1919 году появился Совет защитников детей, который возглавил нарком просвещения Анатолий Луначарский.
Декрет о создании организации был подписан Лениным. Документ состоял из пяти пунктов, в которых говорилось о структуре Совета и его задачах. Несколько народных комиссаров (просвещения, социального обеспечения, здравоохранения, продовольствия и труда) должны были обеспечить детей едой, помещением, одеждой, медицинской помощью, а при необходимости эвакуировать их в хлебородные губернии. К работе была также подключена ВЧК. Совету выделили несколько санитарных поездов, чтобы подбирать беспризорников на железнодорожных станциях.
Но какого-то весомого вклада в борьбу с детской беспризорностью организация не внесла. Таким же «серым» оказалось и общество «Друг детей», которое финансировалось в частном порядке. И хотя «Другу» удалось собрать на помощь детям около миллиона рублей, на что именно была потрачена большая часть средств — неизвестно.
Ситуация складывалась таким образом, что в начале 1920-х годов власть в точности не знала, как бороться с детской беспризорностью. Оказалось, что только Лига предлагала варианты решения проблемы, все остальные организации продемонстрировали свою полную профнепригодность. А число сирот только увеличилось. В 1921 году беспризорников насчитывалось уже несколько миллионов. Это был тупик, из которого срочно требовалось найти выход.