Договор, как и многие другие документы, получил название по тому населенному пункту, в котором был заключен. В данном случае, как нетрудно догадаться, «местом X» стал кастильский город Тордесильяс. Правители Кастилии и Арагона — государств, фактически уже составлявших единую Испанию — ратифицировали договор довольно быстро, 2 июля, с португальской стороны это произошло лишь 5 сентября. Тем не менее, с папской стороны документ был одобрен только в 1506 году, когда Юлий II, в миру известный как Джулиано делла Ровере, издал соответствующую буллу.
Демаркационная линия к моменту подписания договора уже существовала: ее в 1493 году утвердил легендарный «папа Борджиа» — Александр VI. Тогда понтифик в булле «Dudum Sequidem» постановил, что все территории (в том числе и доселе необнаруженные), которые находятся западнее меридиана, протянувшегося в ста лигах от островов Зеленого Мыса, должны стать испанской собственностью. Те же земли, которые находятся к востоку от этого меридиана, отойдут Португалии. Стоит отметить, что это правило не действовало по отношению к территориям, уже подвластным христианским странам.
Такое решение вопроса вызвало неодобрение со стороны Жуана II Совершенного, короля Португалии. Ему казалось, что понтифик-испанец обставил все так, чтобы Кастилия и Арагон остались в большем выигрыше, нежели соседнее государство. Португальский монарх начал вести переговоры напрямую с католическими королями Фердинандом II Арагонским и его женой Изабеллой I Кастильской. Его целью было смещение линии раздела в западную сторону. В итоге демаркационная линия стала проходить в 370 лигах к западу от все тех же островов Зеленого мыса. Этот меридиан — 49°32'56″ з. д. — получил название «папский».
Однако испанцы добились выгодной для себя оговорки: сдвинуть линию на 120 лиг до 20 июня. Дело в том, что в это время Колумб находился во второй экспедиции, и католические короли были в предвкушении новых земель и открытий. Все, что могло быть найдено в этом регионе в указанные дни, должно было отойти к испанским владениям.
Впоследствии оказалось, что Тордесильясский договор стал своеобразным «котом в мешке», так как география Атлантического океана в ту пору была изучена европейцами весьма посредственно. Например, в 1500 году выяснилось, что Испания, сама того не ведая, сделала Португалии ценный подарок в виде Бразилии. В результате ее открыл португальский мореплаватель Педру Алвариш Кабрал.
Испания и Португалия полагали, что им, пионерам Великих географических открытий, принадлежит вечное и неоспоримое право на господство над всем колониальным миром. Именно у них в ту пору была самая современная морская техника, их исследователи знали навигацию куда лучше, чем представители других европейских стран. Однако, к примеру, французы и англичане были склонны с этим не согласиться. Они систематически отправлялись на пиратский промысел, а французский король Франциск I и вовсе заявил: «Я не помню такого места в завещании Адама, которое бы лишало меня доли на владение Новым Светом». Это было явным намеком на то, что география, по его мнению, никак не входит в юрисдикцию римских понтификов.
Впрочем, могущество Испании и Португалии, как показывает история, не могло быть вечным. К XVII веку Тордесильясский договор оставался в силе лишь в Южной Америке. Да и там он использовался только для решения пограничных вопросов исключительно между этими двумя державами: в тех краях уже существовали колонии Голландии, которая соглашение гордо игнорировала. В 1777 году Тордесильясский договор был признан недействительным в испанском Сан-Ильдефонсо.