За несколько месяцев до начала исследования в 1961 году в Израиле стартовал громкий судебный процесс над Адольфом Эйхманом, гестаповцем, руководителем отдела, ответственного за «решение еврейского вопроса». Суд над Эйхманом породил понятие «банальность зла» — под этим названием вышла книга журналистки The New Yorker Ханны Арендт, присутствовавшей на процессе. Наблюдение за Эйхманом навело Арендт на мысль, что в фигуре его не было ничего демонического или психопатического. По мнению журналистки, это был самый обыкновенный карьерист, который привык выполнять распоряжения начальства без лишних вопросов, что бы ни подразумевала сама работа, пусть даже массовые убийства.
В попытке объяснить историю зверств, чинимых человечеством, подобно тем, что имели место в годы Второй мировой, профессор Йельского университета, психолог и социолог Стэнли Милгрэм решился на эксперимент. Опыт ученого стал своего рода каноническим примером, который изучают студенты психологических факультетов всего мира. Милгрэм наметил исследование в несколько этапов, одним из которых было проведение его за пределами Соединенных Штатов, а именно — в Германии. Однако после обработки первых данных, полученных в результате работы с жителями городка Нью-Хэйвен, штат Коннектикут, Милгрэм отодвинул эту идею. Материала, по его мнению, было предостаточно. Правда, чуть позже профессор все же выехал за пределы США с целью поставить аналогичные эксперименты, чтобы подтвердить свою теорию.
Милгрэм замаскировал истинный эксперимент и набирал желающих для участия в «научном исследовании памяти». В брошюре говорилось, что каждый доброволец получит 4 доллара и еще 50 центов на дорожные расходы. Деньги будут выданы в любом случае, вне зависимости от результата, просто по факту прибытия в лабораторию. Процесс должен был занять не более часа. Приглашались все желающие в возрасте от 20 до 50 лет, разных полов и профессий: бизнесмены, клерки, простые рабочие, парикмахеры, продавцы и прочие. Принять участие в эксперименте, однако, не могли студенты и учащиеся старших классов.
Опыт преподносился участникам как исследование влияния боли на память. Доброволец по прибытии в лабораторию встречал там другого такого же испытуемого, роль которого исполнял подставной актер. Экспериментатор объяснял, что каждому из них предстоит сыграть «учителя» или «ученика» — в зависимости от того, как решит жребий. В задачу «ученика» входило запомнить как можно больше словосочетаний из заготовленного заранее списка (например, «красный дом» или «горячий асфальт»). «Учитель» же должен был тестировать «ученика», проверяя, сколько пар слов он запомнил, и в случае неправильного ответа бить последнего разрядом тока. С каждым неверным ответом «учитель» должен был увеличивать силу разряда на 15 вольт. Максимальный удар током составлял 450 вольт.
Перед началом эксперимента всем реальным испытуемым предлагалось выбрать бумажку, где будет обозначена его роль. Подставной участник исследования также тянул жребий. На всех листочках значилось «учитель», и настоящий участник всегда выступал только в этой роли. Затем руководитель эксперимента провожал «ученика» в специальную комнатку, где его усаживали в кресло и подключали электроды. Вся процедура демонстративно проводилась на глазах «учителя», которого затем вели в соседний кабинет и предлагали занять место перед электрическим генератором. Помимо отметок на шкале (от 15 до 450 с шагом в 15 вольт) имелась также градация по группам, характеризующая силу удара (от «слабого» до «опасного» и «труднопереносимого»), чтобы «учитель» имел примерное представление о степени болезненности. В качестве демонстрации до начала эксперимента «учителя» били легким разрядом.
«Учитель» зачитывал «ученику» первое слово из каждой пары и предлагал на выбор четыре варианта окончания сочетания. Ответ отображался на табло, которое было расположено перед глазами испытуемого. В задачу «учителя» входило не только пустить разряд в случае ошибки, но также предупредить об этом «ученика», уведомив о силе удара, а после сообщить правильный вариант. Эксперимент должен был продолжаться до тех пор, пока «ученик» не запомнит все словосочетания, которые впоследствии зачитывались ему повторно. Милгрэм поставил планку: в случае, если испытуемый доходил до отметки в 450 вольт, экспериментатор настаивал, чтобы тот продолжал бить «ученика» максимальным разрядом, но после трех нажатий на этот рычажок исследование завершалось.
На деле в ходе эксперимента током, конечно же, никого не били. В задачу подсадного участника входило разыгрывать страдания — постепенно при увеличении силы разряда он переходил от вскриков к мольбам прекратить испытание. Иногда «ученик» затихал, симулируя то ли потерю сознания, то ли сердечный приступ. Если же ответ на вопрос не поступал в течение 5−10 секунд, это следовало расценивать как ошибку и, соответственно, бить током. «Учитель», который через стенку слышал все стоны, стуки и просьбы, в какой-то момент мог изъявить желание сейчас же остановить пытку, однако в задачу куратора входило убедить его идти дальше. Как утверждал Милгрэм, использовались 4 фразы разной степени настойчивости: от «пожалуйста, продолжайте» до «вы должны продолжать, у вас нет выбора». На вопросы о том, насколько болезненным будет тот или иной разряд, экспериментатор отвечал, что угрозы для жизни, в любом случае, нет. Куратор также мог заверить испытуемого, что всю ответственность за состояние другого участника он берет на себя. Важно подчеркнуть, что в адрес «учителя» не поступало никаких угроз в случае отказа продолжить. Однако, если тот все-таки не соглашался после 4-й, самой «убедительной» фразы, то процесс прекращался.
В основной версии эксперимента, которую Милгрэм и представил миру, из 40 испытуемых 26 (то есть 65%) дошли до конца, то есть «ударили» второго участника максимальным разрядом в 450 вольт. Один человек остановился на отметке в 375 вольт, один — на 360 и еще один — на 345. Еще двое прервали эксперимент, когда добрались до 330 вольт. Четыре человека отказались участвовать, когда дошли до 315 вольт, и пятеро — после отметки в 300 вольт.
По воспоминаниям одного из участников исследования, Джо Димоу, после прерывания эксперимента куратор показал ему несколько изображений и попросил описать свои мысли по этому поводу. На одной из картинок молодой учитель замахивался хлыстом на ребенка, а руководил «поркой» директор школы. Затем Джо попросили схематично представить степень ответственности каждого из участников эксперимента: «учителя», «ученика» и куратора. После этого из второй комнатки, где находилось кресло с электродами, вывели подставного участника. По словам Димоу, он выглядел ужасно, его лицо было в слезах.
В 1961—1962-х гг. Милгрэм провел ряд экспериментов, которые несколько варьировались между собой. Где-то «учитель» не слышал стонов «ученика» за стенкой, где-то находился в одной комнате с «учеником» (в этом случае подчинение куратору было меньше). Иногда в задачу «учителя» входило самому прижимать руку «ученика» к электроду, что также уменьшило процент послушания. Милгрэм разыгрывал сценарии с несколькими подставными «учителями» и парой кураторов, которые не могли договориться между собой. В случае возникновения споров между «административными лицами» испытуемые проявляли больше свободы воли, а вот под нажимом мнения «коллег» — таких же «учителей», как правило, пасовали. В некоторых случаях «ученик» заранее предупреждал о проблемах с сердцем.
Эксперимент Милгрэма получил множество критических отзывов. Так, утверждалось, что исследование изначально нельзя считать «чистым», если его участникам не раскрывалась истинная цель. Было множество вопросов к процедуре. Сознавали ли «учителя» в полной мере степень болезненности от удара током? Мог ли повлиять на их отношение к эксперименту тот факт, что его курировал профессор самого Йельского университета? Не имели ли испытуемый садистских наклонностей? Не обладали ли они особой предрасположенностью к подчинению авторитету?
В результате проведения последующих аналогичных исследований как в США, так и за их пределами Милгрэму удалось отбросить множество из этих вопросов, ставивших под сомнение репрезентативность эксперимента. Профессор утверждал, что результаты будут несущественно варьироваться в зависимости от того, в какой стране проходит исследование. По мнению Милгрэма, ключевую роль в подобном поведении играет укоренившаяся в сознании человека мысль о необходимости подчинения властям и авторитетам. При этом в роли «авторитета» может выступить, по сути, любой человек, облаченный соответствующим образом. В данном случае таким представителем власти, начальником, отдающим приказания, выступал научный сотрудник в белом халате. Согласно предположениям профессора, без присутствия «авторитета», который настаивал на продолжении экзекуции, эксперимент заканчивался бы гораздо быстрее. Милгрэм пытался доказать, что подавляющее большинство было не в состоянии оказать сколь-нибудь серьезное сопротивление человеку, которого они считали наделенным властью, но в то же время подчеркивал, что участники исследования сами по себе были не большими злодеями и садистами, чем самый обыкновенный, среднестатистический член современного общества.