Личный враг Бонапартов или почему иногда не стоит злить ботаника

Вы когда-нибудь слышали фразу «Лучше ужасный конец, чем ужас без конца»? Нет, это вовсе не забавная цитата из Жванецкого или Камеди-клаба. На языке оригинала эта фраза выглядит еще круче: «Lieber ein Ende mit Schrecken als ein Schrecken ohne Ende». Не правда ли звучит угрожающе: «айн энде мит шрекен одэр айн шрекен онэ энде?!». И нет, вы снова не угадали — к немецким порнофильмам данная поговорка тоже отношения не имеет.

Фразе уже более двухсот лет, но для немцев человек произнесший ее, и сами эти слова стали символом национальной стойкости духа.

Фердинанд фон Шилл несмотря на приставку «фон» вовсе не был из семьи аристократов. Папаша его был из простолюдинов, сделав карьеру в армии, добился для своей семьи дворянского звания. С 13 лет Фердинанд был приписан в прусский драгунский полк прапорщиком, а реальную службу начал в шестнадцать вторым лейтенантом (младший офицерский чин) в том же полку. Неуклюжий полный юноша сразу стал объектом насмешек для своих сослуживцев. Фердинанд предпочитал изучать книги по военной тактике и труды Цезаря, чем проявлять свое рвение на воинской службе. Через несколько лет всем стало ясно — военная карьера Фердинанда, мягко сказать, не задалась. Более никудышного офицера, по мнению полкового начальства, свет ни видывал.

За 13 лет службы Фердинанд со второго лейтенанта дослужился… правильно, до второго лейтенанта. Вы спрашиваете, почему Фердинанд не уволился из армии? Увы, в прусской армии уволиться было невозможно. Либо ты служишь весь срок, либо ты становишься дезертиром — со всеми вытекающими: прощай дворянское звание, здравствуй тюрьма-каторга, теперь ты изгой и позор семьи.

Портрет Фердинанда фон Шилла. Сентябрь 1808 года.

И наш Фердинанд уныло тянул свою постылую лямку. Так наверно и продолжалось бы еще лет десять до отставки если бы на его несчастье или… счастье? не грянула война с Наполеоном.

В сражении под Ауэрштадтом наш ботаник во время атаки отбился от своего взвода и был окружен уланами противника. Французы хотели взять в плен прусского офицера-увальня, но совершенно неожиданно для всех тот вступил в бой с девятью врагами. Короткая яростная рубка — пять ран и кровоточащий сабельный шрам на лице — таким его запомнили в тот день, а вот противник не досчитался трех бравых уланов из девяти, напавших на Шилла.
С этого момента насмешки сменились неподдельным восхищением и уважением.

Не знаю, подействовал ли на него удар саблей по башке или в нем проснулся зверь, как в докторе Джекиле, но с тех пор нашего ботаника было не узнать. Фердинанд фон Шилл превратился в бесстрашного отморозка и харизматичного лидера, за которым подчиненные готовы были идти к черту в пекло.

Союзные армии проигрывают французам сражение за сражением, а Шилл организовывает партизанский отряд, смело и нагло действующий в тылах французской армии в Германии. Причем он всегда лично возглавляет атаки на врага. Успешные действия отряда привлекли внимание прусского короля, и через полгода второй лейтенант становится майором, кавалером высшего ордена Пруссии «Пур ле мерит», а его отряд развернут в гусарский полк гвардии самого короля.

В самый разгар подвигов Фердинанда к неудовольствию последнего война закончилась полным поражением Пруссии и ее союзников. Это поражение не сломило неутомимого Шилла: «Война закончилась? Нет, война за свободу Германии еще впереди!»

И когда через два года Австрия объявила войну Наполеону, Шилл самовольно снимает с квартир свой гвардейский полк и ведет его на войну с Францией.

Прусский король в ужасе. Ведь совсем недавно Пруссия потерпела самую страшную военную катастрофу в своей истории. Лишь благодаря заступничеству русского императора королевство продолжало существовать, потеряв более половины своих территорий. Еще одна война с Наполеоном означало одно — гибель Пруссии как суверенного государства.

Прусский король объявляет Фердинанда фон Шилла дезертиром, лишает званий, наград и отдает приказ об его немедленном аресте.

Вот только солдаты верят своему командиру гораздо больше чем королю. Полубезумный Шилл мечтает о всегерманском восстании против французов. Он верит, что победит в этой войне, но разве можно победить империю, покорившую всю Европу?

Младший брат Наполеона — король Вестфалии Жозеф Бонапарт объявляет награду за голову Шилла — десять тысяч талеров, огромная сумма по тому времени! Причем вы не ослышались — именно за голову, а не за арест. Ведь с точки зрения французов он всего лишь главарь шайки бандитов и разбойников.

Шилл продолжает свой победоносный рейд по Германии, громя французские гарнизоны и освобождая небольшие города. В это время Австрия стремительно проигрывает войну, в серии сражений Наполеон наголову разбивает австрияков.

Фердинанд начинает понимать, несмотря на все восторги бюргеров, восхваление его подвигов, сами они отнюдь не стремятся погибать за свободу Германии, и его восстание обречено на провал. Кто-то из окружения спросил его, а имеет ли смысл продолжать войну, если они все равно неминуемо должны погибнуть. На пощаду партизаны рассчитывать не могли, их ожидала виселица, а в лучшем случае расстрел. Вот тогда и прозвучали эти слова Фердинанда фон Шилла:

«Лучше быстрый и страшный конец, чем долгая жизнь в страхе и в унижении!»

Загнанный в угол отряд принял последний бой в городке Штральзунд — тысяча партизан против десятитысячного корпуса датчан и голландцев под командованием французских генералов. В кровопролитных уличных боях гибли его лучшие бойцы, баррикады против артиллерии в городе не самая лучшая защита. Шилл как всегда был в центре самых жарких схваток, казалось действительно сам Бог хранил его. Но всему приходит конец, даже везению бесстрашного командира… Несколько пуль настигло Фердинанда, а потом его уже раненого добивали сабельными ударами и штыками.

Кому суждено пасть в сабельной рубке, не суждено погибнуть своей постели.

Лишь немногим удалось вырваться из города. Почти все, кого взяли в плен были расстреляны на месте, а те, кому все же удалось вернуться в Пруссию, предстали перед военным судом и получили длительные тюремные сроки.

Голова фон Шилла была отрублена и отправлена лично Жозефу Бонапарту*, а тело похоронено в братской могиле на кладбище города. Все имущество опального майора, как предателя родины и дезертира, было конфисковано у его жены и детей в пользу прусского государства.

Отрубленная голова Фердинанда Шилла. Гравюра 1837 года. Рядом посмертная маска.

Его отец все же доживет до того времени, когда в 1813 году Фердинанд фон Шилль будет объявлен национальным героем и восстановлен в званиях, наградах. В своем указе король скромно умолчит о том, что Шилль сражался за свою страну, даже когда она отреклась и предала его самого.

В дни самого страшного национального позора подвиг партизанского отряда, его офицеров и самого Шилла стали для зарождающейся немецкой нации точкой нового отсчета, он вернул немцам самоуважение и веру в победу. Шилл стал для Германии таким же символом объединения страны, как за века до этого другая полубезумная героиня стала символом Франции — Орлеанская Дева Жанна д’Арк.

Безумцы творят историю? Может быть, мой читатель, может быть. Через век с лишним после гибели Шилла другой немец поднимет неудачное восстание в униженной версальским миром Германией под его знаменитым лозунгом: «Лучше страшная смерть, чем ужас унижения без конца».

Его имя — Адольф Гитлер, но это уже будет совсем другая история…

© ЛысыйКамрад

• Жозеф Бонапарт отдал голову голландскому хирургу, который заспиртовал ее, а позже передал вместе со своей коллекцией препаратов Лейденскому университету. Лишь в 1837 году немцы получили голову своего героя и с почестями захоронили ее.