Художники в автопортретах

Вот никак, собственно, не планировала затронуть такую тему — но сходила на голландскую выставку, открывшуюся в ГМИИ, и обнаружила там автопортретов столько, что уже никуда не денешься. Потому что их не только много — они еще и очень разные.

Этот, в берете и с усиками — молодой Рембрандт (портрет датирован 1634 годом, то есть автору 28). Так называемый «Автопортрет с затененными глазами», явное еще следствие влияния караваджистов и — можно предположить — эксперимент на пути к еще отдаленному собственному «темному» периоду. В его заказных портретах того же времени (начало жизни и работы в Амстердаме) такого еще не наблюдается.

А вот пошли рембрандтовские ученики. Фердинанд Бол, портрет 1648 года. Влияние мастера в композиции и колористике, полагаю, очевидно — даже свет диагональный позаимствован у Рембрандта. Ну, а образ самопортретируемым выбран скорее светский. Автору тут 32 года, но ему явно хочется выглядеть посерьезней и постарше — вон, даже золотую цепь нацепил (да была ли у него такая на самом деле — ведь подобными обычно правители одаривали придворных живописцев, коим Бол, при всем к нему уважении, не был?).

Забавно, но стремление к материальному благополучию Фердинанда Бола, похоже, в конце концов подвело. Нет, благополучие-то как раз было достигнуто — но не живописным трудом, а удачной женитьбой: рано потеряв первую супругу, художник дет через десять после этого женился на весьма состоятельной вдове. И… вскоре почти забросил живопись — зарабатывать на жизнь необходимости больше не было.

Но обратимся к другому ученику Рембрандта — и отметим почти идентичную композицию автопортрета. Тут еще многое совпадает — и примерный возраст (автору 28 лет), и все тот же художнический берет (актуальной для того времени моде такой головной убор уже не очень отвечал). Но здесь иной, более живой колорит — и уж куда более живое выражение физиономии. Это Говерт Флинк, уроженец одной из германских земель, специально поехавший в Голландию учиться живописи, да так и осевший на всю жизнь в Амстердаме. Известен был не только как портретист, но и как мастер исторической картины. А здесь — ну прямо мушкетер, шпаги только не хватает. :)

Отойдем на минутку от учеников. Вот вам ровесник Рембрандта, да еще, как и он, уроженец города Лейдена, да еще, по некоторым сведениям, и державший одно время одну с Рембрандтом мастерскую — в общем, этакие лейденские Серов и Коровин. Это Ян Ливенс. С Рембрандтом (знакомы они были с юных лет, оба обучались в мастерской живописца Питера Ластмана) они из Лейдена в конце концов разъехались в разные стороны — Ливенс долгое время работал в Англии и других европейских столицах.

Утверждается, что их работы даже некоторое время путали. В отношении автопортретов не перепутаешь уж никак: в этой работе Ливенс отказывается и от какой-либо атрибутики, и от особо эффектных внешних приемов. Портрет совершенно вневременной — да хоть и для сегодняшнего дня. 22-летний тогда художник выглядит, на первый взгляд, серьезным, задумчивым подростком. А на самом деле у него в это время уже своя мастерская и свои ученики — тогда художники и учебу, и самостоятельную работу начинали рано.

Далее — Геррит Дау. Также лейденец, успевший ощутить на себе влияние молодых и Рембрандта (у которого даже поучился непосредственно), и Ливенса. Но оставшийся в Лейдене и пошедший в конце концов своим путем. Точнее, путем fijnschilderij или так называемой «тонкой живописи» — сильно детализированных, достаточно натуралистичных (доходящих иногда до тромплёя) малоформатных жанровых картин.

Представленный на выставке автопортрет содержит знак вопроса — точно ли его работа или нет? Однако на свой реально атрибутированный более поздний автопортрет автор — хрупкого сложения рыжеватый шатен — здесь вполне похож. Вопрос, таким образом, не столько в модели, сколько в авторстве.

Интересно другое: художник изображен с атрибутами профессии. Тут и мольберт, и всевозможные предметы, которые можно использовать как основу для композиций. Причем предметы явно недешевые — и здесь опять-таки кроется вопрос. Портрет датирован 1628−29 годами — то есть автору (если это действительно Дау) здесь всего 15−16 лет. То есть никакого развала позолоченной посуды у него в мастерской еще быть не может. А есть представление юного живописца о том, как эта мастерская должна выглядеть.

Поскромней в этом плане художник более позднего периода Михиль ван Мюссхер — вся атрибутика мастерской у него куда более реалистичная. А вот общую композицию он вполне мог позаимствовать у Геррита Дау — тем более, что учился у Габриэла Метсю, а тот в свою очередь был учеником как раз Дау.

Но вообще-то среди fijnschilders встречались авторы, хоть и усвоившие общий подход, но куда менее истово серьезные, чем Геррит Дау. Среди таких — прямой его ученик Франс ван Мирис старший («старший», потому что он потом успешно основал целую художническую династию). И автопортрет, тоже «тонко» выписанный, дает нам совершенно иной характер. Хотя также в берете.

Были авторы, которые в изображении самих себя пошли еще дальше. Питер ван Лар — мало того, что явный караваджист (ну так он и довольно долгое время провел в Италии), так еще и пишет себя «с атрибутами занятия магией». Собственно, это не столько автопортрет как таковой, сколько сюжетная картина, для которой сам художник послужил моделью.

Ну, и прекрасный веселый лейденец-жанрист Ян Стен (он даже библейские сюжеты умудрялся трактовать с немалым юмором). Вот и себя изобразил так, что жизнерадостный характер считывается моментально. Вообще в этой серии автопортретов он вместе с Ливенсом (при всем их, казалось бы, различии) — мой фаворит.

Ну что еще сказать про саму выставку (о ней я, напомню, писала здесь)? В Москве она будет экспонироваться до середины июля (интерес к ней уже есть — сегодня утром, проезжая по Волхонке, видела у здания музея очередь). Затем переедет в Санкт-Петербург, в Эрмитаж — ну, а там уж отправится по другим странам.

Что еще позитивно — собиратели разместили в открытом доступе онлайн-каталог своей коллекции. Где можно многое посмотреть, а также почитать (на английском).