Екатеринбург, часть 8: мемориал

Екатеринбург (Свердловск) был в 20-х — 30 годах не только важным административным и экономическим центром Урала. Это был еще и центр репрессий.

«Центр» здесь — не метафора, а элемент бюрократической организации процесса. Оказывается, во многих уральских городах свои и суды и «тройки» наличествовали. А вот своих расстрельных команд — не было. В Свердловске были, и сюда свозили приговоренных со всего региона — от Перми до Тюмени.

О чем, интересно, мог думать человек, которому уже объявили приговор — ВМН, — но день, другой, месяц в исполнение его не приводят? Что решили пересмотреть, смягчить? Что кто-то «там, наверху» заступился? Что сменилась ситуация во властных кругах (кто лучше разбирался в раскладе, знал, что и такое бывало)? Куда-то везут — может, все-таки, лагерь?..

Везли сюда. Под Свердловск — на 12-й километр нынешнего Новомосковского шоссе.

Примерно здесь находился барак-накопитель для осужденных к расстрелу.

Впрочем, кого-то из своих, екатеринбургцев, говорят, расстреливали и непосредственно в городе, в подвалах НКВД, а сюда привозили для захоронения.

Но — о собственно мемориале. Долгое время о месте расстрела и захоронения репрессированных ничего не было известно. Настолько засекречено, что в конце 60-х годов поблизости начали строить спортивный комплекс (что интересно, «Динамо», то есть общества, существовавшего под эгидой ГПУ — НКВД — МВД). И в процессе строительных работ наткнулись на захоронения.

Захоронение закопали, видевшим пригрозили. И еще два десятка лет все сохранялось в тайне. Пока в конце 80-х годов свидетели той находки не решились заговорить.

Дальше — прокуратура, раскопки, экспертиза. Из пробного шурфа в 1 кубический метр извлекли останки 31 человека — как говорят судмедэксперты, «со следами огнестрельных ранений». Проще говоря — пули в затылок.

Нашлись и еще очевидцы — в том числе охранники полигона. По свидетельствам, захоронения производились здесь в траншеях длиной 45 метров, шириной 4 метра и глубиной 2 метра. Всего таких траншей — не менее двенадцати. Геодезические и геологические исследования территории показали, что общая площадь захоронений — около 94 гектаров.

Первоначально мемориал на этом месте начал возникать стихийно. Люди просто прикрепляли к деревьям таблички с именами погибших — некоторые можно видеть и сейчас.

Нынешний мемориальный комплекс был открыт в 1996 году. На стелах — обнаруженные в архивах НКВД имена расстрелянных в 1937−38 годах. Всего тут 18475 имен (списки есть в специальном разделе сайта Екатеринбургского Мемориала).

Иногда симметрия расположения букв особенно бросается в глаза — вот здесь, похоже, погибла целая большая семья.

В Свердловске, оказывается, был расстрелян и отец Булата Окуджавы Шалва Степанович, работавший перед арестом в Нижнем Тагиле.

Архивы продолжают раскрывать свои тайны, и списки пополняются. Некоторые стелы подготовлены для новых мемориальных досок.

Есть и памятник безымянным.

Именно здесь предполагается установить скульптурную работу Эрнста Неизвестного — «Маску скорби». Скульптор сделал когда-то три проекта — для Екатеринбурга, Воркуты и Магадана, трех неофициальных «столиц ГУЛАГа», — но только магаданский был установлен еще при его жизни.

Когда я была в Екатеринбурге в сентябре, в районе мемориала на 12-м километре еще только начинались работы. Пока мне удалось обнаружить только фотографию в репортаже из цеха, где скульптуру отливают.

Добраться до мемориала из собственно города почему-то не так просто. Если не машина и не такси — то автобус, который, как говорят, ходит редко и только до спорткомплекса. А оттуда больше километра пешком. Что, честно говоря, странно — люди-то все равно сюда едут.