1942. В штабах победы – часть 1

В Новом Манеже открылась архивная выставка «1942. В штабах Победы».

Кто помнит прошлогоднюю — с тем же названием, но цифрой 1941, — тот уже может представить себе о чем речь. Это вновь война, но следующий ее год (хотя начиналось все, напомню, еще в 2015 году, когда была сделана самая первая архивная выставка, за все годы военных действий — а потом, судя по всему, архивисты распределили проект еще на несколько лет, чтобы все-таки показать все, что в первый раз не влезло).

Выставка основана на архивных документах, главным организатором выступает РГАСПИ — Российский государственный архив социально-политической истории. Но документы, само собой, не только из него (я насчитала больше десятка разнообразных архивов и столько же музеев — а кроме того, есть и архивы лично-семейные).

Это, собственно, предисловие, а теперь перейдем к содержанию. Всего, конечно, не охватишь (это сами архивисты размахнулись на все три новоманежных зала). Да и более того — смотреть тут надо не дизайн экспозиции, а сами документы.

Вот и начнем со справки, которую написал (от руки) Сталину Александр Щербаков — в тот момент (с июля 1942 года) — начальник Главного политуправления Красной армии. Докладная записка приводит данные о потерях сторон с 22 июня 1941 года по 22 октября 1942 года. Основана, как указано, на подсчетах Генштаба.

И вот тут, если приглядеться и вчитаться, возникают вопросы.

Сначала идут общие данные потерь: 9.339 тыс. — Германия, 10.406.079 — СССР.

Далее уточнения: убитыми: 3.188 тыс. — Германия, 1.526.712 — СССР.

Ранеными: 6.122 тыс. — Германия, 6.375.655 — СССР.

Как видим, свои цифры приводятся точно, немецкие — округленно до тысячи. Что вроде бы логично — свое точно подсчитать легче. Но откуда вообще данные о потерях противника? Сам доложил? Или — ну, допустим — разведка добыла?

Смотрим дальше. Пропавшими без вести: тут — вот это уж действительно логично — в немецкой колонке прочерк (получить такие сведения и правда практически невозможно — если только не иметь своего агента в немецком статистическом управлении). А данные по СССР почти вдвое превышают число убитых: 2.480.349 (хотя и среди них, понятно, немало погибших).

Но далее идут пленные. И здесь число немцев почему-то дается округленно: 20 тысяч (хотя вот уж взятых-то в плен как раз можно подсчитать точно). Но вот дальше идут свои солдаты, взятые в плен: 23.363. Откуда? Как считали, да еще с точностью до единицы? (Тем более при таком количестве пропавших без вести — в чем вообще можно быть уверенным?)

Но смотрим дальше.

А дальше примечание: «В число наших потерь не вошли 339.767 человек умерших от болезней и несчастных случаев, не связанных с выполнением боевых задач.»

Почему эти цифры не вошли — ведь с точки зрения военной науки важно общее число выбывших из строя? Уменьшить цифры из чисто пропагандистских соображений — так это и не сводка Совинформбюро, а документ вполне внутренний (даже от руки писаный — иной раз такое делалось, чтобы уменьшить число осведомленных до минимума).

В общем, вопросы, вопросы…

Ну, а выставка с 5 мая уже открыта для публики и продлится почти до самого конца июня.