Крым в архивах: медаль «На переселение христиан из Крыма»

Это что еще такое? — спрашивали те, кто внимательно пригляделся к одному из экспонатов в витрине на выставке архивного ведомства, посвященной Крыму?

[

А действительно, что это? Что медаль — понятно. Что времен Екатерины — тоже ясно по профилю императрицы на аверсе. Автор, кстати — известнейший медальер той эпохи Карл Леберехт.

Но все это не приближает нас к ответу на вопрос о самом событии.

Медаль, между тем, выпущена на Санкт-Петербургском монетном дворе в 1779 году. Кючук-Кайнарджийский мирный договор с Османской империей уже подписан. Крымское ханство получило независимость, Россия — Керчь и крепость Ени-Кале (выведя при этом свои войска с остальной территории Крыма, захваченной в ходе русско-турецкой войны 1768−74 годов). Турция сохраняет контроль над мусульманским населением Крыма в делах вероисповедания. И Россия, и Турция формально обещают не вмешиваться в дела Крымского ханства.

Но это формально. На деле же обе державы продолжают борьбу за свое влияние в Крыму, где на престоле с интервалом в пару лет сменяют друг друга то правители «пророссийской» направленности, то сторонники возобновления унии с Турцией.

В 1776 году русский корпус генерал-поручика князя Прозоровского вновь входит в Крым (предлогом для этого послужили сведения о том, что турецкие войска не покинули Крым полностью).

А чуть позже возникает идея переселить из Крыма христианское население (план приписывается графу Петру Румянцеву).

Вот тут и встает вопрос: а зачем? К правлению в Крыму пришел к этому времени хан Шахин-Гирей, фактически российский ставленник, да еще и сторонник реформ по российскому образцу.

Христианское население (а это в основном православные греки, армяне со своей церковью, а также некоторое количество разноплеменных католиков) куда более лояльно России, чем мусульманское. Так для чего же?

Версий на этот счет бытует две. Первая — экономическая: христианское население экономически активно (в основном в ремеслах и торговле), его уход (и прекращение поступления налогов в ханскую казну!) подорвет позиции крымского хана и поставит его в еще большую зависимость от России. Сюда же, к экономической линии, добавляется еще один момент: северное Причерноморье и Приазовье, перешедшие под российский скипетр, малонаселены, их надо осваивать — вот туда и планируется переселять крымцев.

Вторая версия — политическая. Точнее, внешнеполитическая: показать Европе, что христиане в Крыму — под угрозой турецкого вторжения, что их надо спасать. А российская миссия здесь — самая что ни на есть благотворительная.

Немного эпистолярных цитат: Екатерина II — Потемкину: «Данным сего числа нашему генерал-фельдмаршалу графу Румянцеву-Задунайскому рескриптом повелели мы живущих в Крыму греков, грузин и армян, кои добровольно согласятся прибегнуть под покров наш и пожелают поселиться в Новороссийской и Азовской губерниях, то не токмо всех оных нашим пребывающим в Крыму военным начальникам принимать со всею ласкою и вспомоществованием к препровождению их к новороссийскому и азовскому губернаторам,… но и стараться всеми образами склонять и уговаривать, чтобы добровольно перейти оттуда согласились…».

22 июля 1778 года, Суворов (уже назначенный командовать операцией вместо слишком «мягкого» Прозороского) — Шагин-Гирею: «Всепресветлейшая Императрица Всероссийская, снисходя на просьбы христиан…, Всемилостивейше соизволяет переселить их в свои границы, надеясь, что Вы, Светлейший Хан, не токмо Высочайшей воле Покровительницы своей прекословить не будете, но и благоспешествовать не оставите, поелику все, что до особы Вашей касается, предохранено и награждено будет. Сему Высочайшему соизволению повинуясь, исполнять я долженствую…».

Для хана это сюрприз более чем неприятный. В подтверждение чему — еще одна цитата. 8 сентября 1778 года, Румянцев — Потемкину: крымский хан «бесится, удаляется от всякого с г. Суворовым и г. резидентом сношения».

И вот результат: 18 сентября, Суворов — Румянцеву: «Вывод крымских христиан кончен. Обоего пола отправилось в Азовскую губернию 31 098 душ… Осталось зимовать в Еникале и Черкассе 288 душ. (…) Примерно вышло денег на вывод сей здесь до 130 000 рублей, паче на прогоны».

Действительно, более тридцати тысяч человек Суворов переселил где-то за полтора месяца. Чисто по-военному, подогнав для этого шесть тысяч подвод.

Было ли это переселение добровольным? Или это была первая в истории России депортация (в данном случае не по этническому, а по конфессиональному признаку, и не в порядке наказания, а по соображениям высшего политического порядка)?

В первом все-таки можно сомневаться: так ли легко быть сорванным с насиженного места, лишиться жилья и части имущества и отправиться в местность с иным климатом, иными условиями хозяйствования? Вот фрагмент прошения, поданного в двадцатых годах XIX столетия представителями греков-переселенцев тогдашнему министру внутренних дел Ланскому: «Мы не в силах подробно описать всего того, что происходило при переселении нашем и как действовали болезни, произошедшие от перемены климата, воды, тесноты квартир и большей частью от неимения их… нелицемерно скажем и по самой истине, что целые семейства пострадали жизнью, и ни одно семейство не осталось без потери отца, матери, брата, сестры и детей…»

И ушли в результате не все: по ряду свидетельств, часть христиан, чтоб избежать переселения, принимала ислам.

Крым, как известно, через несколько лет был все-таки присоединен Россией. Некоторые переселенцы попытались после этого вернуться на прежнее место жительства. Но мало кому это удалось.

Но все это будет позже. А в 1778 году на Санкт-Петербургском монетном дворе чеканится медаль «На переселение христиан»…