Нас было шестьдесят семь. Рота. Утром мы штурмовали ту высоту. Она была невелика, но, по-видимому, имела стратегическое значение, ибо много месяцев наше и немецкое начальство старалось захватить ее. Непрерывные обстрелы и бомбежки срыли всю растительность и даже метра полтора-два почвы на ее вершине. После войны на этом месте долго ничего не росло, и несколько лет стоял стойкий трупный запах. Земля была смешана с осколками металла, разбитого оружия, гильзами, тряпками от разорванной одежды, человеческими костями… Как это нам удалось — не знаю, но в середине дня мы оказались в забитых трупами ямах на гребне высоты. Вечером пришла смена, и роту отправили в тыл. Теперь нас было двадцать шесть. После ужина, едва не засыпая от усталости, мы слушали полковника, специально приехавшего из политуправления армии. Благоухая коньячным ароматом, он обратился к нам: «Геррои! Взяли, наконец, эту высоту! Да мы вас за это в ВКПб без кандидатского стажа!!! Геррои! Урр-ра…" Потом нас стали записывать в ВКПб. «А я не хочу…» — робко вымолвил я — «Как не хочешь? Мы же тебя без кандидатского стажа в ВКПб». На лице политрука было искреннее изумление, понять меня он был не в состоянии. Зато все понял вездесущий лейтенант из СМЕРШа: «Кто тут не хочет!!! Фамилия?!! Имя?! Год рождения!!!» — он вытянул из сумки большой блокнот и сделал в нем заметку. Лицо его было железным, в глазах сверкала решимость: «Завтра утром разберемся!» — заявил он. Вскоре все уснули. Я же метался в тоске и не мог сомкнуть глаз, несмотря на усталость… Но человек предполагает, а Бог располагает: под утро немцы опять взяли высоту, а днем мы опять полезли на ее склоны. Добрались, однако, лишь до середины ската… На следующую ночь роту отвели, и было нас теперь всего шестеро. Остальные остались лежать на высоте и с ними лейтенант из СМЕРШа, вместе со своим большим блокнотом. И посейчас он там, а я, хоть и порченый, хоть убогий, жив еще. И беспартийный. Бог милосерден.
=====================================================
(Николай Никулин был одним из самых известных в мире специалистов по живописи Северного Возрождения, членом-корреспондентом Российской Академии художеств и членом Ученого совета Эрмитажа. Он ушел на войну 18-летним, три года воевал под Ленинградом, был четырежды ранен и дошел до Берлина.
Воспоминания написал в 1975-м, несколько десятилетий рукопись пролежала в столе. Книга впервые была опубликована лишь в 2007-м году в Издательстве Государственного Эрмитажа небольшим тиражом. Его раскупили едва ли не за день). .
Комментарии