Между Толстым и Адольфом. Седое время

В 1934 году русскую эмиграцию в Париже стали разбавлять преподаватели, уволенные из немецких университетов. По большей части — евреи, подпадающие под «Закон о восстановлении профессионального чиновничества» (апрель, 1933). Закон предписывал увольнять с государственных и муниципальных должностей лиц неарийского происхождения, о чём было записано в параграфе 3, пункт 1: «Чиновники неарийского происхождения переводятся на пенсию; если они получили какое-либо почётное звание, их лишают его».

Так в октябре 1934 года в доме Бердяевых в Кламаре (предместье Парижа) появился гость — профессор Фриц Хайнеман, уволенный из Франкфуртского университета. (Fritz Heinemann, 1889−1970; 100%-й неариец).

Лидия Бердяева запишет об этой встрече в дневнике. «Профессор Heinemann недавно приехал из Германии и говорит о полном одичании страны, о невозможности печатать и издавать философские книги. Гитлер, по его словам, язычник. На похоронах Гинденбурга он сказал: «Великий вождь ушёл в страну Валгалла!»»

Начало было давно, можно освежить в памяти — http://diletant.media/blogs/62458/39084676/ в конце каждого поста в верхнем комментарии - ссылка на продолжение.

Отступление. Язычество, великая битва, мемориал

Изгнанный с родины Хайнеман какое-то время преподавал в Сорбонне, потом с 1939 года обосновался в Англии, в Оксфорде. Там встретил и начало Второй мировой войны, и её конец. И, если он следил за нападением на СССР, то, наверное, отмечал для себя, что Гитлер продолжает находить своих героев в древнегерманской мифологии и называет их именами свои военные операции. Например, кодовое название немецкой танковой операции, целью которой был захват Москвы в 1941 году — операция «Вотан». Вотан, он же Один — это верховный бог в германо-скандинавской мифологии, хозяин Валгаллы, бог войны и победы, покровитель военной аристократии. Опять язычество?

Но вот операция «Барбаросса». Откуда Гитлер взял это название? А это уже из славных рыцарских времён 12 века, когда королём Германии и императором Священной Римской империи был Фридрих I Барбаросса, жестокий, властолюбивый, мечтающий о возрождении былого могущества — империи Карла Великого. И при этом ни-ка-ко-го язычества: крестоносец, христианин, на всех картинках — с крестом.

С Хайнеманом соглашается (насчёт гитлеровского язычества) наш соотечественник, философ, эмигрант с 1922 года Фёдор Августович Степун (о нём позже). Вот что он пишет в одном из своих философских писем —

«Существует преданье, что, когда древние германцы крестились, они высовывали из реки руку, в кулаке которой был зажат меч, дабы эта рука осталась не крещённой. Не подлежит никакому сомнению, что миросозерцание Гитлера родилось не в немецкой голове, а в некрещеном германском кулаке…»

(Интересно, а товарищ Сталин со товарищи — язычники? Когда устраивали капище-Мавзолей на Красной площади? По неиссякаемым просьбам трудящихся, которые, наконец-то, дождались избавленья. Избавились и от царя, и от Бога. Свято место пусто не бывает: Ленин! (такой молодой и юный Октябрь… позади). Но рабоче-крестьянский вождь тоже не оправдал; взял да и умер, как будто он — просто человек… И тогда всем смертельно захотелось, чтоб он «остался физически с нами и чтобы его можно было видеть необъятным массам трудящихся». И только один неистовый богоборец Троцкий выступал против «набальзамированного трупа», а мавзолей считал «недостойным и оскорбительным для революционного сознания»…)

Между тем в похоронах Гинденбурга, судя по фотографиям, ничего языческого не было, именной склеп — с крестом и даже на рукавах у провожающих нет ещё повязок со свастикой.

И мифический «небесный чертог» Walhall, куда «ушёл великий вождь», имел вполне реальное воплощение на германской земле и назывался мемориалом Танненберг. Вот он, Стоунхендж 20 века (что-то слышится родное), особенно, когда рядом овцы, был у меня такой снимок:

Собственно, авторы мемориала, два берлинских архитектора и не скрывали, что Стоунхендж был в числе вдохновителей при строительстве Таннебергского пантеона.

Битва при Танненберге 26−30 августа 1914 года - это триумф Гинденбурга и «самсоновская катастрофа». Одно из самых первых крупных сражений Первой мировой войны и — ужасающее поражение 2-ой русской армии под руководство генерала А. В. Самсонова.

Битва закончилась разгромом и страшными (по разным источникам от 90 тыс. до 150 тыс. русских; немцев — в три раза меньше) людскими потерями со стороны русских и потерями большого числа боевой техники. После чего 30 августа 1914 года генерал Самсонов застрелился. А Гинденбург стал героем. Причём настолько героем, что в первую годовщину битвы в августе 1915 ему в Берлине поставили 12-ти метровую деревянную статую:

Копии поменьше ставили по всей Германии, его почитатели купили для этого в общей сложности около 30 тонн гвоздей — вбей гвоздь, приближай победу; доход пошёл вдовам погибших при Таннеберге.

Надо сказать, что в 1920-х годах, когда закладывали мемориал, в лесу (в окрестностях Танненберга), на предполагаемом месте гибели генерала Самсонова немцы установили «камень Самсонова» с памятной надписью:

Во времена немцев были к нему и указатели и схема прохода. Потом всё потерялось. Сейчас это польская территория, Варминско-Мазурское воеводство. По словам общественников, связанных с Польским культурным центром в Калининграде, этот памятник был бы очень интересен любителям истории — и русским, и полякам, и немцам, но пока добраться до него крайне трудно, нет ни знака-указателя на главной дороге, ни маршрута, ни информации о расстоянии до него…

Про Гинденбурга, коротко

Никто при жизни не называл престарелого Гинденбурга «великим вождём». Гитлер назвал его так — у гроба. Именно так нужно было назвать, потому что когда уходит один великий вождь, то на смену ему должен явиться другой. Он и явился. Уже на следующий день после смерти Гинденбурга Гитлер подписал указ, объединяющий две должности — канцлера и президента в единственное: фюрер.

Гинденбург не стал народным вождём, но всё время оставался безусловным авторитетом в политике и общественной жизни. И этим своим авторитетом фактически привёл Гитлера и нацистов к власти. Кто знает, не назначил бы Гинденбург 30 января 1933 года Гитлера канцлером, не дал бы ему диктаторских полномочий, может, нацисты не пришли бы к власти, ну или — не пришли бы так нагло…

Он появлялся везде рядом с Гитлером, и его появление успокаивало — ничего, над Гитлером стоит высшая инстанция по имени Гинденбург… Немецкий архитектор, нацист Альберт Шпеер напишет впоследствии — «Своим авторитетом Гинденбург фактически покрывал деятельность нацистов и одновременно самим своим существованием ограничивал их возможности». Но он не был вечен. И после его смерти страна присягнула его ставленнику.

Добавлю, что Гинденбург не возражал против «Закона» (с которого я начала свой пост), он только настоял, чтобы с государственной службы не увольнялись евреи-ветераны Первой мировой войны, а также если неариец всю войну прослужил на государственной службе или у него погиб на войне отец (сын). Гитлер не возражал. Пока. Почему бы не уважить старика, который всё равно умрёт через год…

Почему я вообще сделала такой виток в моей саге про парижских сидельцев в сторону Гинденбурга. Да интереса ради. Потому что Ленина в эмигрантской среде поливали все, кому не лень. Ленин — это-де национальная трагедия, разорил величайшую в мире страну, совершил большевистскую революцию — но совсем не для того, чтобы осчастливить будущие поколения, а чтобы бороться за мировую власть… и тд

И никто из парижских сидельцев почему-то никогда не заострял внимания на том факте, что Ленин вторичен. Не он первый вбил гвоздь в крышку гроба с гербом царской Империи. А сделали это они сами, гучковы, львовы, керенские, милюковы, деникины… главные мемуаристы эмиграции.

Словом, ни у кого не нашла в эмигрантской литературе — как они оценивают роль Гинденбурга, приведшего к власти нацистов. Про новую пришедшую власть и Гитлера — да, все повёрнуты в сторону Германии — что там? Что ждёт Европу? Только Фёдор Степун запишет в 1934-м «…что-то будет после смерти Гинденбурга»

Прервусь, а то длинно.

p/s/ Ну и совсем под занавес ещё про Гинденбурга. После смерти память его, что называется, лелеяли. Марки, монеты, в 1936 году — самый большой дирижабль назвали «Гинденбург»; меньше чем через год он потерпит крушение (с жертвами) в США.

В 1939 году в Тюрингии в горном массиве Кюфхёйзер, где уже была башня в честь Барбароссы с бронзовой конной статуей Вильгельма I, был установлен и 5-метровый памятник Гинденбургу. В 1945 году его низвергли.

Вот он, снимок брала из немецкой wiki, где сейчас этот памятник непонятно. Вроде бы собирались установить в Лейпциге — в парке типа нашего «Музеона» в Москве.

Фото из свободных источников