Новомирские чтения. Часть 4. Белый пароход.

Говорят «Много воды утекло» — это когда нехотя вспоминают покрытое мглой истории время перемен. И на самом деле немногочисленные провожающие, собравшиеся 29 сентября 1922 года на Никольской набережной Петрограда к отплытию вполне комфортабельного белого парохода «Обербургомистр Хаген», видели непрозрачные волны Невы, уходящие в сторону Финского залива. Мимо молчаливых колонн Горного института.

Пароход принимал пассажиров, отправлявшихся из Петрограда в Штеттин отнюдь не по своей воле. Скорее всего, было прохладно; пассажиры надели пальто — благо, им разрешили их взять с собой. По воспоминаниям Ф. А. Степуна, высылаемым «разрешалось взять: одно зимнее и одно летнее пальто, один костюм, по две штуки всякого белья, две денные рубашки, две ночные, две пары кальсон, две пары чулок. Золотые вещи, драгоценные камни, за исключением венчальных колец, были к вывозу запрещены; даже и нательные кресты надо было снимать с шеи. Кроме вещей разрешалось, впрочем, взять небольшое количество валюты, если не ошибаюсь, по 20 долларов на человека; но откуда ее взять, когда за хранение ее полагалась тюрьма, а в отдельных случаях даже и смертная казнь». Всё включено в революционном исполнении.

Не обремененные багажом, они поднимались на пароход не торопясь, нехотя — ни один из них не желал покидать родину. И потом, в самые тяжелые времена ни один от нее не отрекся.

Николай Александрович Бердяев был в первой тридцатке этих людей — ученых, философов, писателей — высылкой за пределы России которых озаботились главные лица страны. По данным «компетентных» органов «Бердяев Николай Александрович — один из учредителей «Московских совещаний” и «Совета общественных деятелей”. Как мыслитель, философ, а по убеждениям — определенный монархист, был идеологом монархической идеи. С другой стороны, давал идеологическое обоснование революции и различных явлений революции, в том числе коммунистического течения”.

Вот и разберись тут, кто он на самом деле и за что его следовало выслать.

Но мнение оформилось. Предсовнаркома В. И.Ленин изложил свою точку таким образом: «Всё это явные контрреволюционеры, пособники Антанты, организация её слуг и шпионов и растлителей учащейся молодёжи. Надо поставить дело так, чтобы этих «военных шпионов» изловить и излавливать постоянно и систематически и высылать за границу».

У Ленина были и личные причины: в течение тяжелейших для страны 19−21 годов в Москве, в нетопленой квартире основателя «Вольной академии духовной культуры» Бердяева собирались ученые мужи и дискутировали по вопросу — Антихрист ли Ленин? Сделали вывод, что нет, не Антихрист, а лишь предшественник Антихриста.

Было ли его пришествие впоследствии или нет — непонятно! И я не исключаю, что это ещё, возможно, предстоит увидеть нам с вами…

Другой лидер правящей партии — Л. Д.Троцкий — выражается более деликатно. В интервью американской журналистке он отметил: «В случае новых военных осложнений… все эти наши непримиримые и неисправимые элементы окажутся военно-политической агентурой врага. И мы будем вынуждены расстрелять их по законам войны. Вот почему мы предпочитаем сейчас, в спокойный, период выслать их заблаговременно. И я выражаю надежду, что вы не откажетесь признать нашу предусмотрительную гуманность…» Известно, что Троцкий редко соглашался с Лениным напрямую.

Но дело не в этом: ни Ленин, ни Троцкий лично не собирались заниматься этим делом: директивы проводились через Политбюро, а исполнялись через ГПУ. Ряд крайне нервных записок по этому поводу Ленин написал Дзержинскому и Сталину, упрекая их в недостаточно энергичной постановке дела.

Для поклонников мистических совпадений: 19 мая 1922 г. Ленин направил подробнейшую инструкцию Ф. Э. Дзержинскому, в которой наметил практические мероприятия для исполнителей из ГПУ по организации предстоящей высылки «писателей и профессоров, помогающих контрреволюции». Письмо это было написано в сдержанных тонах, на руководящий пост по исполнению этого плана Ленин предлагал назначить «толкового, образованного и аккуратного человека». Остановились на кандидатуре т. Уншлихта. В конце мая 1922 у Ленина на почве склероза сосудов мозга случился первый серьёзный приступ болезни — была потеряна речь, ослабло движение правых конечностей, наблюдалась почти полная потеря памяти — Ленин, например, не знал, как пользоваться зубной щёткой. Но российскую интеллигенцию ненавидел с прежней страстью.

Постановление Политбюро ЦК РКП (б), содержащее список антисоветской интеллигенции, вышло 10 августа 1922 года. Довели под личную роспись, дали семь дней для сборов в дальнюю дорогу. И понеслось!

Почему я заговорил об «философском пароходе» и высылке Н. Бердяева? Да потому что в упомянутом выше номере НМ № 1 за 1990 год, после яростного очерка В. Г. Короленко, напечатана глава из его книги «Смысл истории» — «Конец Ренессанса и кризис гуманизма. Разложение человеческого образа». Но о ней поговорим в следующий раз.