Среди скорбных топонимических списков 20 века есть перечень из нескольких тысяч названий деревень и посёлков, уничтоженных карателями «в отместку»: чешская Лидице и французский Орадур, белорусская Хатынь и российская Красуха, литовская Аблинга и украинская Корюковка, польский Михнев и югославская Козара… Это всё Вторая мировая. Но, к величайшему сожалению, приговор Нюрнбергского трибунала не положил конец бесчеловечной практике «борьбы с поддержкой партизан», и во второй половине века этот список продолжился. Одно из самых известных названий в нём — Сонгми, деревенская община в Южном Вьетнаме.
Война закончена… Да здравствует война!
В июле 1954 года в Женеве были подписаны соглашения, завершившие восьмилетнюю колониальную войну во Вьетнаме. Французы вынуждены были уйти, территория была временно разделена на Северный Вьетнам, контролируемый коммунистическим Вьетминем, и Южный, возглавляемый императором Бао Даем, ставленником французов. Предполагалось, что в 1956 году в стране пройдут демократические выборы и она сможет воссоединиться, но США, беспокоясь из-за растущего влияния в регионе коммунистического Китая, содействовали приходу к власти в Южном Вьетнаме «своего человека», премьер-министра Нго Динь Зьема, объявившего об отказе от объединения.
Не дремал и Вьетминь, наращивавший подпольную активность на юге, в результате чего произошло объединение южных прокоммунистических сил в Национальный фронт освобождения Южного Вьетнама (Вьетконг).
В последующие несколько лет на юге произошло несколько переворотов, в которых активно участвовала армия и американские советники, но это не помогало справиться с ростом прокоммунистических симпатий, скорее наоборот. В начале 1965 года президент США Линдон Джонсон принял решение о переходе к прямому военному вмешательству. Количество американских военнослужащих в Южном Вьетнаме, до этого исчислявшееся несколькими тысячами, к концу года достигло 185 тысяч. ВВС США приступили к планомерным бомбардировкам Северного Вьетнама. Боевые действия шли с переменным успехам, но в джунглях Юга всё жарче разгоралось пламя партизанской войны.
Деревня без мирных жителей
В конце января 1968 года, как раз, когда вьетнамцы праздновали Новый год по лунно-солнечному календарю, силы Вьетконга при поддержке Севера начали своё первое масштабное наступление. В провинции Куангнгай, расположенной недалеко от демаркационной черты, партизанское движение было особенно значительным. Американские силы были представлены здесь оперативной группой «Баркер» (Task force Barker), составленной из частей 11-й легкопехотной бригады, сравнительно недавно переброшенной во Вьетнам. По американским разведданным штаб одного из батальонов Вьетконга находился в сельской общине Сонгми, состоящей из нескольких расположенных рядом деревушек — Милай, Микхе и Биньтэй. Была спланирована операция по его уничтожению, для осуществления которой выделили батальон трехротного состава. Как утверждалось впоследствии, на инструктаже до солдат довели информацию, что деревни покинуты местным населением и заняты вооруженным противником. Те сделали понятные выводы: каждый, кого мы встретим там, — готовый отчаянно сражаться вьетконговец. Немаловажно и то, что накануне в роте погиб при разминировании сержант, пользовавшийся всеобщим уважением, и личный состав был настроен решительно…
Высадившись с вертолетов у окраины деревушки Милай, рота С («Чарли» на американском военном жаргоне) под командованием капитана Медины приступила к выполнению боевой задачи. Местные жители, как находившиеся в домах и на улицах, так и работавшие на рисовых полях, воспринимались, как объект мести. В общей сложности было убито около полутысячи жителей, из них более двухсот — дети до двенадцати лет, которых при всем желании нельзя было принять за партизан. Широко применялись пытки и изнасилования.
Справедливости ради надо отметить, что далеко не все солдаты батальона участвовали в резне, а экипаж одного из вертолетов поддержки даже отогнал убийц от группы вьетнамцев и эвакуировал последних в безопасное место. Впрочем, для американских военных это было слабым утешением — на честь их мундира легло несмываемое пятно позора.
Сокрытие следов
Тем не менее, смыть его всё-таки пытались, причем достаточно традиционными способами. Сначала историю решили просто замять. Несмотря на имевшиеся сведения о массовой резне мирного населения, официальное коммюнике военного пресс-центра сообщило о 128 убитых вьетконговцах. Рота «Чарли» и ее командир были отмечены благодарностями. Далеко не самую достойную роль в общем деле «обеления армии» сыграл майор Колин Пауэлл, помощник начальника штаба дивизии, в которую входила «группа Баркер»: проведя расследование по фактам, изложенным в письме одного из солдат, он заявил, что «взаимоотношения между нашей дивизией и вьетнамцами превосходны». Много позже, в 2004 году госсекретарь США Пауэлл скажет в интервью знаменитому телеведущему Ларри Кингу: «На войне подобные ужасные вещи случаются время от времени, но они все равно достойны сожаления».
Но правда всё же выплыла наружу. Солдат, слышавший о «подвигах» карателей в Сонгми от них самих, после демобилизации послал письмо президенту Никсону и членам Конгресса. Один из них, Моррис Юдалл, демократ от штата Аризона, настоял на начале расследования. Противодействие продолжалось и на высшем уровне: советник президента по национальной безопасности Генри Киссинджер инициировал создание специальной группы «Милай», в задачу которой входило присматривать за реакцией официальных лиц по этому вопросу. Однако американская пресса, ухватив кончик ниточки, начала разматывать клубок с присущей ей цепкостью. Военным пришлось, скрепя сердце, согласиться, что «кое-что всё-таки случилось»: «Военнослужащие 1-го батальона убили по меньшей мере 175−200 вьетнамских мужчин, женщин и детей. Свидетельства указывают на то, что только 3 или 4 были признаны вьетконговцами, хотя среди них, несомненно, было несколько невооруженных вьетконговцев… и гораздо больше активных сторонников и сочувствующих», — гласил отчет генерала Пирса, назначенного главой специальной комиссии.
Суд, которого почти не было
17 ноября 1970 года военный трибунал в Соединенных Штатах предъявил предварительные обвинения в сокрытии информации, связанной с событиями в Сонгми 14 офицерам. Подавляющее большинство было снято в результате досудебных процедур; до суда дошло дело только полковника Хендерсона, но и он был оправдан.
Что касается непосредственных участников резни, то и здесь сложилась похожая картина: только двадцати шести людям предъявили предварительное обвинение, только шестерых в конце концов вывели на суд. Было решено провести отдельные процессы (совершенно очевидно для того, чтобы сгладить негативное впечатление, если бы обвиняемые начали «топить» друг друга на общем). Пятерых оправдали (разве что двоих лишили медалей «За выдающиеся заслуги»); в частности, капитана Медину буквально спас ловкий адвокат, а также тест на полиграфе. Аппарат показал, что обвиняемый не врёт, когда говорит, что не отдавал приказа убивать всех…
Единственным «козлом отпущения» оказался командир первого взвода злосчастной роты «чарли» лейтенант Уильям Келли. Во время четырехмесячного судебного разбирательства он постоянно утверждал, что выполнял приказы капитана Медины. «Мне было приказано отправиться туда и уничтожить врага. Это была моя работа в тот день. Такова была поставленная передо мной задача. У меня не было времени посидеть-подумать и мысленно отделить мужчин от женщин и детей. Всех мы воспринимали одинаково, как вражеских солдат», — заявил он в своем выступлении на суде. Несмотря на это, 29 марта 1971 года он был признан виновным в преднамеренном убийстве по меньшей мере 22 человек и приговорен к пожизненному заключению. Два дня спустя президент Ричард Никсон принял противоречивое решение освободить Келли из-под стражи и поместить под домашний арест в ожидании апелляционного разбирательства. Приговор Келли был подтвержден еще двумя высшими военно-судебными инстанциями, но…
Тогда, на рубеже 1960-х — 70-х многие американцы негодовали по поводу слишком сурового приговора лейтенанту. «Нельзя заставлять наших парней присматриваться к потенциальной угрозе, они имеют право стрелять сразу» — считало подавляющее большинство. Губернаторы пяти штатов (в том числе будущий президент Картер) и пять законодательных собраний выразили неодобрение решением суда. 99 телеграмм из 100, получаемых Белым домом по этому вопросу, так или иначе сочувствовали Келли.
В результате, сначала наказание было снижено до 20 лет тюрьмы, потом до 10, а затем бывший лейтенант был условно-досрочно освобожден как отбывший треть срока. В тюрьме он не провел ни дня, находясь под домашним арестом все время рассмотрения апелляций и кассаций. Спустя 35 лет после резни в Сонгми он признался: «Нет ни одного дня, когда я не испытывал бы мук совести…».