Лебедь, рак и щука Восточной Европы
В начале 1670-х годов в Причерноморье завязался клубок противоречий, разрешить который, по всей видимости, можно было только военным путём. По крайней мере так считали большинство участников конфликта за обладание украинскими землями. Кампания 1672 года наглядно продемонстрировала, что Турция решила всерьёз взяться за этот регион, вхождение которого в состав Порты могло решить целый ворох внутри- и внешнеполитических проблем. Русское царство выступило в неожиданном для себя амплуа союзника Речи Посполитой, собирая войска для захвата Азова и борьбы за Гетманщину. Польша в наименьшей степени оказалась готова к столь резко обострившемуся противостоянию: неудачи сменяли одна другую, так что в октябре 1672 года поляки были вынуждены заключить тяжёлый мир на условиях передачи туркам Подольского воеводства и перехода под турецкое влияние территорий Правобережья.
Правительство Алексея Михайловича не отказалось от борьбы за земли по ту сторону Днепра несмотря на то, что Порта была могучим и опасным противником. Попытка захвата прикрывавших Азов крепостей оказалась неудачной, также как рейд запорожцев на Крым, однако русское командование вовсю готовилось к нарастанию интенсивности военных действий. Своевольный гетман Игнатович, прозванный современниками Многогрешным, был свергнут собственной старшиной, после чего обвинён в связях с османами и отправлен в Сибирь. Его место занял молодой генеральный судья Иван Самойлович. Избрание Самойловича было подкреплено большим русским корпусом, расположившимся недалеко от Конотопа, где проходила Рада, так что новый гетман должен был хорошо запомнить, кому он обязан своим положением.
Оправившись от новостей о стремительном разгроме Польши русское правительство посчитало себя более не связанным обязательствами Андрусовского перемирия и отныне открыто претендовало на Правобережье. Стратегический расчёт был верным: чтобы не дать возможности Турции закрепиться в регионе нужно было действовать как можно скорее, ведь в противном случае последствия могли быть самыми серьёзными. Традиционно турецкое могущество в Северном Черноморье базировалось на сети прибрежных крепостей и крымских ханах, которых султаны могли по своему усмотрению натравить на неугодных врагов. Однако прямое включение земель Подолья в состав Порты меняло баланс сил, порождая кризис. Одного расчёта, впрочем, оказалось недостаточно.
При попытке организации операций против Азова русское правительство столкнулось с проблемами, аналогичными тем, что встретит на своём пути молодой царь Пётр, но на сей раз дело осложнялось тем, что командование стремилось удержать инициативу сразу на трёх стратегических направлениях. Неожиданно для Москвы и ещё и менее предсказуемо для Стамбула польский сейм отказался утверждать унизительные условия мира, подписанного в Бучаче. Более того, осознав серьёзность положения, депутаты решили выделить средства на сбор внушительного войска, командование которыми вновь доверили Собескому — способному полководцу и блестящему тактику. Ян Собеский полностью оправдал доверие шляхты и 10−11 ноября 1673 года наголову разбил армию силийстрийского бейлербея под Хотином. Победа была столь впечатляющей, что буквально на плечах оставшихся в живых османов Собескому удалось вторгнуться в Молдавию и занять её на некоторое время. Впрочем, дальнейшие успехи поляков оказались под вопросом.
Новая Переяславская Рада и турецкий ответ
Дело в том, что пока Собеский громил турок король Михаил Корибут скончался во Львове, а значит осуществление важнейших государственных задач было отложено до выбора нового короля. Затишьем решили воспользоваться русские воеводы и вторгнуться за Днепр, пока гетман Дорошенко остался без поддержки своего сюзерена. Дорошенко, осознавая тяжесть своего положения, заперся в Чигирине — своей главной резиденции, ожидая подхода турок. Воеводе Ромодановскому и гетману Самойловичу удалось в короткий срок захватить Черкассы и заставить сдаться Канев. За примером последнего последовали ещё несколько полков, так что на открывшейся 17 марта 1674 года объединённой Раде, большинство правобережных полковников выступили за признание русского подданства.
Гетманом обеих сторон был ожидаемо избран Самойлович, в руках Дорошенко к тому моменту оставался лишь Чигиринский полк со столицей и часть Поволоцкого полка. Впрочем, обманываться не стоило — как только дела пойдут по наклонной правобережные полковники найдут себе нового повелителя, как уже случалось не раз. А в это время как раз завершились выборы нового короля. Стоит сказать, что Алексей Михайлович, как почти сто лет назад Иван Васильевич, даже претендовал на польско-литовскую корону, однако его кандидатуре предпочли Яна Собеского. Удачливый полководец был солидарен с большей частью шляхты и не только не собирался отдавать русским Правобережье, но ставил своей целью возвращение Киева и Заднепровья. И если у Собеского сил на то, чтобы отбить полки правого берега пока не доставало, то султан Мехмед IV всерьёз собирался вторгнуться с войсками в регион и решительно подчинить его своей власти.
В середине июля турецкая армия перешла Днестр и направилась не ко Львову, бывшем первоначальной целью кампании, а к Чигирину, что стало сюрпризом для Ромодановского и Самойловича. Русским войскам пришлось спешно снимать осаду столицы Дорошенко и стараться организованно отойти на левый берег, не помышляя о вступлении в бой с главными войсками противника. Несмотря на попытки самого султана, татар и казаков Дорошенко помешать переправе русских войск, Ромодановскому удалось организовать оборону, отбросить нападавших и, улучив момент, переправить войска в районе Черкасс. Оставленные районы Правобережья поспешили выказать свою верность султану и его верному гетману Дорошенко. Принять бой решились только гарнизоны Умани и Канева, где были сосредоточены сторонники России и русские войска.
Алексей Михайлович принял вызов и приказал готовиться войскам к осеннему походу 1674 года. Вскоре стало известно, что Мехмед, взяв богатую добычу, отошёл на зимние квартиры за Днестр. Однако русские войска на Правобережье упредил Ян Собеский, вторгшийся на юг уже в качестве короля. В октябре-ноябре власть на Правобережье сменилась в третий раз. Король, имевший при себе до 35 тысяч, старался закрепить эти территории за Польшей, местами применяя силу, местами привлекая к себе людей льготами и обещаниями. Более того, чтобы переломить ситуацию в свою пользу, Собеский даже остался здесь на зиму, разбираясь в перипетиях местной политики. Несмотря на всю сложность положения ни одна из сторон не была готова отказаться от продолжения схватки.
Новый гетман и бросок на Крым
В следующем 1675 году турецкие войска всё-таки попытались взять Львов, но потерпели неудачу, хотя Собескому на первых порах удалось собрать лишь 6−8 тысяч человек — на большее попросту не хватило денег. Пока поляки сражались с турками и татарами русские войска вновь совершили поход за Днепр, сумев покорить несколько близлежащих крепостиц и укреплений. И хотя на первый взгляд это было далеко до успеха прошлого года, этот поход сыграл важную роль в дальнейших событиях. Утомлённое постоянными вторжениями, грабежами и насилиями населения Правобережья стало массово переходить за Днепр, ища возможности жить спокойно. Некоторые польские наблюдатели даже предлагали отдать эти земли русским или забросить их совсем, так как они обезлюдели и обнищали. Даже Пётр Дорошенко, всё надеявшийся на помощь из Стамбула, в какой-то момент отчаялся и попросился под руку Алексея Михайловича.
Самойлович справедливо советовал царю не доверять турецкоподданного гетману, однако и султан сделал свои выводы и попросту лишил Дорошенко своего покровительства. Новым гетманом Правобережья был объявлен… Юрий Хмельницкий — сын Богдана, томившийся с 1669 года в турецком плену. Впрочем, если это и удивило Алексея Михайловича, то вида он не подал: гораздо больше царя занимали итоги небольшого набега на Крым в том же 1675 году. Князь Черкасский с отрядом запорожцев сумел перейти Сиваш, обогнуть Перекоп и прорваться на территорию самого Крыма. Менее чем за неделю русско-казацкому отряду удалось разбить татарские заставы и захватить богатую добычу, после чего почти невредимыми вернуться восвояси. Отряд Черкасского потерял всего дюжину человек, добившись столь впечатляющих результатов.
Это навело царя на мысль о том, что основной удар в следующем 1676 году следует наносить не за Днепром, а в Крыму, что позволило бы решить столь долго терзавший русское правительство вопрос. Осуществлению похода помешала внезапная смерть царя в конце января 1676 года. Федор Алексеевич не отказался от продолжения войны, однако вектор атаки был смещён на Чигирин и его окрестности. Кто знает, как развивались события, удайся Алексею Михайловичу его план?