Александр Алехин очень не любил, когда его фамилию писали через ё, и обижался, если собеседники ошибались. Будущий король шахмат родился в московской дворянской семье 31 октября 1892 года. Его отец был губернским предводителем дворянства, одно время даже заседал в Государственной Думе. Любовь к шахматам Саша перенял от матери — та очень любила эту игру и обучила ей всех своих детей. Алексей, старший брат Александра, тоже был неплохим игроком. Когда в 1902 году в Москву приехал один знаменитый американский шахматист, Алексей умудрился сделать с ним ничью.
Саша всерьёз начал заниматься шахматами с десяти лет. Впервые на профессиональном уровне он выступил в 1902 году на турнире, участники которого сражались по переписке. Спустя пять лет, ещё учась в гимназии, Александр сыграл на первом для себя настоящем соревновании в Московском шахматном клубе, где не вошёл в призёры. На следующий год юный талант выиграл этот турнир, будучи лишь 15 лет от роду. В 1909 году Александр поднялся уже на национальный уровень. После победы на всероссийском юношеском турнире он поехал громить западных игроков. Получилось не сразу, но уже через год все шахматные мастера Российской империи и её окрестностей не сомневались, что Александр Алехин — один из сильнейших игроков Европы.
В 1911 году Алехин переехал в Петербург, где поступил в училище правоведения. Но юриспруденция не особенно занимала молодого человека — основным занятием Александра оставались шахматы. В 1914-м Алехин победил на солидном Всероссийском турнире среди мастеров. Вскоре 21-летний шахматист выступил и на престижном турнире в Петербурге, куда приехали лучшие мастера со всей планеты, даже Капабланка и чемпион мира Ласкер. Александр занял третье место, уступив лишь этим звёздам. Впечатлившись, Алехин начал готовиться к борьбе за титул чемпиона мира, причём изучая партии не Ласкера, а Капабланки. На удивлённые вопросы товарищей по шахматному клубу молодой правовед отвечал, что уверен в том, что скоро Капабланка одолеет Ласкера. Это предсказание сбылось.
В мае 1914 года Алехин получил диплом о высшем образовании, чин титулярного советника и назначение в министерство юстиции, где числился лишь формально. Говорили, что свободное расписание молодому юристу разрешили с ведома императора Николая II. Самодержец радовался росту престижа страны на международной шахматной арене, и в министерстве это знали, а потому молодого титулярного советника работой не нагружали, давая ему время для подготовки к различным турнирам.
Красный крест, чёрно-белая доска и серые будни
Начало Первой мировой войны застало Алехина в Германии, где он играл на международном турнире. Русский шахматист шёл к победе с приличным отрывом от основного соперника, но из-за того, что 1 августа 1914 года кайзеровская Германия объявила войну России, турнир был прерван. Педантичные немецкие судьи извинились перед участниками за это неудобство, подвели итоги уже сыгранных матчей, выплатили Алехину тысячу сто марок, положенных за первое место, а затем отправили победителя в полицейский участок вместе с десятью другими русскими участниками как граждан враждебного государства. При этом Александр попал даже не в лагерь для интернированных, а в тюрьму, так как один из немецких служителей закона принял мундир студента-правоведа на старой фотографии за русскую офицерскую форму.
Вскоре недоразумение прояснилось, и Алехин вернулся к остальным спортсменам. В лагере шахматисты развлекались игрой друг с другом по памяти, до тех пор, пока немцы не решили отпустить всех, кто не годен к строевой службе. Александр притворился больным, получил справку от немецкого врача и отправился на родину через Францию, Великобританию и Швецию, успевая по дороге демонстрировать шахматное мастерство. В России он играл во всевозможных турнирах, переводя полученные призовые товарищам, всё ещё остававшимся в немецкой тюрьме. Крупную сумму они получили, например, после алехинской показательной игры с тридцатью тремя противниками сразу, что считается выдающимся достижением.
Летом 1916 года Александр Александрович по собственному желанию отправился на фронт санитаром отряда Красного Креста. Шахматист бросался под пули и вытаскивал раненых из-под огня. За храбрость он был неоднократно награждён. Несколько раз сам попадал в госпиталь, где не отказывал любителям шахмат в партии. После очередной контузии Алехин вернулся домой и продолжил заниматься любимым делом, но из-за Февральской революции шахматы пришлось временно отложить.
Поняв, что в новых условиях населению немного не до спорта, Алехин решил покинуть страну. Для этого осенью 1918 года он отправился в Одессу якобы для участия в турнире в недавно освобождённом от немцев городе. Из-за дорожных трудностей добраться туда удалось лишь в 1919 году, но вскоре Одессу заняли красные, и уплыть из России не получилось. Одесская ЧК обвинила Алехина в сговоре с белыми и приговорила к расстрелу, но среди руководства красных нашёлся какой-то высокопоставленный любитель шахмат, вытащивший Александра из этой крайне непростой ситуации. Благодаря этому же покровителю Алехин устроился работать в одесский губисполком, а когда началось наступление белых, вернулся в Москву.
В красной столице Александр устроился работать в милицию следователем по розыску без вести пропавших. В это же время владеющего несколькими языками шахматиста заметил Коминтерн, и взял к себе переводчиком, не отрывая от основной работы. Возможно, именно связи в Коминтерне помогли Алехину выйти сухим из воды, когда в органы поступил донос, обвинявший его в сотрудничестве с деникинцами. Хватило пары звонков, чтобы все обвинения сняли.
Возрождалась шахматная жизнь. На первом же чемпионате Москвы, прошедшем в 1919 году, Алехин стал безусловным чемпионом, а на следующий год отлично выступил на Всероссийской шахматной Олимпиаде, которую позже назвали первым чемпионатом СССР. В это время он познакомился с Анной-Лизой Рюгг, представительницей швейцарских социал-демократов в Коминтерне, и в том же году они сыграли свадьбу. Спустя пять недель молодожёнам разрешили съездить за границу к родителям невесты. Обратно Алехин уже не вернулся.
В Европе молодожён вплотную занялся шахматами и начал готовиться к борьбе за корону чемпиона мира. Путь к ней преграждал «Лондонский протокол» — правила вызова действующего чемпиона на матч за титул. Основной проблемой была огромная по тем временам сумма в 10 тыс. долларов, которая требовалась претенденту для создания призового фонда и оплаты всех расходов на проведение матча. Чтобы её собрать Алехин играл в многочисленных коммерческих соревнованиях и проводил для всех желающих платные сеансы одновременной игры. В это же время он издал несколько книг по теории шахматной игры и защитил диссертацию по юриспруденции о китайской пенитенциарной системе. Злые языки поговаривали, что сделал он это только для того, чтобы в официальных документах прибавлять к своей фамилии звание «доктор». Тогда же шахматист развёлся и вновь женился, в этот раз на генеральской вдове Надежде Васильевой, и вместе с ней получил гражданство Франции.
Осенью 1927-го в Буэнос-Айресе прошёл долгожданный матч с Хосе Раулем Капабланкой. Большинство аналитиков считали, что Хосе Рауль легко разгромит претендента, ведь чемпион имел значительно больший опыт и много раз до этого побеждал Алехина. Казалось, что их прогноз сбывался: через несколько партий Алехин попал в больницу с воспалением челюсти и лишился шести зубов. Но после 34 партий, когда счёт был шесть-три в пользу Алехина (турнир шёл до семи побед), Капабланка сдался и поздравил своего противника. Восхищённые зрители на руках донесли нового чемпиона до гостиницы.
В Париже победу Александра отмечали и в русских, и во французских шахматных клубах. Наутро газеты вышли с заголовками: «Чемпион мира пожелал, чтобы легенда о непобедимых большевиках исчезла так же, как и миф о непобедимом Капабланке». Сейчас уже трудно установить, говорил ли такие слова Алехин на самом деле или это выдумка газетчиков, но через пару недель советские издания уже вовсю называли нового чемпиона мира «врагом Советского государства».
Тем временем Капабланка потребовал матча-реванша, но на собственных условиях. Алехин согласился, но только на тех же правилах, на которых он завоевал титул, включая взнос в 10 тыс. долларов. Два чемпиона превратились едва ли не во врагов. Капабланка продолжал настаивать на «бесплатном» реванше, а Алехин требовал соблюдения «Лондонского протокола». Матч-реванш не состоялся.
В 1929-м Алехин подтвердил своё звание в матче с советским мастером Ефимом Боголюбовым. Спустя год Александр разгромил лучших игроков мира в Сан-Ремо, где из пятнадцати игр выиграл тринадцать и лишь две закончил вничью. Для турниров такого уровня это остаётся непревзойдённым рекордом. В 1932-м чемпион мира отправился в большой кругосветный шахматный тур, посетив больше пятнадцати стран и сыграв несчётное количество партий. А затем снова защитил чемпионскую корону и снова от Боголюбова.
В середине 1930-х Алехин начал уставать от отсутствия достойных соперников. Он пристрастился к бутылке, развёлся, снова женился, теперь на шахматистке Грейс Висхар. Кота Алехина по кличке Чесс знал весь шахматный мир. Перед серьёзными матчами Александр всегда просил своего питомца обнюхать доску, а во время игры мог вслух «советоваться» со своим усатым и пушистым другом.
Осенью 1935 года Алехин потерял шахматную корону, уступив голландцу Максу Эйве. Многие зрители считали, что кроме Эйве противниками Алехина были алкоголь и чрезмерная самоуверенность. Экс-чемпион с расстройства попытался примириться с СССР, что рассорило его с эмигрантскими кругами. Александр сумел найти в себе силы отказаться от бутылки и стал готовиться к новой игре с Эйве, которая должна была пройти через два года. Осенью 1937-го Александр Алехин вновь забрал себе шахматную корону, обыграв голландца.
В 1938 году чемпион публично объявил, что готов сразиться с любым достаточно сильным игроком, если тот обеспечит денежный приз. Почти сразу же нашёлся соперник — советский спортсмен Михаил Ботвинник, которому с деньгами помог Кремль. Было решено, что матч пройдёт в Москве, но мировая война сорвала эти планы.
На войне как на войне: между Францией и Португалией
Алехин успел послужить в медицинском корпусе во французской армии, а после падения Парижа они с супругой оказались на юге страны. Ради безопасности жены, имевшей еврейские корни, чемпиону пришлось сотрудничать с нацистами. Алехин участвовал в соревнованиях, проводимых немецкой шахматной федерацией, несмотря на то, что годом раньше всюду призывал бойкотировать спортсменов из Рейха. Он даже написал большую статью про разницу арийского и еврейского подходов к шахматам, наполненную антисемитскими выпадами. Позже Александр утверждал, что от его изначального текста осталась только критика первых чемпионов мира — Стейница и Ласкера, а весь антисемитизм добавили нацистские редакторы.
Во время войны Алехин переболел скарлатиной, которая для взрослых намного опаснее, чем для детей. Здоровье чемпиона было расшатано, и кто-то из немецких чиновников сжалился и отпустил шахматиста в Испанию. Там ему пришлось выживать, давая шахматные уроки. Конец войны Александр встретил в Португалии.
В 1945-м 53-летний чемпион попал под бойкот со стороны многих шахматных федераций. Официальным поводом стало сотрудничество Алехина с нацистами. Создали целый комитет, расследовавший это дело. Председателем «шахматного следствия» был Эйве. Этот факт несколько подрывал авторитет разбирательства — многие понимали, что в случае лишения Алехина шахматной короны голландец автоматически получал титул чемпиона. Дело так и закончилось ничем.
23 марта 1946 года было принято решение провести матч Алехин-Ботвинник, однако уже на следующий день чемпиона мира нашли мёртвым. Вскрытие показало, что он подавился кусочком мяса и задохнулся. В такую причину смерти многие не поверили, и конспирологи по всему миру обвиняли в случшившемся как советские, так и западные спецслужбы.
Александр Алехин умер в возрасте 53 лет, оставаясь чемпионом мира. Он единственный шахматист, умерший в статусе чемпиона мира, и до сих пор остаётся одним из величайших теоретиков и практиков шахматной игры.