Средний возраст в эпоху Средневековья
Благодаря исследованиям именитых учёных-медиевистов, нам доступна информация о средней продолжительности жизни средневекового человека. Зачастую она не превышала 60−65 лет. Конечно, многое зависело от уровня жизни в то или иное столетие или же от рода занятий персоны. Те, кто преодолевал этот «65-летний барьер» не всегда были беспомощными или же бесполезными.
В XIV веке около 10% военных были старше шестидесяти лет. В XVI веке среди немецких дворян также присутствовали долгожители. Среди них были знаменитые вояки: «рыцарь с железной рукой» Гёц фон Берлихинген и пехотный маршал Шмалькальденского союза Себастиан Шертлин фон Буртенбах. Эти благородные господа имели все шансы на раннюю смерть, но дожили до 81 года. Историческая традиция о «молодом» Средневековье разбивается об новые данные и подходы социальных историков.
Третейский судья и надёжный свидетель
Старик считался фигурой, которую одновременно и боялись, и почитали. Но далеко не всегда, ведь мы можем припомнить ряд изображений, где пожилой отец или дед облачён в накидку и отрешён от дел, сидя под крышей дома. Традиции европейского общества возлагали на стариков обязанности судей. Их возраст говорил об их «компетенции»: считалось, что более старый и помнит больше. Пожилые люди были на службе времени: в дописьменных обществах они являлись хранителями истории, в быту их постоянно расспрашивали о минувших днях. По ту сторону судебных дел люди преклонного возраста выступали самыми ценными свидетелями. Им верили, их показания могли решить ход дела.
Семейная функция пожилого человека начиная с XIII века постепенно уходит в прошлое. Дед ничем не занимался: его либо ставили в пример, либо отлучали от домостроя. Он не являлся посредником между поколениями и в нём больше не видели связующего между прошлым и настоящим.
Старцы в эпоху Средневековья
Конец Средневековья и вовсе потопил авторитет старцев.
На смену почтенной мудрости пришли перспективы молодости: литература и источники XIV-XV века рисуют образы молодых и ловких героев, а также участников поворотных событий в истории. Королевский двор по-прежнему находился во власти немолодых людей, но мода на «омоложение» в виде причёсок, одеяний и особого поведения была в почёте.
Конечно, за попытками не отставать от молодости скрывался естественный страх смертного часа. Он каждый день ждал сигналов от своего организма, а если таковых не было — человек искал ответы в недосягаемом пространстве. Как правило, обеспеченные люди могли себе позволить предсказания от гадалок, увлечение оккультной литературой и астрологией. Простому люду подобное было недоступно. Толкование снов в данном вопросе было очень популярной практикой.
Чтение тоже давало отвлекающий эффект — агиографии и эпос могли успокоить пожилого человека и заставить не думать о смерти.
Естественно, осознание близкой кончины приходило в голову старого человека довольно поздно. Меры по приготовлению отправки души на тот свет имели огромное значение. Обязательный элемент — публичная исповедь. Тут ничего не скрывалось: отходивший в мир иной старик рассказывал всё и про всех. Многим родственникам это откровенно не нравилось, ибо он не щадил никого и даже мог посягнуть на честь семейства, раскрыв какие-нибудь неудобные подробности.
Человек преклонного возраста перед смертью мог принять монашеский обет и после кончины покоиться среди божьих людей и святых. Но подобная услуга не была приятным бонусом: монастырь принимал в дар земельные наделы, леса, сады, виноградники и скотину. Богобоязненный старец мог быть очень щедрым и его затраты на путь к небесам были колоссальными. Семья запросто могла остаться без средств к существованию и подолгу выплачивать обещанные суммы церковникам. Правда, подобных ритуальных растрат можно было избежать за счёт завещаний. С XII века подобные документы начинают широко распространяться на севере от Альп — ведь традиция завещаний была известна ещё с римского времени. При наличии заветной бумаги семья могла не отдавать всё имущество старика церкви. Таким образом, обе стороны оставались довольными.