К фильму режиссера Сергея Дебижева можно относиться по-разному: кто-то в нем вообще ничего не найдет, кроме «надругательства над исторической правдой» звездами питерской музыкальной сцены, а кто-то отметит общий антимилитаристский посыл картины сквозь толщу бессвязного безумия. Но в любом случае, если вы надумаете посмотреть «Два капитана 2», постарайтесь абстрагироваться от какой-либо аналитики во время просмотра. Сергей Курехин — легендарная личность 80−90-х, чьи яркие перформансы и цикл передач про грибы будоражили еще неокрепшие умы постсоветской публики, стоит во главе всего этого милого безобразия. Именно он, а не более весомый в общественном сознании Борис Гребенщиков, определяет настроение и, прежде всего, восприятие фильма.
Курехина сложно сопоставить с остальными музыкантами той эпохи. На тот момент он себя уже не видел музыкантом, поскольку считал, что в музыке все уже познал. Его скорее можно сравнить с режиссером, который постоянно экспериментирует с реальностью. И в этой ипостаси он сильно преуспел, выступив с мощным составом музыкантов (Виктор Цой, «Африка» Бугаев, Аукцион и другие) на «Музыкальном ринге» — одной из самых популярных передач конца 80-х. Любопытно было наблюдать за реакцией Курехина на мнение приглашенных зрителей и отклики самих зрителей на его выступление — шок, смешанный с нескрываемым любопытством. Он эпатировал и создавал новую реальность, что называется, здесь и сейчас. Свой талант и природное обаяние Курехин перенес на экран. В «Двух капитанах 2» он играл самого себя — эдакого демиурга и властителя дум, который надменно наблюдает за альтернативным ходом истории. Борис Гребенщиков, как показалось, играл тоже самого себя — невозмутимого «адмирала» русского рока. Но за остро-ироничной фигурой Курехина, он смотрелся немного бледновато.
«Два капитана 2» создан из кусочков документальной хроники первой половины XX века. Собственного материала доснять пришлось совсем немного. Получился своеобразный входной билет «для своих» — маркер, определяющий подсознание тогдашней питерской богемы. Можно сказать, что путь постмодернизма в России начался именно с этого фильма, поэтому небезосновательно ему был присвоен статус культового. Фильм-перформанс, фильм-коллаж, деконструирующий исторические события с какой-то ведомой только его создателям целью. Возможно, ее вовсе и не было… Попробуй отыскать смысл сквозь все эти безумные образы, воссозданные Курехиным: морские свинки-камикадзе, марокканские белые карлики, планы безумного доктора Фаркаса по переделу мира, заговор против Ильича не без помощи Фанни Каплан («У каждой женщины должна быть змея»). И лишь два капитана способны удержать этот мир-перевертыш от окончательного падения в пропасть. От просмотра «Двух капитанов» остается больше ассоциаций и интерпретаций, чем стройных мыслей. Хаос и анархия в чистом виде выплескиваются наружу в повседневность.
Весь этот карнавал бессмыслия лишает зрителя какой-либо смысловой ориентации, выводя его на открытый диалог с фильмом. И как в детстве, приходится домысливать эту анти-реальность Курехина и Ко самому, включив на максимум такую подзабытую опцию взрослого подсознания, как воображение. Нелепые образы, претворенные в жизнь, лишь подталкивают на этот бессмысленный, но любопытный процесс. Главным мотиватором постижения сути фильма становится сам зритель и его персональное восприятие. А «Два капитана», Гребенщиков и Курехин, делают это путешествие в пучину бессвязного абсурда увлекательным и относительно безопасным.
Цитаты из фильма:
«Помни пароль: «Пал Вавилон великий с его бесконечным днём».
«Это белые марокканские карлики. Последний раз я видел их в Гааге».
«Несмотря на протесты Ватикана, 6-й американский флот при поддержке морской пехоты медленно продвигался вглубь континента, впервые используя метод психической атаки».
Фрагмент фильма