Причины
Бой тридцати стал легендарным событием, но информация о нём в различных источниках сильно разнится, поэтому, пожалуй, вернее всего относится к этой истории как к легенде. 26 марта 1351 года состоялся знаменитый бой. Формальным поводом для поединка послужило грубое нарушение Робертом (или Ричардом) Бембро, капитаном замка Плоэрмель, перемирия в округе, находившимся под управлением Жана де Бомануара, французского командующего крепостью Жослен и коннетабля Бретани.
Узнав о разбое англичан, французы потребовали разъяснений, угрожали, посылали просьбы и обвинения. Однако Бембро хранил молчание. Бомануар ответил на это как и подобает рыцарю — вызвал своего противника и его людей на поединок против себя и своих людей. По тридцать с каждой стороны. Стороны условились встретиться у дуба на полпути из одного замка в другой.
Французы выставили в бой девять рыцарей и двадцать одного оруженосца (все бретонцы). С английской стороны также было тридцать бойцов (англичан было всего восемь — Хью Кэлвли, Роберт Ноллес, Томас Уолтон и Ричард де ла Ланд, эсквайр Джон Пессингтон, латники Дэгуорт и Джон Рассел, остальные — немецкие, фламандские и бретонские наемники, сам Бембро — бранденбуржец).
Бой
В условленный час стороны встретились у дуба, спешились. 60 прекрасно вооружённых рыцарей и оруженосцев начали готовиться к бою. За этим наблюдали другие солдаты, а также зеваки из числа местных крестьян. В ход пошли все средства убийства: мечи, кинжалы, копья, булавы, топоры. Аспект оружия не был заранее обговорен, поэтому некоторые воины решили продемонстрировать оригинальность. Например, один рыцарь сражался, используя сочетание молота и кривого ножа.
На поле у дуба не хватало только трибун. Как уже было сказано, за своеобразным турниром наблюдали местные крестьяне и другие воины. Были кроме них ещё и специальные наблюдатели, объявлявшие начало боя, а также оказывавшие медицинскую помощь раненным в перерыве.
Сначала англичанам везло. Они убили двух бретонцев, а ещё трёх взяли в плен. Причём пленные стояли поодаль и по условиям не могли больше принимать участия в сражении, поэтому их не охраняли. Кроме того, был тяжело ранен командующий французами Бомануар. В какой-то момент стороны выдохлись и разошлись на перерыв для еды, вина и лечения.
После же бой продолжился. Бембро прорвался в гущу французов, повалил Бомануара на землю и потребовал, чтобы тот сдался ему в плен. Источники не сохранили для нас сведений о том, что ответил ему Бомануар и ответил ли он ему что-нибудь. Известно только, что в это время на помощь к своему командиру пришли два других француза. Один из них ударил англичанина копьём, тот упала на землю, и в это время другой француз сквозь щель в латах нанес ему мечом смертельную рану.
Конец
Смерть командира расстроила порядок англичан и повергла их в уныние. Трое пленных бретонцев воспользовались всеобщим замешательством на поле боя, покинули свои места для пленных и присоединились к французам, хотя их брал в плен отнюдь не Бембро. Это было первым грубым нарушением со стороны французов.
После смерти Бембро командование над англичанами взял оруженосец Крокар, проявлявший чудеса доблести. И в какой-то момент ситуация вновь стала равной: все участники сражения уже имели раны различной степени тяжести и почти выдохлись. Исход сражения предрешила подлость французского оруженосца Гийома де Монтобана: видя, что французская сторона терпит поражение, он неблагородно ускользнул с поля боя и сев на лошадь, обогнул ряды сражающихся и врезался в группу англичан, опрокинув восьмерых. Воспользовавшись этим, бретонцы из последних сил набросились на англичан и с большим трудом всё-таки одолели сбитых с ног и оглушенных противников. Семеро сторонников английской партии погибло, остальные, будучи тяжело ранеными, попали в плен, однако вскоре были отпущены за символическое вознаграждение.
Бой тридцати, кстати, вообще не имел никаких политических последствий. Впрочем, это не помешало своеобразному турниру занять важное место в сознании современников. Сражение стало образцом рыцарского поведения (за исключением французского оруженосца, неблагородно ударившего в спину). Более того, даже критически относившиеся к подобным стычкам современники, выделили эту схватку как исключение (опять же не беря в расчёт бесчестного француза).