4 апреля 1949 года 12 стран подписали Североатлантический договор, закрепивший коллективную систему безопасности. Так появилось НАТО, противостоявшее СССР и её сателлитам в Восточной Европе. Среди стран — основателей альянса были не только США, Великобритания и Франция, но и северные государства — Дания и Норвегия. Швеция осталась в стороне, сохранив нейтралитет.
После смерти Сталина Швеция и СССР начали осторожно налаживать отношения. В 1954 году шведский министр иностранных дел Бу Эстен Унден, последовательный сторонник скандинавского нейтралитета, в частном порядке посетил Москву. В марте 1956 года визит в СССР нанёс премьер-министр Швеции Таге Эрландер. Серьёзных улучшений в отношениях, впрочем, не последовало: осенью 1956 года советские войска жестоко подавили восстание в Венгрии, и о разрядке можно было на некоторое время забыть.
Из-за Венгрии не состоялся и готовившийся ответный визит в Стокгольм Хрущёва и председателя Совета министров Николая Булганина. В 1958 году Эрландер записал в дневнике, что в нынешних обстоятельствах «не может думать об официальном русском визите». Незадолго до этого был повешен бывший венгерский лидер Имре Надь. Хрущёв в долгу не оставался, в своих выступлениях обвиняя нейтральную Швецию в «координации военно-агрессивных блоков агрессоров».
Но в это самое время дипломаты обеих стран продолжали договариваться о визите. Швецию интересовала и роль посредника между двумя альянсами (НАТО и Организацией Варшавского договора), а также расширение торгово-экономических связей. И уже к концу 1958 года шведские политики обсуждали не перспективу приезда Хрущёва, а конкретные сроки визита.
К лету 1959 года уже несколько месяцев шли непростые переговоры — о торговле, о безъядерном статусе Балтийского моря. И в этой обстановке почта СССР выпускает марку к 250-летию Полтавского сражения. План всегда составляется заблаговременно, особенно если речь идёт о памятных, коммеморативных марках. Изображения подвергались строгой проверке, поэтому в истории советской почты не так много неожиданных ошибок или опечаток.
На марке — репродукция картины Александра Коцебу «Полтавская победа»: шведские офицеры преклоняют перед Петром свои боевые знамёна. Тираж марки был уничтожен, выпуск был сочтён несвоевременным, на грани политической ошибки — уже в августе Хрущёву предстоял визит в Данию, Норвегию и Швецию. Остался лишь один лист в 40 марок, и теперь цена этих экземпляров превышает всякий разумный предел.
Тем обиднее было авторам марки, когда визит не состоялся, совершенно неожиданно для принимающей стороны. Шведским дипломатам передали письменный отказ с формулировкой внутренние условия в Швеции сейчас, видимо, таковы, что не располагают к приезду советской делегации, а осуществлять поездку только для того, чтобы нанести ответный визит протокольного характера, вряд ли целесообразно". В Швеции и в самом деле готовились протесты — и со стороны правых партий, и со стороны венгерских эмигрантов. Но причина, скорее всего, была другая — подготовка к другому визиту Хрущёва. В сентябре 1959 года советский лидер посетил США.
Впрочем, в Швецию Хрущёв всё же поехал. Но гораздо позже, летом 1964 года. Советский лидер остался доволен, в мемуарах он вспоминал этот визит как удачный. Никита Сергеевич со свойственной ему непосредственностью даже упомянул Полтаву в разговоре с дипломатом Рольфом Сульманом: «"Господин Сульман, — мог сказать я ему, — сейчас у нас с вами хорошие контакты, но когда-то шведы были под Полтавой, поэтому мы должны зорко следить за вашей деятельностью: не замышляете ли вы повторно поход к Полтаве?» Он, улыбаясь, отвечал: «Господин Хрущёв, вы знаете, что после того урока, который мы получили от русской армии петровских времён, Швеция почти не воевала. Так что можете быть спокойны, повторного похода к Полтаве мы не замышляем»".
Возможно, Швеция и не обиделась бы на марку в 1959 году. А тот визит стал для Хрущёва последним. Уже осенью он был снят со всех постов и превратился в пенсионера союзного значения.