Как реставрируют консерваторию

Реставрируют ее, вообще-то, уже давно. А сейчас завершили очередной этап — реставрацию Рахманиновского зала.

Само здание, где располагается этот зал, выстроено в начале XVIII столетия (успело попасть в знаменитые «альбомы Казакова», отразившие допожарную Москву).

Дом принадлежал тогда представителям дворянского (даже боярского) рода Колычёвых. А вот в середине XIX века дом перешел к Московской синодальной конторе Святейшего Синода. И — внимание! — в главном усадебном доме разместили Синодальное училище хорового пения (вот когда в дом впервые вошла профессиональная музыка).

Несколько позже у бывшего дома Колычёвых появились пристройки — в основном со стороны двора и Кисловских переулков. А по красной линии Никитской улицы — там, где была просто арка во двор — возникло важное: концертно-репетиционный зал (его мы и знаем ныне как Рахманиновский).

Почему это важно — что флигель сразу строился как зал для хорового пения? Потому что уже тогда подумали об акустике. Включая приемы очень древние — так называемые «голосники».

Смотрим внимательно: на стене и под балконом, и над ним — линия каких-то темных точек. А это они — голосники — и есть.

Впрочем, стоит еще вернуться к истории и здания, и самого синодального училища (как видим, оно разместилось на Большой Никитской намного раньше, чем рядом возникла консерватория).

Понятно, что в 1918 году синодальное хоровое училище прекратило свое существование. Однако директор его, Александр Кастальский, сумел убедить наркома Луначарского — училище преобразовали в Народную хоровую академию (которую несколько лет спустя слили с консерваторией). Но здание с хоровым залом отняли — передали Московскому университету. Консерватории его возвратят только в середине 60-х годов, а концерты в зале возобновятся только в 80-х. Еще через некоторое время ему присвоят название Рахманиновского (хотя вспомнить Кастальского было бы логичнее).

Ну, так вот, возвращаясь к реставрации. Во-первых, в зале сняли все многолетние наслоения краски и сделали его — как было изначально — бело-голубым.

Но если в отношении других старинных зданий уместно в первую очередь рассуждать о колористике и лепнине, то здесь, конечно, главное — акустика. Оказывается, говорит ректор Консерватории Александр Соколов, тут важно все — не только краска и материал стен.

Проверке в специальных камерах подверглись даже стулья — так подбирались и обивка их, и набивка.

На показе отреставрированного зала студенты консерватории для собравшихся спели. На мой вкус, звучало хорошо. Но судить, разумеется, профессионалам.

Ну, а вход в зал — через прежнюю привычную арку.

Впереди реставрация и реконструкция еще нескольких консерваторских зданий — в основном учебных корпусов. А вот здание Оперного театра будет строиться заново. Тут, правда, возможны проблемы с окружающей планируемое место исторической застройкой. Но об этом уж — по мере поступления проблем.