Корона и колпак «красного Бетховена» или Кудрявая, нас побить, побить хотели! Ч.II

В конце 20-х годов Шостакович очень тесно сотрудничает с театральными и кинорежиссерами. Он, кажется, стал первым экспериментировать с возможностями, которые синема предоставил звук. Композитор ввел песни рабочих окраин в кинофильм «Человек с ружьем» («Тучи над городом встали»), именно он увековечил фривольную бардовскую песенку «Крутится, вертится шар голубой», вложив её в уста главного героя известной кинотрилогии о Максиме (сам Шостакович написал музыку ко всем трём частям кинофильма, но песню героя писать не стал. Я думаю, это очень верное решение: именно при таком варианте герой получал наибольшую достоверность и убедительность, поэтому фильм был так популярен).

Во «Встречном», опять-таки фактически впервые, в фильм вводится песня как лейтмотив произведения, т. е. музыкальное воплощение смысла произведения, выражение общего настроения и характеристики героев. Новинкой стало широкое употребление композитором звуковых эффектов, иллюстрирующих то, что происходило на экране: в партитуру введены стук машин, заводские гудки, свистки и всё, что могло изобразить ритм труда, действия рабочих.

Песня на какое-то время даже стала международной: в 15-летие революции её пели демонстранты на Красной площади, потом она приобрела определенную популярность в Чехословакии, Польше, Соединенных Штатах и Японии. В 1938 мелодия пришла в Англию под названием «Привет жизни». Через три года её напечатали во Франции как «Песню молодых рабочих». В Швейцарии, якобы, она стала свадебной песней, и т. д.

Но чего не было, так это гимна ООН. Как выяснилось, это весьма распространенный миф-якобы, «Нас утро встречает прохладой» в 1945-м стала гимном ООН (этого мифа я тоже не знала)).

Во время Второй мировой войны киностудия MGM выпустила в прокат киномюзикл Thousands Cheer. Фильм состоял из множества номеров песенного и танцевального жанра, легких, остроумных, не отягощенных большими смыслами, но в нем принимали участие знаковые артисты Голливуда: Джин Келли, Элинор Пауэлл, Микки Руни. В финальной сцене исполнительница главной роли — Кэтрин Грейсон — поет песню на музыку «Нас утро встречает прохладой» на английском языке, причем поёт на фоне флагов стран антифашистской коалиции.

https://www.youtube.com/watch?v=AG2_4LfzHrQ

Текст к заводским свершениям и кудрявым девушкам, конечно, отношения не имел. Песня посвящалась союзникам по борьбе против фашизма и нацизма, её названим было United Nations on the March, «Объединенные Нации на марше». Фильм вышел за два года до создания Организации Объединенных Наций -United Nations. Термин United Nations существовал ещё раньше и был придуман в 41-м Ф. Д. Рузвельтом для обозначения коалиции союзников. 1-го января 1942-го представителями 26-ти государств была подписана союзническая Декларация, название стало официальным. Но музыка Шостаковича никогда не была гимном организации.

«Нас утро.» была сверх популярной, и всё-таки не настолько, чтобы превзойти другую (напомню, речь идет о конце 30-ых, начале 40-ых) — «Нас побить, побить хотели». Про это произведение со столь диковинным названием я тоже узнала из книги, хотя о событии, которому она посвящалась, в курсе. Автором слов второго хита был Демьян Бедный, а музыку сочинил Александр Давиденко.

Композитор был более подвижник, нежели сочинитель. Он руководил бесчисленными хоровыми кружками в рабочих клубах, организовал Производственный (??) коллектив студентов-композиторов Московской консерватории, остроумно сокращенной до слова «Проколл» (из известных членов -А. Хачатурян и Д. Кабалевский), проводил оригинальные музыкальные эксперименты (подключал к хоровому пению слушателей), делал хоровые обработки и вообще аранжировки старых революционных песен. Незатейливые кансоны его авторства (ну, когда он отвлекался от общественной деятельности, он всё же ещё чего-то пописывал) пользовались огромным успехом, исполнялись со всяческих эстрадных площадок и звучали по радио. Темы произведений были всегда революционные, а их клавир был настолько хорошо темперирован, что иначе, чем бравурным, и назвать-то нельзя. Но порой Давиденко впадал в другую крайность, и охарактеризовать эти его произведения я вообще не могу

https://www.youtube.com/watch?v=h3V4p-rhULU

Считается, что Давиденко ставил целью создание новых форм пролетарской музыки. «Проколловцам» хотелось совместить несовместимое, севрюжину с Конституцией: они старались с одной стороны устраниться от эстетства — раз, два — от академическо-консерваторских тенденций и традиций, и три — выступали против упрощения музыкального языка. Но нельзя, создавая ширпотреб, избежать упрощения. Да и заказ власти был конкретен — произведения, понятные массовому слушателю. Именно в этом потом будут упрекать Шостаковича — в непонятности.

Давиденко был автором хитов, чьи названия говорят сами за себя: «Конная Будённого», «Первая конная». Я немного изучила наследие маэстро, и признаться, оно меня не впечатлило, кроме одного момента. И этот момент — Песня о барабанщике, «Мы шли под грохот канонады». Это эталон добротного марша — ритмичного, слаженного, ясного, захватывающего. Увы, музыка не наша. Это аранжировка знаменитой немецкой революционной песни о юном горнисте Союза Красных Фронтовиков Германии. Фридрих Вайнек, член Компартии и СКФ, во время коммунистических митингов и демонстраций играл на трубе. За свой небольшой рост он был прозван товарищами «маленьким трубачом», хотя молодой человек уже вышел не то, что из подросткового возраста, но и из юношеского. В 1925 в Галле в ходе разгона предвыборного митинга, на котором должен был выступатьЭрнст Тельман, Вайнек был застрелен полицейским. В том же году в честь и память Фридриха Вайнека была написана песня Der kleine Trompeter (Маленький трубач). Песни порой меняют цвет. С приходом к власти нацистов этот марш звучал уже в «коричневой» гамме, в нем пелось про «весёлого свастиконосца». Потом цвет восстановился, слава богу.

В СССР текст марша перевел поэт Михаил Светлов, назвав песню «Юный барабанщик». Обработал мелодию Давиденко, и обработал отлично.

«Нас побить, побить хотели» посвящалась конфликту на Китайско-Восточной железной дороге (КВЖД), иначе — Дальневосточный конфликт 1929 г., событие, которое предшествовало «нерушимой» крепкой дружбе двух братских народов под историческим, опять-таки песенным, названием «русский с китайцем — братья навек».

В конце 19 в. российское правительство, имя в виду выход России на новые рынки сбыта в Азиатско-Тихоокеанском регионе, приняло, прямо скажем, смелое и дорогостоящее решение: одновременно со строительством Транссибирской магистрали проложить ещё одну — по территории Маньчжурии (Северо-Восточный Китай), которая могла бы соединить Забайкалье и Уссурийский край и стать кратчайшим железнодорожным выходом к Тихому океану — конечной цели Транссиба, но при этом в более короткие сроки.

Под проект был создан Русско-Китайский банк с первоначальным капиталом 6 млн. рублей. С. Ю. Витте полагал, что ж\д будет содействовать мирному завоеванию Маньчжурии.

После согласований с китайцами был выработан следующий вариант трасс: дорога от станции Маньчжурия до Пограничной (Суйфынхэ) через Харбин, 1513 км, — Главная линия.

От Харбина до Порт-Артура (Люйшунь), 1014 км, — Южная линия.

Так всё и шло. Даже революция особенно ничего нового не привнесла в это сотрудничество — в 1924 согласно договору КВЖД перешла в совместное управление и эксплуатацию СССР и Китая.

Конфликт 29-го до сих пор не слишком хорошо изучен. Наиболее крайняя точка зрения такова: Нанкинское правительство во главе с Чан Кай-ши и Мукденское правительство, возглавляемое Чжан Сюэ-ляном, сознательно подстрекали СССР к войне, организуя провокации на границе. Чан Кай-ши планировал этой операцией вторгнуться на советскую территорию в районе о. Байкал, разрушить железнодорожные туннели и перерезать транспортное сообщение между Западной и Восточной Сибирью, т. е. фактически отторгнуть и поглотить советский Дальний Восток. Сейчас историки более осторожны в оценке мотивов противоположных сторон: возможно, Чан Кай-ши и не стремился к вторжению в СССР, но тем не менее именно китайская сторона несла полную ответственность за резкое ухудшение двусторонних отношений, именно китайская сторона начала провокации (список нехороших дел китайцев подробно дан в Вики, о провокациях с нашей стороны на всякий умалчивается). Обменявшись нотами протеста, СССР и Китай начали военные действия, которые проходили на китайской территории и продолжались 10 дней, с 17 по 27 декабря 1929.

Советская Дальневосточная армия под командованием Василия Блюхера легко сломила сопротивление местных китайских формирований, и захватив более 8 тыс. пленными, не стала углубляться на территорию Китая. 22 декабря в Хабаровске был подписан протокол, согласно которому на дороге восстанавливался порядок, существовавший до начала конфликта.

Так махнули,
Так тряхнули,
Крепко так ответили,
Что все Чжаны
Сюэ-ляны
Живо дело сметили,
Застрочили быстро ноты
Мирные и точные.
Мастера своей работы
Мы, дальневосточные!

https://www.youtube.com/watch?v=3rjUDPFmN3k

Все арестованные советские граждане подлежали освобождению, Россия, в свою очередь, вернула китайских военнопленных. Дипломатические представительства СССР в Маньчжурии возобновили работу, и советская администрация КВЖД вернулась в Харбин…

А в 1931 Маньчжурия была окончательно оккупирована Японией… А в 1935 СССР всё-таки продал КВЖД Маньчжоу-Го…

Продолжение следует