Отец королевы был физически крепким человеком. Герцог Кентский говаривал, что поскольку он ведёт более чем нормальный образ жизни, чем братья, то наверняка переживёт их, будет царствовать и после него трон перейдёт к Виктории. Но он искушал судьбу. Во время прогулки он попал под дождь, простудился и схватил воспаление лёгких, брат герцогини Леопольд, привёз своего личного секретаря, бывшего одновременно и врачом, но герцог всё же скончался 23 января 1820 г., когда Виктории не исполнилось ещё и года.

Мать Виктории в возрасти тридцати с небольшим вновь осталась вдвоём с дочерью, в чужой, по существу, стране и без средств к существованию. В это же самое время скончался и дед Виктории, Георг III, и «только три пожилых дяди стояли между Викторией и короной». Денег не было и мать решает возвратиться в своё немецкое герцогство, но немецких родственников это не устраивало, т. к шансы Виктории наследовать английский престол, живя в Германии, были весьма шаткими. Дядя Леопольд воспротивился отъезду сестры из Англии, и, будучи состоятельным человеком, дал ей средства, чтобы она могла вырастить и воспитать дочь на английской земле, как английскую принцессу. Сам он пристально наблюдал за воспитанием Виктории, когда Виктории исполнилось пять лет, её воспитательницей, а позже гувернанткой и компаньонкой — стала Иоганна-Клара-Луиза Лехцен (1784−1870), дочь немецкого пастора, впоследствии получившая титул баронессы.

File:Baroness Lehzen, 1842 by Koepke.jpg

Баронесса Луиза Лехцен (1784−1870)

Между членами этой немецкой партии шла междоусобная борьба за влияние на вдовствующую герцогиню и малолетнюю Викторию. Ситуация осложнилась, когда «в дело вмешался большой мастер интриги, честолюбивый сэр Джон Конрой. В своё время он был конюшим у герцога Кентского, а после его смерти остался в доме и занял положение «доверенного служителя» вдовствующей герцогини». Конрой был слишком амбициозным и дерзким типом, вынашивающим план захвата королевской власти и намеревался сосредоточить в своих руках закулисное влияние на английскую королеву. Он рассчитывал, что Виктория станет королевой до достижения ею совершеннолетия, т. е до 18 лет, а мать, находящаяся в полной власти Конроя, будет провозглашена регентшей, и Конрой станет хозяином положения.

Доброжелатели просветили дочь относительно характера отношений её матери с Конроем и его честолюбивых замыслов. По мере взросления Виктория проникалась чувством «упорного сопротивления Конрою и неприязни к нему». А что же королевский двор? С июня 1830 г. после кончины Георга IV герцог Кларенский стал королём под именем Вильгельма IV. Детей — законных наследников у него не было и Виктория стала первой и непосредственной наследницей. При дворе считали, что она вторглась со стороны и намерена заполучить не принадлежащие ей права. При Георге IV двор был настоящим вертепом. Как очень верно заметил В.Г. Трухановский, когда «Викторию пригласили в Виндзор, где её дядя король «открыто жил с последней в длинной цепи своих любовниц». Княгиня Ливен, «сверхинтриганка, жена русского посла при английском дворе, писала своему любовнику, князю Меттерниху, в Вену, что «король — беспробудный пьяница», а двор — «это действительно сумасшедший дом».

Джон Конрой (1786−1854)

При Вильгельме IV буйная распущенность при дворе несколько поутихла. А добрая королева Аделаида любезно приветствовала и терпела при дворе «незаконных детей короля, всех этих Фитцкларенсов. В английском языке существует правило, по которому префикс «фитц», предшествующий имени отца, данному ему при крещении составляет фамилию незаконнорожденного потомка короля или герцога королевской крови. В данном случае фамилия Фитцкларенс является как бы публичной декларацией того, что лицо, её носящее, является прижитым на стороне сыном Кларенса, в своё время герцога Кларенского, ставшего затем королём Вильгельмом IV».

Мать Виктории была достаточно умной женщиной и посвятила свою жизнь воспитанию дочери. До 18 лет Виктория спала в одной комнате с матерью, тем самым герцогиня пыталась охранить дочь от каких-либо могущих дискредитировать Викторию неожиданностей, мать знала о глубоком недовольстве в стране распущенностью королевской семьи и хотела, чтобы будущая наследница выглядела в глазах общества с точки зрения морали прямой противоположностью людям, обитавшим в Виндзорском замке.

Вспоминая детство, Виктория через много лет писала о том времени, когда она жила в Кенсингтоне: «Меня растили с очень большой простотой. У меня никогда не было отдельной комнаты, пока я не стала почти совершенно взрослой. Я спала в комнате матери до того момента, когда взошла на трон». В разговоре с Дизраэли, она откровенно сказала: «Я знаю только, что меня растили совсем по-другому. У меня никогда не было своей отдельной комнаты. У меня никогда не было ни дивана, ни мягкого кресла, все ковры были изношены и вытерты». Этим она подчёркивала, что её детство отличается от роскошных условий, в которых росли её дети. В вопросе была ли Виктория образованным человеком, многие расходятся во мнении. Мать настойчиво привлекала важных духовных особ, чтобы они воспитывали девочку в строгом религиозном духе, устраивала серьёзные экзамены по закону божьему, через которые Виктория проходила успешно. Романы ей не давали читать, поскольку они «прививали фривольность нравов».

Л.Стречи замечает, что она «всё-таки читала не очень много. Это не было занятие, которое её особенно интересовало». У Виктории были способности к изучению иностранных языков, и впоследствии она говорила и читала не только на английском и немецком, но и на французском и итальянском. Виктория неплохо, правда по-любительски, рисовала, пела и очень любила танцевать. О чём же тогда спорят историки?

И здесь В.Г.Трухановский приводит мнение Би-би-си: «Королева Виктория часто изображалась, как в некоторой степени неинтеллигентная женщина. Это мнение возникло на основании утверждений тех, для кого сама мысль об интеллигентной и культурной королевской особе являлась почти личным оскорблением. Ряд академических историков, например, обладающих весьма ограниченными знаниями за пределами своих узких тем, продолжают невысоко оценивать женщину, которая бегло говорила на нескольких иностранных языках, была способной музыкантшей и художницей и хорошо литературно излагала свои мысли, о чём свидетельствуют её письма и дневники».

Источники:

Попов В. И. Жизнь в Букингемском дворце. Елизавета II и королевская семья. — М., 1996.

Трухановский В. Г. Бенджамин Дизраэли или История одной невероятной карьеры. — М., 1993.

Продолжение следует…

Комментарии 2

Чтобы добавить комментарий, необходимо авторизоваться или зарегистрироваться на сайте
Татьяна Пелипейко 06.05.2016 | 21:0321:03

Хороший портрет Пикерсгилла - Конрой вышел исключительно наглым. :)

Дмитрий Мезенцев 30.11.-0001 | 00:00

Да, Вы правы! Слишком самоуверенный и самодовольный человек и художник сумел передать сущность этой натуры.