Из истории Первой Градской - часть 2

Продолжу историю Первой градской больницы в Москве, начатую здесь. Причем начатую с совсем другого названия — с больницы Голицынской. Которая, напомню, была и создана, и поддерживалась в дальнейшем на частные средства.

Первая же градская — как говорит уже само ее название — стала первой, созданной на городские средства. До этого больницы могли создаваться либо на средства, выделенные императорским повелением или тщанием членов императорской фамилии — сегодня мы бы сказали «из федерального бюджета» (и недаром исторические названия многих таких больниц — Екатерининская, Павловская, Мариинская), либо на средства частных благотворителей (как упомянутый в первой части рассказа князь Дмитрий Михайлович Голицын) — то есть это были, как говорили когда-то, «партикулярные лазареты».

Итак, строительство Первой градской больницы началось — как раз по соседству с Голицынской, вдоль Большой Калужской дороги — в 1828 году и завершилось в 1832-м.

Автор этого мощного сооружения — архитектор Осип Бове. А инициатором всей затеи выступил тогдашний московский генерал-губернатор: внимание! — Дмитрий Голицын. Но только Дмитрий Владимирович.

Князь Дмитрий Владимирович Голицын вообще-то всю первую половину жизни делал военную карьеру: от Польской кампании 1794 года через большую часть войн с Наполеоном (отличился при Бородине) до самого взятия Парижа. Так что его портрет работы Джорджа Доу присутствует в «Военной галерее» в Санкт-Петербурге.

Ну так вот, после всех этих войн командовал себе спокойно наш Дмитрий Владимирович то одним, то другим корпусом. Как вдруг бац! — в 1820 году Александр I назначает его московским военным генерал-губернатором. То есть высшим чиновником губернии, подчиненным непосредственно императору.

И так на 24 года вперед. То есть знаменитое сказанное классиком о Москве — «Пожар способствовал ей много к украшенью» — во многом отражает и голицынские заслуги по восстановлению города. В частности, при нем были выстроены существующие здания Большого и Малого театров, заложен храм Христа Спасителя, установлена Триумфальная арка у Тверской заставы, выстроен Москворецкий мост, обустроена Кремлевская набережная… Ну, и наконец, построена Градская больница (которая еще не нуждалась тогда в эпитете «первая», ибо как городская была единственной).

Первых больных Градская приняла в 1833 году. Принцип функционирования был такой: «Все бедные и неимущие обоего пола принимаемы и лечены будут безденежно, кроме достаток имеющих».

Стоит отметить, что Градская больница сразу строилась как целый комплекс зданий. Если осматривать его внимательно, то выясняется, что не только на внушительном главном доме с колоннадой, но и на более скромных служебных корпусах обнаруживается подпись Бове.

Позже к ансамблю добавлялись другие строения других авторов, но вскоре и этого стало мало. И неподалеку от первой градской больницы появилась вторая. Носившая первоначально название «тифозной» — в общем, разумный подход к карантинированию инфекционных заболеваний.

Тут уже новое строительство соединилось с приспособлением существующих строений.

Здесь были использованы два здания бывшей суконной фабрики, соединенных храмом иконы Божьей Матери «Знамение». Автор такого проекта — архитектор Игнатий Залесский.

Этот комплекс постепенно тоже расширялся. Так, довольно длинное здание, стоящее вдоль Калужской дороги, при более пристальном изучении оказалось не специальной больничной постройкой, а бывшей долговой тюрьмой.

Еще один комплекс Второй градской возник, уже в начале ХХ века, по другую сторону дороги. Это кожно-венерологическая лечебница, а автор проекта — Александр Мейснер (эклектика, не без примеси модерна).

Но тут, если приглядеться, на здании видна надпись «больница князя Щербатова». Что бы это могло означать?

А тут имеется в виду князь Александр Алексеевич Щербатов, московский городской голова с 1863 по ё1869 год (в этот период, собственно, и была устроена Вторая градская больница). Причем городским головой он стал в результате выборов, по новому Положению 1852 года «Об общественном управлении Москвы», опередив еще пять кандидатов. Князь-то князь, а умудрился упорядочить городской бюджет, перевести ряд публичных зданий в общественное управление, провести в Москве газовое освещение и заложить основы такого вида общественного транспорта как конка. Причем избран на пост головы был дважды, но после второго срока больше не баллотировался, уйдя в отставку.

Ну, в общем, понятно, почему его имя пристало ко Второй градской как практически официальное (а после его кончины в 1902 году городская Дума официально присвоила его имя учреждениям, основанным при его непосредственном участии — это была еще и детская больница, и ряд училищ).

Но есть и второе имя, значащееся на этом фасаде — «отделение имени М. И. Любимова». Тут речь о купце Михаиле Любимове — основной взнос в строительство этого отделения больницы были сделаны в его память вдовой и сыном.

Но — все то же «но» — история взяла и повернулась другим боком. В 1919 году Голицынскую больницу присоединили к Первой градской, отняв у нее имя князя Голицына.

Вторая градская продолжала сначала существовать отдельно. Имена князя Щербатова и купца Любимова продолжали красоваться на фасаде одного из зданий (и как это упустили?), но официально нигде не значились. А в 1959 году Вторую градскую присоединили к Первой, образовав на Большой Калужской (в дальнейшем Ленинском проспекте) большой медицинский конгломерат. Которому присвоили имя Николая Пирогова — врача, конечно, замечательного, но к Москве вообще (если не считать, что он здесь родился) и к данной больнице в частности не имевшего никакого профессионального отношения.

Но вернемся еще на какое-то время к архитектуре. К сожалению, не все имена авторов здешних разновременных строений оказалось возможным выяснить. Вот, например, крайне любопытное строение с надписью «Амбулаторiя» (из чего можно сделать только вывод, что построено до реформы орфографии).

Вот это любопытное строение тоже сложно датировать. И автора также не указано.

Советская имитация классицистических элементов.

А тут — элементы конструктивизма.

Ну, масса прелестных, врастающих в землю крошечных строений вроде этого.

Есть, конечно, и постройки годов примерно 60-х — 70-х, лишенные вообще каких-либо архитектурных «излишеств». Но без них, пожалуй, обойдемся. В комплексе Первой Градской и без них есть на что посмотреть.