А была ли революция?

За всеми грандиозными событиями Февральской революции нельзя забывать главный аспект — юридический. У любой революции есть несколько признаков, среди которых непременно должно быть прерывание старой легитимности и замена её на новую. При детальном изучении событий и документов можно придти к выводу, что прерывания легитимности не было, следовательно ни о какой революции речи быть не может.

Начнём с царя. Николая II никто не свергал, он отрёкся добровольно. Из высочайшего Манифеста: «В эти решительные дни в жизни почли мы (в смысле, я) долгом совести облегчить Народу нашему тесное единение и сплочение всех сил народных для скорейшего достижения победы и в согласии с Государственной Думой, признали мы (в смысле, я) за благо отречься от Престола…»

Одновременно с Манифестом царь подписал еще два документа: указы о назначении князя Г. Е. Львова председателем Совета министров и великого князя Николая Николаевича верховным главнокомандующим. На указах ставилось время — 2 часа, а на Манифесте — 15 часов 15 минут.

Таким образом, произошло законное переназначение властных органов.

Теперь к законности самого отречения.

Из высочайшего Манифеста: «…Не желая расставаться с любимым сыном Нашим, мы передаём наследие Наше брату Нашему Великому князю Михаилу Александровичу».

Вплоть до 1921 г. правомочность отречения за сына никем не оспаривалась. Впервые этот вопрос был поднят на съезде монархистов в Бад-Рейхенгалле. Ссылались на Манифест об «Учреждении императорской фамилии» 1797 г., согласно которому наследником является старший сын, брат и это изменить можно только его личным решением. Это отвечало принципу полусалического наследования (или «австрийская система престолонаследия»), при котором после пресечения всех мужских линий престол переходит к женскому потомству последнего монарха.

При этом статья 37 Свода Основных Законов, гласит: «При действии правил… о порядке наследия Престола, лицу, имеющему на оный право, предоставляется свобода отрещись от сего права в таких обстоятельствах, когда за сим не предстоит никакого затруднения в дальнейшем наследовании Престола».

Николай II также не нарушал закона, а действовал в соответствии со статьёй 199 Свода Основных Законов Российской империи, по которой «попечение о малолетнем лице Императорской Фамилии принадлежит его родителям; в случае же кончины их, или иных, требующих назначения опеки, обстоятельств, попечение как о личности, так и об имуществе малолетнего и управление его делами вверяется опекуну».

Единственным вариантом могло бы стать обжалование отречения отца самим цесаревичем. Но такое гипотетическое положение могло бы возникнуть не ранее совершеннолетия Алексея Николаевича Романова в 1920 г.

3 марта Михаил выпустил воззвание, в котором отказался от претензий на престол: «…прошу всех граждан Державы Российской подчиниться Временному правительству, по почину Государственной Думы возникшему и облеченному всею полнотою власти, впредь до того, как созванное в возможно кратчайший срок на основе всеобщего, прямого, равного и тайного голосования Учредительное собрание своим решением об образе правления выразит волю народа».

15 марта Временное правительство присягнуло Государственному Совету — Сенату Российской империи. Апофеоз. Сам Государственный Совет просуществовал до 22 ноября.

Осталось только понять, кого тут свергли и почему это считается революцией. Это сарказм, конечно, хотя и небольшой, но нужно действительно оценить величие поступка Николая Романова. Под напором народа он ушёл добровольно, и хотя на нём много крови, но нет крови гражданской войны.

На следующую власть народ также напирал, но она добровольно не ушла и развязала гражданскую войну.