Жертвоприношение Силену

Себастьяно Риччи. «Жертвоприношение Силену». 1723. Холст, масло, 56,5×73,5 см. Дрезденская галеоея.

Эта картина — парная к уже изученной нами «Жертвоприношение Весте». Они схожи и композиционно, и, что несколько удивительно — своим внутренним напряжением, взволнованностью, драматизмом. И если в картине с весталкой интересный сюжет, что называется, лежит на поверхности, то в картине с участием Силена всё несколько сложнее. Не сразу и поймёшь, о чём здесь идёт речь вообще. Попробуем разобраться…

Силен — воспитатель и наставник Диониса, личности, известной своим буйным нравом и несдержанностью во всём: от потребления пьяняще-веселящих напитков до безудержного празднования по любому поводу. Соответственно, Силен обычно изображается бородатым лысым стариком, как правило — навеселе. У Риччи же Силен (вернее — его бюст) больше смахивает на какого-то философа, грустно размышляющего над странностями человеческого бытия. И тут надо вспомнить одну немаловажную деталь: Силен (при всём его легкомыслии) обладал редким качеством — даром предвидения. Т. е. умел предсказывать будущее. А это многое меняет.

Что же приносят Силену? В общем-то, как обычно: животных, ткани, дорогую посуду… Но делается это не за просто так. Седобородый старик высокого роста в центре картины — видимо, не только сборщик дани, но и некий медиум, голосом которого Силен озвучивает свои предвидения и предсказания. И горе тому, кто не сумеет задобрить жизнелюбивого гуру должным образом. Тут лучше не рисковать и проявить себя самым достойным образом. И можно видеть, насколько всерьёз воспринимаются пророчества философоподобного наставника знаменитого олимпионика. Человек с барашком буквально подавлен истовостью речей служителя культа, полностью осознал своё ничтожество и в следующий раз постарается принести, к примеру, уже не барашка, а крепенького бычка. Для женщины божественное пророчество — это самый настоящий приговор, который вот-вот случится. Кстати, художник, как и в парной картине, изобразил большое блюдо. Но на этот раз в него посматривает не весталка (что было вполне логично), а сам медиум. И это тоже можно понять. Ведь он, на самом деле — хороший актёр, которому надо держать марку. Он должен производить впечатление на публику. И тут уже одним возложением руки на мраморный бюст не обойтись, хотя этот жест и исчерпывающе доказывает: чтение мыслей производится прямо и непосредственно из головы провидца. На публику нужно воздействовать и жестом другой руки, и патетическими возгласами, и строгостью визуального образа. То есть воздействие должно быть комплексным и всеобъемлющим. Театр — он и в древности театр…